Шрифт:
РАССКАЗ 1
— Трещины проверили? Нигде ничего… не того?
— А то как же!?
— Ну, глядите, бородатые, если что у вас пойдет не туда…
— Поучи свою бабушку сморкаться, — сказал Снори. И вообще, вали отседова. Сейчас последний заложим и рванем.
Прораб, толстый лысый человек с большой лиловой плюхой во всю щеку, прыгнул через ограждение платформы лифта (платформа затряслась) и уехал.
Гролин поправил бороду, заправленную для безопасности за пояс брезентовых штанов. Раздался грохот отбойного молотка.
— Да осторожней ты, разрази тебя Эру! — рявкнул Снори, грубо сплевывая гранитную крошку. — Валун ты безрукий! Да хватит уже подчищать, я сказал! Все равно
— Как хочешь, — примирительно сказал Гролин, и выключил компрессор.
Снори, прислонившись к крепи, выковыривал из бороды кусочки камня.
— Кончил?
— Ага. Давай химию.
— Грузи пока добро.
— Ага.
Пока Снори закладывал в шпуры длинные розовые колбаски, пока лепил детонаторы и устанавливал таймеры, Гролин, снявший даже свой кожан — до того было жарко —, отдуваясь, волок тележку с пневматикой на подъемник.
— Жарко что-то.
— Все. Вылезаем.
Гномы залезли на платформу. Заскрипели блоки, наверху взвыла лебедка.
— А все-таки, брат Снори, что ни говори, а работа у нас, гномов, сейчас не в пример легче, чем, скажем, лет сто назад. Тогда как колупались кирками, как при царе Дарине, и, ежели повезет, метров десять за день клали. А сейчас — знай себе копай, любо-дорого смотреть.
— Ага. И полсотни в день — вынь да положь. — вяло ответил Снори. Этот разговор он знал почти наизусть. С тех пор, как на строительстве Аннуминасского Метрополитена начали применять пластиковую взрывчатку, он повторялся в различных вариациях раз по сто на дню.
— Зато, волей Махала, одну линию уже пустили. Уф-ф, ну и жара!.. Кстати, что-то я вчера новости пропустил, что там у мох[н]оногих?
— Да выборы, что ж еще. Как обычно, подрались Туки с Брендискоками, ну жуть как интересно. Все у этих коротышек не как у порядочных тангаров… хм-м… людей. В натуре, прямо у урны и подрались. Камеру своротили, опять же корреспонденту выбили зуб золотой… Комики. Да ну их к Мандосу, в самом деле!
— А вот я слыхал, что третьего дня…
— Ага. Трон там был, рассказывал. Вообще мрак. Они еще спрашивают, — за что не любят эльфов. Да этих уродов в море выпускать нельзя, они же как мумаки в стекольном магазине! Нет, конечно, на шлюпочках своих они они здорово бултыхаются, но, спрашивается, за каким Морготом им понадобился броненосец? Бессмертные…
Подъемник, напоследок издав долгий писк, остановился. Гномы спихнули инструмент на край шахты. Снори махнул рукой — машина с лебедкой отъехала в сторону…
— Ох, и рванет же сейчас! — мечтательно протянул Трон. — Все-таки годятся на что-то и эти орки вонючие. Снори, будь добрый, налей пивка. Там, под столом возьми.
Снори выкатил из-под стола пузатый бочонок. Гномы окропили бороды белоснежной пеной, долгими глотками выпили, стряхнули кружки.
— Хорошо пошло! Слушай, Трон, — сказал Гролин. — А правда ты надысь…
Земля дернулась так, что опасно зашатались хлипкие стены деревянной бытовки.
— Сила!.. Об-береги нас Эру, это еще что!? В створе шахты клубилось багровое, местами до черноты, пламя. Это был огонь без дыма, и в глубине его извивались странно четкие полосы чего-то светло-красного… И даже не просто огонь. Из отверстия в земле шла волна такого сильного рева, что гномы даже сначала не поняли, что это — только крыша бытовки сорвалась и покатилась кувырком по площадке, а стенки просто сложились. Проходивший мимо стройки припанкованый хоббит в лохматых джинсовых шортах, — чтобы все видели его бритые модернистские ноги — решив, видимо, что Гондор снова нарушил условия перемирия, рухнул на землю, прямо где стоял, закрыв голову руками и широко раскрыв рот. Спавший невдалеке под забором пьяный ветеран Третьей Рунической, не сообразив поначалу, что к чему, затянул свое «Сидел король в тот вечер одиноко…», перемежая неуклюжее нетрезвое (и потому старательное) пение всхлипами, когда доходило до особо слезоточивого места.
Гномы выкарабкались из-под кучи досок.
Снори поправил каску и, наклоняясь к ветру, чтобы не упасть, сказал:
— О-е, Барлог пришел… Блин!
В таких случаях кто-нибудь обязятельно говорит эти слова.
От щелчков огненного бича загорелся склад-сарай ГСМ. К торжествующему реву барлога добавился грохот взрывающихся бочек. Черный дым заволок площадку. На пять километров в окружности в домах вылетели стекла. Со здания парламента сорвало «тарелку» спутниковой системы «Вингилот». В городе рухнули трубы пяти котельных и одна из телевизионных вышек. Полиция захлебнулась в вызовах от сработавшей сигнализации. Одновременно получили вызовы на место происшествия пожарная служба и бригада ТВ-9. Через сорок минут известие об освобождении барлога достигло Валинора. Еще через полчаса президент республики Арнор объявил чрезвычайное положение. В город были введены части Форностской танковой дивизии. Тяжелые танки окружили стройплощадку, превратившуюся к тому времени в дымящееся ровное место.
Снори первый заметил, как барлог, ворочаясь в шахте, выплюнул лохматое голубое облачко. В тот же миг, или, может быть, секундой позже, гномов охватил ужас, неодолимый, как Тулкас, и холодный, как валинорский карп. Гролин захрипел, и, попятившись, рухнул в канаву. Барахтаясь по колено в сточной воде, он истерически вспоминал, не сделано ли эльфами что-нибудь из того, что на нем надето. К треску горящего масла и дерева, реву барлога и воплям местных жителей прибавились сирены пожарных машин, на полном ходу влетавших в этот набор декораций для съемок Дагор Дагоррат. Следом за пожарными, визжа покрышками, прикатил фургон ТВ-9. Снимали прямо с колес, откинув борт. Пожарные раскатали шланги, мощные струи воды залили створ шахты. В небо ударил столб пара…
Всю дорогу запрудили отогнанные строительные машины.
«Улаг» Эддора застрял, не доехав почти километр до стройки. Где руганью, а где по тротуарам он продвинулся метров на триста, и застрял окончательно. Поперек дороги стоял экскаватор.
— Эй, борода! Убери свой драглайн с дороги!
— Как ты узнал, что это драглайн? — растерялся гном.
— Только у драглайна вокруг ковша напутано столько тросов, самодовольно усмехнувшись, ответил Эддор. — У прямой лопаты ковш крепится жестко, у обратной — то же, только зубья смотрят вниз; грейфер — так тот просто висит на одном тросу, у струга ковш ездит по стреле, а скреперы обычно несамоходные… Ну, а траншейный экскаватор я уж как-нибудь отличу. Ну что, давайте знакомиться? — Эддор попытался для разнообразия улыбнуться приветливо.
В который раз уже у него ничего не вышло.
— Знакомы уже, — буркнул гном.
— А, Строн! Ну да… Слушай, борода, ты меня пропустишь, или как?
— Или как? Кстати, а чего ты там забыл?
— Что забыл, то мое.
— Ну и сиди здесь.
Эддор вдохнул, выдохнул.
— Запомни на будущее, Строн Глюконул, остерегись говорить неразумно с третьим секретарем Младшего Письмоводителя Канцелярии Пятого Заместителя Министра Иностранных Дел!
— Ой, напугал, — сказал Строн, и закурил. И через пару минут Эддор понял, что был неправ. Дабы освободить дорогу танкам, все строительные агрегаты приказано было разогнать по боковым проездам. Мимо Эддора, воняя дизелями, ползли экскаваторы-краны с лопатами прямыми и обратными, с ковшами крейферными, с драглайнами и стругами; экскаваторы траншейные многоковшовые роторные и конвейерные; канавокопатели плужные, грейдеры самоходные и прицепные; грейдер-элеваторы и бульдозеры; машины грунто- и бетоносмесительные; краны самоходные и прицепные… А навстречу им ползли танки Форностской дивизии.