Средь бела дня
Шрифт:
Луи уже обогнул машину, когда Аннабел, будто очнувшись, сделала то же самое, и они столкнулись у дверцы.
— Господи! Давай же быстрее! — крикнул Пирс, и тут что-то белое приземлилось на сиденье рядом с ним, а сверху на это белое прыгнул Луи.
Аннабел спихнула Луи себе под ноги, и Пирс, стиснув зубы, нажал на газ. Прозрачная вуаль фаты закрыла ему лицо. Смахнув ее нетерпеливым жестом, он включил скорость. «Паккард» рванул с места с такой силой, что из-под его колес полетела щебенка.
На невероятной скорости машина промчалась по круговой дорожке,
Когда они проехали ворота, Пирс так резко свернул налево, что взвизгнули тормоза, а два боковых колеса на короткое мгновение повисли в воздухе.
Аннабел сосредоточенно пыхтела, пытаясь справиться с фатой; ее щеки пылали. Она не смела взглянуть на Пирса, зато на него в полном изумлении смотрел Луи, и было видно, что ему до смерти хочется задать своему патрону несколько вопросов.
Машина ехала очень быстро, минуя кареты, фургоны и двухколесные экипажи. Справа остался «Холланд-Хаус» — один из самых фешенебельных отелей Нью-Йорка. Стоявший перед входом швейцар в расшитой золотым позументом ливрее подзывал такси. Два джентльмена собирались перейти дорогу на углу Тридцать третьей улицы, а груженая телега ожидала своей очереди, чтобы пересечь Пятую авеню, — почему-то все это отпечаталось в памяти Пирса.
Ему необходимо было сосредоточиться. Бросив холодный взгляд на раскрасневшуюся невесту, он процедил сквозь зубы:
— Вышвырни ее, Луи.
— Есть, сэр.
Глава 2
В то время как вор, словно сумасшедший, гнал машину по Пятой авеню, лавируя между каретами, фургонами и телегами, Аннабел, постепенно трезвея, крепко держалась за кожаное сиденье автомобиля. Она все еще не могла поверить в то, что случилось. Сбежать от своего жениха чуть ли не у самого алтаря на глазах у всей семьи, друзей и еще нескольких сот самых известных людей высшего света Нью-Йорка — худшего варианта она не могла и представить!
И все же на губах ее блуждала улыбка, но лишь до тех пор, пока вор не велел выкинуть ее из машины. Резкий тон этого неожиданного приказа заставил ее повернуть голову: может, она ослышалась?
— Чего ты ждешь, Луи? Действуй!
Аннабел вдруг вспомнила, как смотрели на нее отец и жених, когда вор тащил ее через холл, и с каким выражением недоумения на нее глазели гости. Ее сердце бешено заколотилось, и она снова судорожно вцепилась в кожаное сиденье. Никуда она отсюда не пойдет. Выбор сделан. Ей нельзя выходить замуж за Харолда Толботта ни сейчас, ни завтра — никогда; а то, что случилось, это, наверное, и называют судьбой.
Луи схватил ее за плечи, и Аннабел, поняв, что произойдет дальше, истошно закричала. Машина вильнула к тротуару и, взвизгнув тормозами, резко остановилась.
— Шевелись! — крикнул вор своему маленькому, жилистому напарнику.
Луи тут же потянулся к дверце, чтобы вытолкнуть ее на улицу.
— Нет! — Аннабел вырвалась из его рук и ударила его в лицо кулаком. Она плохо соображала, что делает, но боролась за свободу, как за собственную жизнь.
Голова Луи мотнулась назад, глаза закатились, тело обмякло.
— Господи! — Вор заскрежетал зубами.
Аннабел и сама была удивлена результатом своих усилий, хотя знала, что она силой превосходила многих женщин, так как регулярно ходила пешком, ездила верхом, каталась на велосипеде, плавала и играла в теннис.
Шок длился всего мгновение; потом вор схватил ее, очевидно, намереваясь сделать с ней то, что не удалось его напарнику.
Их взгляды встретились и она увидела, что он колеблется.
— Умоляю, нет! — Аннабел изо всех сил старалась оттолкнуть его, хотя понимала, что бороться с ним бесполезно. — Грабителям всегда нужен заложник, так? Вам повезло — я согласна.
— Да вы просто с ума сошли! — пробормотал ее похититель поневоле.
Где-то сзади них раздался пронзительный свисток, и вор, тихо ругнувшись, отпустил Аннабел, потом быстро завел мотор и рванул с места. Она упала на спинку сиденья и снова придавила несчастного Луи, который все еще был без сознания.
Второй свисток заставил водителя «паккарда» еще прибавить скорость; затем он резко свернул и помчался на запад в сторону Бродвея.
Обернувшись, Аннабел увидела, что их преследуют два конных полицейских. Она посмотрела исподтишка на своего похитителя. Его взгляд был прикован к дороге, лицо выглядело решительным и злым. Он собирался пересечь на большой скорости забитый транспортом Бродвей, и погоня, казалось, его ничуть не пугала. Определенно этот вор был одним из самых потрясающих мужчин, которых она встречала в своей жизни.
Аннабел снова оглянулась.
— Они нас поймают! На Бродвее такое движение — надо было остаться на Пятой авеню!
Вор бросил на нее презрительный взгляд.
— На Пятой движение меньше, — как бы оправдываясь, сказала Аннабел.
— Держитесь, — приказал он, не сводя глаз с перекрестка; костяшки его пальцев, сжимавших руль, побелели.
Аннабел глянула вперед, и ей показалось, что у нее вот-вот остановится сердце: вниз по Бродвею по рельсам двигались один за другим два трамвая. Если он не остановится и не пропустит их, случится беда. Времени было слишком мало, чтобы мчащийся во весь опор автомобиль сумел пересечь улицу и избежал столкновения.
— Стойте! — в отчаянии закричала она. — Остановитесь, или мы погибнем!
Но человек за рулем, казалось, ее не слышал; одной рукой с силой нажав на клаксон, другой он выровнял машину и на большой скорости выехал на перекресток.
Аннабел вцепилась в сиденье. Ей были видны лица мужчин и женщин, смотревших в окна неотвратимо приближавшегося трамвая. Выражение недоумения на этих лицах сменилось сначала паникой, а затем ужасом. Кто-то начал кричать. Она встретилась взглядом с господином в очках, который держался за поручень, — он был бледен, как, впрочем, и все остальные пассажиры.