Срединное море. История Средиземноморья
Шрифт:
Всего через каких-нибудь десять — пятнадцать лет после Троянской войны (хотя, возможно, и раньше) осуществилась одна из наиболее важных миграций за всю историю человечества — переселение древних иудеев под водительством Моисея, который вывел свой народ из Египта в землю Ханаанскую, более знакомую нам под названием «Палестина». Действительно ли их короткое путешествие (самое большее около 400 миль) длилось сорок лет, как сообщает Библия? Вопрос остается открытым. Куда более неоспорим тот факт, что их присутствие вызвало недовольство у филистимлян и других народов, уже заселивших территорию, которую народ Израилев считал своей Землей обетованной. Вследствие этого первоначально существовавшие двенадцать израильских племен вынуждены были объединиться и избрать правителей, близ чьих тронов они бы смогли вести свою жизнь более организованно. Первым из таких царей стал Саул, правивший с 1025 по 1010 г. до н. э., но царство достигло апогея при его преемнике Давиде и Соломоне, сыне Давидовом. Именно Давид уничтожил филистимлян и подчинил все соседние племена, избрав стоящий на холме небольшой городок Иерусалим своей столицей. Там Соломон выстроил великолепный дворец и еще более величественный Иерусалимский храм. Он также способствовал развитию порта Эзион-Гебер на Красном
Но все это было слишком хорошо, чтобы продолжаться долго. После смерти Соломона его владения раскололись на два царства: Израиль на севере и Иудею на юге; в результате постоянных раздоров оба соперника ослабли и сделались легкой добычей для врагов. В середине VIII в. до н. э. произошло вторжение ассирийцев, и в 722 г. до н. э. царство Израиль пало. Иудея, где в то время правил царь Езекия, на тот момент осталась нетронутой, однако так продолжалось лишь немногим более двадцати лет. Едва век закончился, как ассирийский царь Синаххериб устремился, говоря словами Байрона, «как волк в овчарню», к стенам Иерусалима и потребовал, чтобы город сдался ему. Езекия, вдохновленный пророком Исайей, отказался. В связи с этой историей ассирийские источники намекают, что Синаххериб должен был поспешить на родину, чтобы разобраться с домашними делами; с другой стороны, Исайя — и Геродот отчасти поддерживает его — заявляет, что вторгшуюся армию поразила таинственная напасть.
В любом случае враги пощадили Иерусалим, но ненадолго. Через сто лет, в 586 г. до н. э., Навуходоносор, царь Вавилона, полностью уничтожил город, ослепил царя Седекию — заставив его перед тем увидеть смерть своих сыновей — и увел вместе с 10 000 наиболее знатных подданных, включая пророка Иезекииля, в вавилонское пленение. Только в 538 г. до н. э., когда Вавилон был взят персидским царем Киром Великим, изгнанникам — или евреям, как теперь мы можем именовать их, — разрешили вернуться. Они основали новое иудейское государство, заново отстроили храм и восстановили старые ритуалы, описанные в книгах Левит и Числа. На тот момент их беды закончились.
Глава II
ДРЕВНЯЯ ГРЕЦИЯ
Столетия, протекшие со времен Гомера, стали свидетелями крушения того, что можно назвать дворцовыми цивилизациями конца «бронзового века», и замещения их куда более открытыми, многочисленными и сравнительно более демократичными режимами. Одним из первых и наиболее могущественных был город Коринф, развитие которого быстро привело к тому, что он стал ведущей морской державой Греции. Коринфяне могли похвастаться исключительно удачным географическим положением города на одноименном перешейке, которое обеспечивало им доступ и в Ионическое, и в Эгейское море; они установили контроль над торговыми путями в Италию и основали колонии даже в таких отдаленных уголках, как Сиракузы на Сицилии, Аполлония в современной Ливии и, после первой морской битвы, зафиксированной в истории Греции (она разразилась примерно в 670 г. до н. э. и была выиграна во многом благодаря новому секретному оружию Коринфа — триерам), на острове Корфу. Однако господство Коринфа длилось сравнительно недолго — к VI в. до н. э. уже началось стремительное восхождение звезды Афин.
К этому времени греки колонизировали все Восточное Средиземноморье, на западе достигнув Сицилии. (Одна группа из города Фокея в Малой Азии продвинулась еще дальше и основала колонию в Эмпории, ныне Эмпуриес, на побережье Каталонии; это единственная греческая колония в Испании, относительно которой мы располагаем надежными сведениями.) Греки также цивилизовали побережье, принеся сюда свое искусство и архитектуру, литературу и философию, естественные науки и математику, а также ремесленные навыки. Мы также должны быть признательны им за введение в обиход высококачественного вина и связанных с ним социальных практик и ритуалов, наиболее важным из которых был пир, или симпосий. Однако у греков никогда не было империи наподобие Римской. Если говорить о политическом устройстве, Греция представляла собой множество маленьких городов-государств, часто воевавших между собой, то и дело заключавших временные союзы и образовывавших объединения, но по сути своей независимых. В те дни Афины ни в каком смысле не являлись столицей: они были ею не более, чем, к примеру, Галикарнас в Малой Азии, где родился Геродот, или Сиракузы на Сицилии — место рождения Архимеда, или остров Самос — родина Пифагора. Апостол Павел в свое время хвастал, что он римский гражданин, но никто из греков не смог бы сказать ничего в таком роде; слово «грек» — это отчасти напоминает самосознание евреев в наши дни — означало скорее некое общее представление, нежели национальную принадлежность. Точного определения здесь не существовало. Если вы ощущали себя греком и говорили по-гречески, значит, вы и «грек» — одно и то же.
Одно из последствий существования этой широкой диаспоры заключается в том, что в Италии, на Сицилии и по всему западному и южному побережьям Малой Азии имеется столько же греческих достопримечательностей, сколько и в материковой Греции, и часто они представляют для посетителя еще больший интерес. Стоит ли говорить, что Парфенон — это нечто первоклассное [13] ; то же можно, пожалуй, сказать и об архитектурных шедеврах Олимпии и Бассы. Но затем вспоминаются величественные храмы в Пестуме к югу от Неаполя, или в Сегесте и Агригенте на Сицилии, или, если выйти за пределы Эгеиды, гигантский греческий театр в Эфесе, или другие, поменьше, возвышающиеся над морем в Сидах и Каше. С почти невыносимой навязчивостью возникает образ развалин в Приене — одном из тех сравнительно немногих греческих городов на побережье, которые избежали романизации, — с его прелестным маленьким булевтерием, где избранные представители народа встречались под открытым небом и руководили городскими делами. Все перечисленное, пожалуй, не относится к Греции в сегодняшнем понимании этого слова, если иметь в виду страну, но является составной частью греческого мира, что гораздо важнее.
13
Хотя архитектор Гарри Гудхарт-Рендель, впервые увидевший его после Второй мировой войны, заметил, обращаясь к Осбергу Ланкастеру: «Ну, не думаю, что это абсолютная удача».
Существовал также ряд мелких царств в Малой Азии, прошлое которых, несмотря на все усиливавшееся влияние на них греческой культуры, приведшее в конце концов к полной эллинизации, уходило корнями в те далекие дни, когда о греках и слыхом не слыхали. К примеру, назовем Пергам, где находилось святилище Асклепия, бога врачевания; сюда стекались паломники за много столетий до того, как государство достигло господствующего политического положения во II и I в. до н. э. Упомянем также Фригию, прославленную царем Мидасом (с его знаменитым золотым прикосновением), правившим в VIII в. до н. э. [14] , и Лидию, где владычествовал царь Крез, где появились — возможно, одновременно — монетная система и финансовые авантюры и о жителях которой Геродот писал: «За исключением того, что они заставляют своих дочерей заниматься проституцией, обычаи их очень похожи на наши».)
14
Именно и столице Фригии, городе Гордии, Александр увидел гордиев узел, о котором рассказывали, что его завязал Гордий — основатель династии. Этим узлом ярмо прикреплялось к дышлу древней крестьянской повозки. Согласно многолетней традиции тот, кто развязал бы его, стал бы повелителем Азии. Александр разрешил проблему, выхватив меч и разрубив узел пополам.
Отсутствие политического единства в целом благотворно сказывалось на развитии греческого искусства, культуры и мысли. Оно способствовало многообразию и расцвету здорового состязательного начала, но вместе с тем стало причиной слабости Греции перед лицом грозной державы, которая неуклонно набирала силу в течение большей части VI в. до н. э. Персидская империя была создана Киром Великим; в течение своего тридцатилетнего правления он объединил огромное число племен в единую нацию и сделал ее самой могущественной на земле. Персы были прекрасными бойцами и отличными лучниками: осыпали врагов буквально градом стрел. Благодаря им и столь же прекрасной кавалерии Кир в 546 г. до н. э. разгромил Креза и постепенно подчинил анатолийское побережье вплоть до Карии и Ликии. В одно мгновение Персия стала средиземноморской державой.
При Дарии Великом, взошедшем на престол в 522 г. до н. э. в результате убийства Камбиза, сына Кира [15] , границы Персии вплотную приблизились к Европе. Дарий предпринял первую крупную экспедицию против греков в 490 г. до н. э., отправив большой флот и по меньшей мере 15 000 человек войска под командованием своего племянника Датиса. [16] Они должны были пересечь Эгейское море и предпринять решительный штурм Афин. Греческий полководец Мильтиад быстро собрал 10 000 воинов из числа афинских граждан и 1000 из маленького города Платеи, выстроив их в длинную линию на марафонской равнине, примерно в двадцати двух милях от города. Медлительная спартанская армия не успела подойти вовремя, и Мильтиад не стал ждать ее. Битва закончилась очень быстро. Мощные фланги греков прорвали фланги персов и затем повернули внутрь, чтобы окружить вражеский центр. Воинство Датиса обратилось в бегство, преследуемое греками. Персидские потери составили 6400 человек. Афиняне потеряли 192 человека и в придачу захватили пять персидских кораблей. [17]
15
Камбиз умер при невыясненных обстоятельствах, но уж никак не был убит Дарием. Последний возглавил заговор персидской знати против Псевдобардии — персидского мага Гауматы, выдававшего себя за младшего сына Кира Великого Бардиго. — Примеч. пер.
16
Впервые экспедиция против полисов Балканской Греции была предпринята Дарием не в 490-м, а в 492 г. до н. э. (под командованием Мардония). Однако корабли разбились в результате бури у мыса Афон. — Примеч. пер.
17
Длина современной марафонской дистанции 26 миль 385 ярдов основывается на истории о бегуне Фидиппиде, который, по преданию, преодолел эту дистанцию, чтобы донести весть о победе до Афин. Но это плод недоразумения. Геродот, наш единственный авторитетный источник, говорит, что в действительности Фидиппид пробежал 140 миль от Афин до Спарты, чтобы передать последнюю просьбу афинян о помощи. Сообщается, что он преодолел расстояние всего за два дня.
Афиняне одержали победу, но не выиграли войну — лишь получили передышку, чтобы подготовиться к следующему туру схватки. Их лидер Фемистокл, избранный в 493 г. до н. э. архонтом (должность главы государства) [18] , убедил сограждан в том, что залог их благополучия в будущем — могущество на море, а поэтому необходимо начать строительство флота. По счастливой случайности поблизости, в Лаврийских рудниках, было обнаружено серебро, так что с финансами особых трудностей не возникло. В результате удачного совпадения обстоятельств значительные силы персов отвлекло восстание в Египте, а смерть Дария в 486 г. до н. э. дополнительно задержала их. Но в конце концов, весной 481 г. до н. э., начался новый поход: 100 000 человек во главе с сыном и преемником Дария Ксерксом пересекли Геллеспонт (Дарданеллы) по понтонному мосту и двинулись через Фракию в Фессалию; орда эта, как говорили, была столь многочисленна, что люди и вьючные животные выпивали реки досуха. Обеспокоенные афиняне обратились к дельфийскому оракулу, и тот изрек, что им надо положиться на деревянные стены, но поскольку никто не знал, имеются в виду укрепления акрополя или новые корабли, это не особенно помогло. Во всяком случае, они не обратили внимания на этот совет и двинулись в сопровождении союзного спартанского контингента во главе с царем Леонидом [19] на север, чтобы встретить врага.
18
Фемистокл был архонтом-эпонимом, т. е. первым архонтом, по имени которого назывался год, однако его нельзя считать главой государства. — Примеч. пер.
19
Во-первых, спартанцы не «сопровождали» афинян, а возглавляли все силы антиперсидской коалиции (в которую, кстати сказать, вошли отнюдь не все полисы Балканской Греции). И во-вторых, помимо афинян и спартанцев, навстречу врагу двинулись и другие участники коалиции — из полисов Пелопоннеса и Беотии. — Примеч. пер.