Сребреники Иуды
Шрифт:
К ним с Хелен приблизились двое слуг и сняли с них одежду. Еще двое облачили в одеяния с золотым и серебряным шитьем. Пол поворачивался как во сне, слепо повинуясь воле монеты.
Атмосфера в подземном храме сгустилась. Желтое сияние начало блекнуть, пока не остались только слабые мерцания в задней части храма. Со стен исчезли изображения.
К нему повернулась Хелен.
— Прежде чем ты поднимешься на последний астрал, нам нужно использовать силу монеты, чтобы увидеть, что находится внутри гробницы. Это совсем недалеко отсюда. Но что бы ты ни увидел, не поддавайся на уговоры. Понял? Одна ошибка — и мы оба погибнем.
Пол кивнул. Его интересовало
Присутствующие мужчины и женщины задекламировали нараспев на незнакомом языке.
Хелен передала ему чашу. Он выпил сладковатую жидкость, и на него навалилась огромная усталость. Он больше не чувствовал своих конечностей, тупо уставившись в стену перед собой.
Затем из ничего медленно выплыл полный людей древний храм, похожий на тот, где они сейчас находились, но намного больший. Воздух стал тяжелым от фимиама и запаха человеческих останков. Весь пол в храме был забрызган кровью. Через несколько мгновений он растаял, и каменная стена превратилась в мерцающий бархатный занавес. Пол шагнул к нему.
— Пол, ты пойдешь один, а потом расскажешь мне, что увидел, — распорядилась Хелен.
Сил у Хелен было достаточно, но подходить к гробнице, расположенной так близко от Ватикана, она не хотела — боялась, что ее обнаружат.
Неожиданно Пол оказался в узком туннеле. Он повернул голову направо, откуда струился обжигающий душу яркий чистый свет.
— Отвернись, отвернись! — закричала Хелен! Ведь если он сейчас войдет в собор Святого Петра и приблизится к гробнице апостола, то будет навсегда потерян для темных сил.
После некоторых колебаний Пол отвернул глаза и продолжил идти по туннелю, в том же направлении, куда за день до этого шел кардинал Бенелли. У основания обелиска он увидел на стене нарисованный красной краской огромный крест и надпись «pp.Silvestris». Он приготовился пройти сквозь стену туннеля в гробницу папы, но ему преградила путь Катерина из Бенедетто.
Она пришла, чтобы, во-первых, помешать Полу пройти к останкам Сильвестра II, а во-вторых, узнать наконец, кто действительно обладает монетой.
— Ты не пройдешь, — сказала монахиня.
— Пол, возвращайся, возвращайся! — кричал ему в ухо голос Хелен. — Не связывайся с ней!
Но было поздно. Пол продолжал идти вперед. Внезапно рядом возникла Хелен. Появление смертельного врага застало ведьму врасплох, и у нее не осталось выхода. Теперь они стояли лицом к лицу на самом дальнем краю девятого астрала — дух света и дух тьмы.
— Вы не пройдете! Вы не пройдете! — шептала Катерина.
Пол наблюдал за их борьбой как в тумане — хрупкая фигура монахини с крестом в руке и монстр, быстро трансформирующийся из змеи в скорпиона, а затем в свирепого волка.
Душа Пола окаменела. Он не понимал, она находится внутри или вне его. В ушах звенело от криков боли и страдания. Когда святая пыталась помочь ему высвободить волю, перед ним возникали лица Рейчел и Мэри. Но Пол был в плену у монеты и по-прежнему пытался пройти в гробницу. Раб амбиций и гордыни, он не мог спастись. И превратился в раба.
А потом все завертелось, и Пол очнулся в подземном храме. Рядом с ним стояла смертельно бледная Хелен, окруженная жрецами. Время пребывания на земле у нее существенно сократилось, но она была жива. Пока.
— Со
Кардинал Бенелли обнаружил Катерину из Бенедетто рано утром у гробницы папы Сильвестра. Он был уверен, что она мертва. Но святая монахиня вдруг пошевелилась.
— Передайте святому отцу, — пробормотала она, — что я видела ангела тьмы.
Бенелли похолодел от ужаса — она подтвердила то, что он уже знал.
— Это Симон Магус.
РЫБАК
Глава тридцать третья
Находился же в городе некоторый муж, именем Симон, который перед тем волхвовал и изумлял народ Самарийский, выдавая себя за кого-то великого. Ему внимали все, от малого до большого, говоря: сей есть великая сила Божия.
Предводитель колдунов, величайший из черных магов, когда-либо живших на земле, — так говорили о Симоне Магусе, первом еретике церкви. Официально о нем известно не так много. Есть упоминание в Библии и апокрифическом Новом Завете. Этот действительно сильный колдун был современником святого Петра. Он претендовал на право называться Сыном Всевышнего, за что был обвинен церковью в величайшей ереси, присвоении святости. Это был тягчайший грех против Святого Духа, которому нет прощения.
Секретные архивы Ватикана содержат достаточно много свидетельств о силе зла, которую он использовал, чтобы узурпировать роль Христа. В списке запрещенных книг, «DecretumGelasianum», составленном церковью в пятом веке, на первом месте стоят писания Магуса. Они были прокляты навечно вместе с их автором.
Симон Магус, сын Антония и Рахили, был рожден в Самарии — ныне Израиль. В ранней молодости начал интересоваться оккультными тайнами и вскоре стал членом секты некоего Доситеуса, куда входили двадцать пять мужчин и одна женщина, Елена (по-английски Хелен). Через некоторое время он получил прозвище Магус (от слова «маг») и вытеснил своего учителя. А Хелен, по слухам, бывшая проститутка из Тира, стала его возлюбленной. Позднее Симон Магус перебрался в Рим, где построил дворец на острове посередине Тибра. Здесь он создал свой культ.
Магус проповедовал, что тот, кто считает себя богом, создавшим мир, на самом деле является лишь бледной тенью настоящего Бога. Что души людские сбились с пути истинного на земле и что только спаситель человечества может вернуть их к прежнему совершенству. Спаситель — это, конечно, сам Симон Магус, который объявлял себя Сыном истинного Бога. Что касается Христа, Магус утверждал, что Иисус, во-первых, не был рожден от Девы Марии, а во-вторых, не был распят.
Магус объявил свою возлюбленную Хелен источником всех мудростей. Она пребывала на небесах, создала ангелов, которые ее предали, спустили на землю и заставили жить в человеческом виде, всячески мешая возвратиться к истинному Богу. Впервые в истории она стала известна как Елена Троянская, позднее оказалась в Тире, была вынуждена заниматься проституцией. Магус предсказывал, что придет день, и с его помощью она вернется туда, откуда несколько тысячелетий назад была несправедливо изгнана.