Среди Теней. Мир Tornscape
Шрифт:
– Иные гоэтички скрывались не хуже.
– Но ни одна из них не закончила самовозгоранием, – покачал головой Рокаберти. – Это удел начинающих ведьм, экспериментирующих с даром, явно не наш случай. И вообще, жена Санчеса Рохи к этому делу отношения не имеет. Ни малейшего, поверь мне.
– А что тогда имеет?
Рокаберти помолчал какое-то время, а после начал, как он любил, совсем с другого края.
– Я занимался расследованием
– А там есть что расследовать? – удивился Карлос. – Главный делинквент сгорел, сожжённый лично прелатом Чистоты. Да и остальным досталось.
Рокаберти поморщился.
– Типичные методы работы костоломов из святого Калеба. – Странновато это было слышать от облачённого в рясу ордена святого Калеба Рокаберти, но и сам Карлос носил на пальце серебряное кольцо официала того же ордена, мнение же об охотниках на святых имел сходное. – Пытки ради пустого причинения боли – верх непрофессионализма, а это худший грех для человека нашей профессии. Дилетанты, считающие, что нахрапом и пытками можно бороться с гоэтиками, ангельнскими шпионами и прочими врагами Кастилии. Сами не понимают, что они и есть порой худшие враги и наносят вреда больше, чем приносят пользы.
– Не знай я вас столько, сколько знаю, – спокойно произнёс Карлос, – счёл бы ваши слова неумной провокацией.
– Да, – провёл пятернёй по волосам Рокаберти, – ты прав, меня занесло. – Он помолчал немного, приходя в себя, и продолжил: – Меня с самого начала заинтересовали причины мятежа. Почему герцог Жемчужных островов, самовластный правитель, первый из новой аристократии, фактически первый герцог объединённой Кастилии, получивший титул от короля, вдруг поднимает мятеж, даже ещё и прикрывается правом рокоша.
– Насколько я понимаю, к нему с инспекцией отправился сам прелат Чистоты, вот Железный Эрнан и выбрал путь открытого мятежа.
– Он был кем угодно только не глупцом, Амадор, – отмахнулся Рокаберти. – Что ему мешало пустить Торкемада в крепость и прикончить его там? Отравить. Удавить во сне. Взорвать порохом. Пускай прелату Чистоты и благоволят архангелы, однако против хорошо подготовленной западни и это вряд ли поможет. У Железного Эрнана были и время и все возможности, чтобы хорошо подготовиться, а Торкемад не располагал ни тем, ни другим. Нет, мятеж Железного Эрнана не жест отчаяния, как сейчас твердят, но демонстрация.
– Демонстрация чего?
– Неповиновения. Железный Эрнан решил не много не мало основать собственное государство, и если быполковник Лапси вместе с Торкемадом не покончили с ними так быстро, у него были все шансы на успех.
– И всё же я пока не понимаю, причём здесь мы, – произнёс Карлос. – Зачем нужно это расследование?
– Чтобы узнать, кто вложил в голову Железному Эрнану эту мысль, – ответил Рокаберти, и его слова повисли в воздухе, который, казалось, сгустился после того, как они прозвучали.
– Вы считаете, сам он до такого не додумался бы?
– Для Эрнана де Монтрой-и-Альтамирано,сына мелкого дворянчика, очень бедного и очень скромного, стать герцогом Пяти островов это предел мечтаний. Ничего подобного он не смог бы достигнуть в прежней Кастилии, ему даже графский титул получить вряд ли удалось бы, не то, что стать светским властителем провинции побольше иных приоратов. Не было ему смысла поднимать мятеж, чтобы потерять всё, что он завоевал потом и кровью, в том числе и своими. Он-то сражался не меньше своих солдат. Одна только схватка с Пикирующим орлом чего стоит! Железный Эрнан был героем, настоящим героем, на которого равнялась вся Кастилия, за кем на острова пошли тысячи добровольцев. И вдруг мятеж.
– Быть может, именно ему и готовился в помощь Кастильский корволант?
– Не исключено, – кивнул Рокаберти. – Отторгнуть от Кастилии недавно захваченные у дикарей территории куда проще, чем один из приоратов, даже пограничных.
– И получить ещё одних «хороших кастильцев», вроде тех, кто обосновались в приорате Надежды, – добавил Карлос.
За такие слова запросто можно лишиться даже не языка, а сразу головы. Одного упоминания о единственном непокорённом приорате хватило бы для доноса.
– Но самое интересное началось после, – продолжил после паузы Рокаберти. – Почти все, кто вернулся с Жемчужных островов погибли или умерли при весьма странных обстоятельствах. За два года осталась лишь жалкая горстка, хотя их и так было не слишком много. Они умирали от ножа в кабаке, тонули в реках или в море, упивались до смерти, гибли на дуэлях. За два года почти все, – повторил он. – Конечно, капитан Тино Колладо и полковник Лапси не сгинули, а вот солдаты и офицеры рангом пониже почти все. Вроде ничего необычного, если не знать, кто они и где служили.
Конец ознакомительного фрагмента.