Средство для счастья
Шрифт:
Лимузины замерли у высоких ступеней, ведущих к прозрачным стенам, мундиры выскочили и открыли обе задние дверцы, а штатский сказал:
– Прошу пройти в здание надзора за Обществом Всеобщего Благоденствия.
" Ах, надзора? Ну-ну...
– Медведев полез из лимузина, застегивая комбинезон.
– Что ж, пройдем в чужой монастырь..."
Он и штатский, сопровождаемые по бокам мундирами, поднялись по высокой лестнице и Медведев хотел войти в парадные прозрачные необъятные двери, за которыми тоже застыли черные мундиры, но штатский повел его в сторону, в какой-то узкий проход между стеклянными стенами, и проход закончился обыкновенной
– Прием будет здесь.
И жестом пригласил Медведева следовать за ним.
За дверью оказался вполне уютный зал со стенами, выдержанными в
приглушенных серых тонах, длинным желтым столом, перегородившим помещение поперек, и двумя рядами кресел по обе стороны стола.
– Прошу садиться.
Медведев сел, а штатский садиться не стал и пояснил:
– Моя миссия закончена и я удаляюсь. Ожидайте. Желаю приятно провести у нас время и, надеюсь, у вас никаких претензий нет.
Ожидать претензий Медведева он не стал, и, окинув его напоследок вежливо-внимательным, но все-таки каким-то незаинтересованным взглядом, покинул зал.
Медведев подождал немного и спросил по четвертому каналу, понимая, что за ним, наверное, все-таки наблюдают:
– Ваня, как делишки?
– Как делишки, караси? Ничего себе, мерси!
– незамедлительно отозвался Пархоменко.
– Сижу в темном зале, смотрю кино.
– Какое кино?
– не понял Медведев.
– Обыкновенное. Знакомлюсь с Обществом Всеобщего Благоденствия. Между прочим, система обороны у них на уровне. Определенно могли нас пришлепнуть сразу по прибытии. Но не стали.
– У нас с тобой с обороной тоже неплохо, - пробормотал Медведев. Опасности нет.
– Все штатно, Луис. Потом обменяемся впечатлениями.
– Хорошо. А я тоже сижу, жду аудиенции у местного начальства. Если что - сообщай.
– Понял, - кратко ответил Пархоменко и отключился.
Медведев еще немного посидел в одиночестве. Потом напротив него открылась незаметная до этого дверь и в зал вошли трое в серых костюмах. Первым шел высокий лысый исорянин с невыразительным лицом, а чуть позади, с обеих сторон, неслышно ступали по серому покрытию еще двое - сухощавый, с узкими губами, и другой, чуть поплотнее, c большим нocoм. Делегация остановилась перед столом и Медведев встал и представился:
– Луис Медведев, сотрудник Дальней Разведки, член разведывательного экипажа. Второй член экипажа где-то у вас. Прибыли с планеты Земля.
Транслятор окончил перевод, исоряне сели за стол напротив Медведева, тоже опустившегося в кресло, и лысый произнес, поглаживая длинными бледными ладонями поверхность стола:
– Ответственные работники государственного аппарата Общества Всеобщего Благоденствия. Хотелось бы составить представление о планете Земля.
– Извольте.
– Медведев расстегнул нагрудный карман и вытащил информвидеоблок, а из другого кармана извлек плоскую коробочку декодера. Краткая информация для цивилизаций сходного типа.
Он вставил блок в декодер, положил на стол - и стол исчез. Из черноты выплыл голубой шар Земли, и мужской голос начал комментарий.
...Блок работал ровно час. За этот час исоряне познакомились с историей человечества, начиная с добиблейских государств и кончая сегодняшней планетарной ассоциацией, освоившей
– Вас устроила эта информация?
Лысый переглянулся с коллегами.
– Да, вполне.
– А что можно узнать о вашем обществе?
В разговор вступил узкогубый:
– Какова цель вашего посещения?
– Поиск жизни, естественно. Вместе как-то веселей.
– Ну что ж, - сказал теперь уже большеносый.
– Коротко о нашем обществе. Не будем вдаваться в историю, обрисуем лишь современное положение дел, потому что оно как раз и является вполне закономерным и желанным итогом исторического развития.
Прозвучало это несколько высокопарно и Медведев насторожился, приготовившись к худшему - печальный опыт уже был.
Вот о чем сообщил ответработник.
Исора была единым обществом, не разделенным по классовому, национальному, религиозному и прочим признакам. В этом обществе отсутствовали внешние и внутренние враги, а также недовольные. Исоряне были равны в своих правах и обязанностях. Все, кроме личной собственности, являлось собственностью государства. Каждый исорянин добровольно трудился в меру своих сил и возможностей, соблюдая соответствующие заповеди, то есть не воруя, не убивая ближнего своего, не прогуливая и так далее. Каждый и получал по труду, хотя изобилие не допускалось, ибо, как сказал ответработник, изобилие развращает. В общем-то, отметил большеносый, населению можно было бы и вовсе не трудиться, потому что государство располагало вполне реальными проектами полной автоматизации производства, но осуществление этих проектов опять же развратило бы трудолюбивых исорян. Каждый работал на себя, а следовательно - на общество. На всеобщее благо. А отработав ежедневно положенное время, каждый тем самым мог воспользоваться одинаковым для всех правом на отдых. А еще исоряне имели права на образование, получение профессии, бесплатное медицинское обслуживание, жилье, обеспечение старости и нетрудоспособности. И прочие права, присущие любой истинно разумной цивилизации. Общество также содержало на иждивении инвалидов от рождения и одиноких граждан, потерявших трудоспособность.
Общество было в состоянии отразить любую попытку агрессии извне, поскольку располагало превосходным оборонительным оружием, но никому не собиралось угрожать и вообще лезть в другие миры. Обществу Всеобщего Благоденствия и так было очень хорошо.
– Думаем, этого достаточно, - подытожил большеносый, переглянувшись с двумя другими аппаратчиками.
– В подтверждение сказанного можем устроить вам экскурсию, убедитесь сами. Вы удовлетворены нашим сообщением?
– Не совсем.
– Медведеву было невесело.
– Как удалось добиться такой всеобъемлющей поголовной высочайшей сознательности?
– В этом вся суть, - внушительно сказал большеносый.
– Без сверхгениальной идеи и ее достойного осуществления никакой речи о всеобщем благоденствии и быть бы не могло. Пройдемте.
Ответработники в серых, безукоризненно подогнанных костюмах поднялись из-за стола и гуськом направились к двери. Медведев последовал эа ними, стараясь подавить уныние.
В центре просторного круглого помещения без окон возвышалось серое цилиндрическое сооружение с покатой приборной панелью.
– Вот наше средство, - торжественно произнес лысый, что-то покрутил на панели, чем-то щелкнул - и цилиндр, протыкающий высокий куполообразный потолок, медленно заполнился бледно-голубым светом.