Средневековая история. Граф и его графиня
Шрифт:
– А если нет… Твоей второй дочери сколько?
– Тринадцать.
– Два-три года Рик подождет. Но заниматься ее воспитанием тебе придется не за страх, а за совесть.
Гардвейг вскинул глаза на собеседника.
– Ты это всерьез?
– Более чем. Мы можем подождать немного. Недолго. И даже заключим помолвку сейчас, контракт, все остальное, а приедет девочка к нам… когда скажешь. Хоть бы и сразу – никакого ущерба ее чести не будет. У меня своих двое, поселим с ними, а если Рик за ней еще
Его величество Гардвейг облегченно выдохнул.
– Эдоард…
Слов у него не было. Как-то не очень короли приучены искренне благодарить, обычно им проще отдариться. И Эдоард понял это.
– Учти – на провинции Бальи в приданном я настаиваю.
– Я тебе в приданное даже пошлины на соль скину. Тем более, у нас с этим назревает проблема…
– Э, нет, – прищурился Эдоард. – Технология вываривания соли у нас тоже есть. Да, она теперь будет дешевле. Но мы ведь можем поиграть с чем-нибудь другим. Например, уголь…
– Обсудим? – прищурился Гардвейг.
– Обязательно. Но сначала дело.
– Анелия.
Его величество чуть помрачнел. Но не сильно. Все складывалось и так неплохо. Дочь совершила глупость? Да, безусловно. И последствия для нее будут самыми печальными. Но не для Уэльстера. Его репутация останется незапятнанной. Это главное.
– Итак, что ты предлагаешь?
– Осмотр. Вызвать ее ко мне во дворец и потихоньку осмотреть. Если она девушка – тут же заключаем помолвку. Если же нет…
– Тогда надо что-то придумать… – Гардвейг нахмурился, размышляя. – Тогда она должна просто исчезнуть.
– Она – твоя дочь.
– И что? У тебя тюрем нет? Пусть посидит где-нибудь, потихоньку, потом, через пару лет перевести ее в монастырь… а всем сказать, что она сбежала.
– И ты для исполнения наших обязательств предложил мне вторую дочь… Почему бы нет?
Эдоард подумал про Стоунбаг. Сажать Анелию туда навечно он не собирался, как и переводить в монастырь. Пусть пройдет время. А там можно будет или выпустить ее и дать денег – пусть катится на все четыре стороны, либо выдать за кого-нибудь замуж. Из не особенно нужных короне. Да мало ли вариантов?
Сейчас Гардвейг в бешенстве, хотя и не сильном. Но наломает дров – потом пожалеет.
Про себя Эдоард знал точно. Если бы его девочки – ну, так получилось, что они ввязались бы во что-то подобное, он все равно простил бы их. Рано или поздно. Потому что глупые соплюшки. Вот Амалию он простить не мог. Она была взрослой, она осознанно вела страну к мятежу и бунту. А Анелия… да соплюшка она еще. Поумнеет.
– Когда?
– Да хоть бы и завтра с утра.
Короли переглянулись. Они понимали друг друга почти без слов. Гардвейг отдавал дочь на проверку, а если что – и на растерзание. Но ему важнее была страна.
Эдоард принимал эту жертву, но старался помочь коллеге. И это тоже было оценено по достоинству.
– Джерисон, ты можешь оказать мне услугу?
– Да, дядя. Что случилось?
– Ничего особо страшного. Рик?
Ричард, не вставая с кресла, перебросил приятелю пергаментный свиток.
– Это должно остаться между нами. Сам понимаешь.
Джес прочитал. Выругался. Потер лоб.
– Нет, чего-то я не понимаю! Но – как?!
– Как и обычно.
Джес вздохнул.
– Честное слово, у меня ощущение, что я живу в мире, который перевернулся. Моя жена оказывается красавицей, любовница – убийцей, принцесса – шлюхой… Что еще ждет впереди?
– Может, ты просто смотришь сейчас под маски?
– Может быть. Что требуется от меня?
– Завтра я приглашу Анелию сюда, во дворец. От тебя требуется встретить, сопроводить, ну а после осмотра уже по ситуации.
– То есть?
– Либо сюда, Рик сделает ей предложение – и все будет замечательно. А автора сего опуса будем искать и казнить.
– Либо?
– Стоунбаг.
Слово упало тяжело. Увесисто так… Джеса передернуло.
– Ваше величество…
– Джес, она нам еще за это спасибо скажет. Гардвейг ее за такое вообще казнил бы.
– А вы?
– А мы ее через пару лет выпустим – и пусть идет, куда пожелает.
– Я возьму пару людей, которым…
– Нет. – Эдоард взмахнул рукой, отметая все возражения. – В том-то и дело… Джес, как бы не повернулось, никто не должен об этом знать. Все должно быть тайно.
– Тогда почему…
– Не в посольстве? В это время дворец почти пуст. Все будут на прогулке, а ты займешься…
– И я, отец.
Эдоард кивнул сыну.
– Как пожелаешь. Но сам не светись, подождешь снаружи. Если что, Джес, ты с ней справишься?
– Уж как-нибудь, – граф Иртон усмехнулся. – Единственная женщина, с которой мне сложно – это моя жена.
– До сих пор сложно? – вскинул брови Эдоард.
– Не настолько, дядюшка. Она постепенно поддается на уговоры, да и Миранду она любит. А остальное – дело времени. Договоримся.
– Вот и отлично. Знаешь, я был бы рад видеть твою супругу при дворе, но ей это определенно не по душе.
– Вся в отца. Что он на верфи жил бы, что она, дай ей волю, в мастерские перекочует. С вра…чами чуть ли не в обнимку ходит…
– Но ведь лечат они неплохо?
– Докторусы в бешенстве, – Рик улыбался. – Ну и пес с ними. Главное, что отец здоров. – Эдоард уже успел рассказать Рику часть правды, и мужчина был искренне благодарен графине. А гильдии давно поперек горла у короля стояли.