США: История страны
Шрифт:
В октябре того же года пришли неприятные известия из Китая: националистическое правительство Чан Кайши, верного союзника Соединенных Штатов в военные годы, потерпело поражение в гражданской войне с китайскими коммунистами, возглавляемыми Мао Цзедуном и Чжоу Энлаем. Некоторые политики рассматривали Мао как независимого лидера, не пользующегося ни симпатиями, ни доверием Сталина. Однако большинство сходилось во мнении, что образование Китайской Народной Республики – не что иное, как результат расширения сферы влияния единого коммунистического фронта. В США разгорелись горячие споры по поводу того, кто виновен в «потере» Китая. Администрация Трумэна чувствовала себя обязанной предпринять какие-то действия, чтобы остановить «коммунистические беспорядки» на Дальнем Востоке. И США приняли решение поддержать Францию в борьбе, которую
Президентский Совет национальной безопасности также настаивал на использовании военных средств для сдерживания коммунистической экспансии. В апреле 1950 года был обнародован памятный «Меморандум СНБ № 68» – документ, в котором федеральному правительству рекомендовалось вчетверо увеличить бюджетные затраты на оборону, создать достойную армию, продолжить работы по наращиванию ядерного потенциала страны и расширять участие в международных альянсах. Пора было менять политику полумер – политического, экономического и дипломатического характера – на мощное военное давление.
А в июне 1950 года произошли события, которые подтолкнули Америку на пути милитаризации. На сей раз болевая зона располагалась в Корее – области, которая прежде не входила в сферу особых интересов США в Азии. В 1945 году эта страна была поделена пополам (как тогда считалось, «временно») по 38-й параллели. СССР одобрил и поддержал создание в Северной Корее коммунистического правительства под руководством Ким Ир Сена. В ответ американцы сформировали в Южной Корее диктаторский режим прозападной направленности. Во главе его встал Ли Сын Ман. Двадцать четвертого июня северокорейская армия начала вторжение на территорию южных соседей.
Возможно, северяне намеревались осуществить воссоединение страны или же наказать южных коллаборационистов. А может, надеялись, что это нападение спровоцирует начало гражданской войны. И уж наверняка Север не рассчитывал на ответный удар со стороны Соединенных Штатов. Историки и по сей день выдвигают различные гипотезы. Большинство из них сходятся в том, что Сталин – в принципе одобряя вторжение – не предпринимал практических шагов, дабы его спровоцировать. Однако тогда президент Трумэн посчитал, что эта военная операция инспирирована Советским Союзом с целью распространения «заразы коммунизма» и проверки на прочность американских позиций. Он обратился в ООН с требованием проведения «полицейской акции». ООН, недовольная тем пренебрежением, с которым СССР отнесся к решениям Совета Безопасности, дала такое разрешение. Генерал Дуглас Макартур вновь вернулся в Азию, чтобы руководить международной (с безусловным преобладанием американцев) операцией против Северной Кореи.
Фото времен Корейской войны
С июня 1950 года до марта 1951 года ни одна из сторон не могла добиться решающего перевеса. На первых порах северокорейская армия захватила инициативу и значительно потеснила противника к югу, в направлении города Пусан.
Однако в середине сентября Макартур сделал ответный ход: зайдя в тыл врагу, он организовал высадку своих войск в Инчхоне и маршем повел их на север, к китайской границе. Неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы в ноябре навстречу им не выдвинулась китайская армия. Она не только остановила продвижение боевых соединений ООН, но и вернула их на исходные рубежи, за 38-ю параллель. В марте 1951 года Макартур со своими войсками оказался там же, откуда стартовал. В Корейской войне (как называли ее в Америке) воцарилось затишье, зато разгорелась новая битва – между Трумэном и Макартуром. Президент склонялся к урегулированию конфликта путем переговоров; в отличие от него, генерал жаждал крови – он намеревался во что бы то ни стало уничтожить неприятеля и был готов в случае необходимости перенести боевые действия на китайскую территорию. Стратегические расхождения стали достоянием гласности, причем большинство
Начавшиеся в июле 1951 года мирные переговоры растянулись на два года, а боевые действия тем временем продолжались. К моменту, когда в июле 1953 года было подписано соглашение о перемирии (по сути означавшее конец войны), более 54 тыс. американцев сложили головы в далекой Корее, еще 100 тыс. были ранены. Среди корейцев потери составляли свыше 2 млн человек. Данный конфликт стал первым в длинной череде эпизодов, когда холодная война превращалась в «горячую», и Соединенные Штаты бросали войска в бой против коммунистической экспансии. Он продемонстрировал, насколько расширились полномочия президента и как государство может вступать в сражение без объявления Конгрессом войны. Корейский конфликт также стал поводом для глубочайшего национального разочарования: действительно, страна, победившая могущественные державы Оси, не смогла справиться с Северной Кореей. А еще эта война сыграла фатальную роль в судьбе демократов, которые на выборах 1952 года лишились всего – и президентства, и большинства в сенате и палате представителей.
Политика сдерживания президента Эйзенхауэра, 1953–1961 годы
Новый президент был фигурой, хорошо знакомой и внушающей надежды большинству американцев. И внешняя политика, которой придерживался Дуайт Эйзенхауэр в течение двух своих президентских сроков, базировалась на хорошо знакомом и обнадеживающем принципе сдерживания. Однако для достижения намеченной цели республиканцы намеревались использовать более сильные и смелые, более экономичные, более избирательные и менее тривиальные методы, чем их предшественники-демократы.
Дерзость новой администрации в полной мере отражалась в речах (вот уж образец возвышенной риторики!) ее государственного секретаря, Джона Фостера Даллеса. Будучи строгим моралистом и глубоко религиозным человеком, Даллес трактовал окружающий мир как арену борьбы двух начал – добра и зла. И он намеревался не просто сдерживать врагов (понимай: силы зла), а нанести им сокрушительное поражение. Идея простого сдерживания коммунизма не удовлетворяла Даллеса, он мечтал полностью «низложить» коммунизм и «освободить» порабощенные народы. Этого человека не пугала перспектива балансирования на грани войны, напротив, он подталкивал президента к открытой конфронтации – дабы раскрыть карты врагов и показать всему миру серьезность коммунистической угрозы.
В условиях, когда американская ядерная монополия сменилась олигополией, Даллес и Эйзенхауэр призывали к усилению мер безопасности. С этой целью они намеревались увеличить количество ракет с ядерными боеголовками и провести модернизацию систем наведения. Соединенные Штаты противопоставят силе еще большую силу. Враг вынужден будет считаться с таким фактором, как «гарантированное взаимное уничтожение». Администрация Эйзенхауэра настаивала, что знает способ, как это обеспечить: надо лишь накопить ядерный арсенал необходимого размера и диапазона – этого будет достаточно, чтобы отвратить потенциального неприятеля от идеи воспользоваться своим атомным оружием.
Эйзенхауэр стремился достичь поставленной цели наиболее экономными средствами, избавив нацию от непомерных затрат. Его министр обороны доказывал, что продвинутое оружие поможет «получить больше за свои деньги», как любят говорить американцы. А заключение новых оборонительных соглашений даст возможность объединить существующие военные ресурсы. Таким образом, администрация проводила «новый курс» во внешней политике, пытаясь усилить оборону страны и при этом ограничить затраты.
Помимо того, Эйзенхауэр намеревался практиковать дифференцированный подход к внешней политике – с тем чтобы реагировать на международные события на «субатомном» уровне. Одних зарубежных лидеров следует всячески умасливать, в то время как с другими можно вести себя более жестко и устанавливать собственные правовые нормы. В одних случаях можно делать ставку на силовой подход, иные же конфликты лучше разрешать за столом переговоров. Опять же, некоторые проблемы требуют немедленной реакции Соединенных Штатов, решение других можно (и должно) отложить – либо в силу их незначительности, либо, напротив, в силу чрезмерной сиюминутной опасности.