Стаф
Шрифт:
Мля!
У славы отморозка, кроме того, что слабые духом сразу отсеиваются и не лезут в дела и ко мне, имелась и обратная сторона. Те, кто решится, тот будет матерым, обученным и сильным.
Выводы?
Они простые, учитывая, что той же глефой я размахивал, как топором дровосек, ни выучки, ничего. Хорошо, что противники такие же оказались. Олени. С мертвяком повезло. Если бы он решил не утаскивать меня в кусты… Хотя девяносто из ста это происки Джоре. Кстати, именно он что-то говорил про различные кружки по интересам и школы. Значит… Учиться, учиться и еще раз учиться. Убивать. Вот тебе мир, дружба, жва…
В этот
Сразу за ним в фургон заглянула мерзкая синюшная морда, в которую я тут же неосознанно ткнул лезвием глефы, какую не выпустил из рук. Раздался мерзкий, режущий по ушам визг.
Где девушка? Саманта изломанной куклой лежала у борта, присыпанная огромными клубнями. Бросился к ней, откинул все в сторону. Пощупал пульс — живая, но жилка под пальцем билась еле-еле. Едва ощутимо. И что делать? Что?! Где этот чертов Джоре? Где остальные?
Адреналина в крови столько же, сколько в голове непонимания.
Осторожно-осторожно выглянул из фургона и тут же отпрянул назад. Еще один синемордый — на первый взгляд высокий гуманоид, стоял чуть сбоку, он сжимал в руках короткий лук и, заметив меня, в долю секунды выпустил стрелу. Вовремя я убрал лицо, даже ветром обдало от этого снаряда. Просвистел, мля. А на душе все заледенело. Меня вновь могли только что убить! Не стал прижиматься к борту, и сделал все правильно.
Я даже не понял как, но буквально в несколько секунд вся стенка ощетинилась торчащими наконечниками стрел, которые вышли из досок сантиметров на тридцать — сорок.
Дела…
Опять раздался визг, бульканье и тишина.
В этот момент показался наставник, весь в крови, глаза под бесцветными стеклами защитных очков горели злым огнем. Он сразу кинулся к раненой девушке, поводил над ней руками. Затем достал аптечку, покопался в ней и всадил шприц-тюбик в плечо Саманте.
— Хватай ее! — скомандовал мне, я в это время успел, высунувшись наружу, забрать кристалл с убитого мной синемордого. Он не пережил встречи с глефой.
Повинуясь приказу, взвалил девушку на плечо, которая даже не застонала и не выказывала никаких других признаков жизни, вслед за наставников выбрался наружу.
Ожидал увидеть полный разгром. Однако, обнаружил только троих верховых, вместе с лошадьми лежащими или мертвыми, или в беспамятстве. Одного коня не хватало. С пару десятков тел агрессивных гуманоидов разбросанных в «творческом» беспорядке — разрубленные напополам, с отсутствующими конечностями и головами, валяющимися рядом. Кругом все залито кровью, и окутывал ее запах. Насыщенный, густой, железный, казалось, обволакивал собой все. И амбре выпущенной требухи щекотало ноздри.
Кроме нашего фургона, перевернутого посреди дороги, других не наблюдалось. Сбежали? Сделали ноги? Суки! Оба запряженных шайра были истыканы стрелами. Возница свесился с облучка, между глаз у него тоже «красовалось» черно-красное оперение.
— Кто это? — отчего-то крикнул, борясь с позывами рвоты, стараясь не смотреть, как нашинковал наставник голубых, оказавшихся вполне обычными людьми, только с другим цветом кожи.
— Одна из боевых групп «Призрачного Легиона» и маг «Феникса», он — Иной.
— Иной? — переспросил я, шагая за настороженным учителем.
— Не бери в голову. Тебе это знать не нужно. Да и времени практически нет, Слушай меня внимательно. Сейчас берешь и несешь Саманту в Норд-Сити. Дорогу должен запомнить. Я остаюсь. Прикрою вас.
— Но…
— Заткнись и слушай! Саманта попала под сильный ментальный удар, рассчитанный именно на Чистых, помочь смогут только в Норд-Сити, я ей вколол «Анабиоз», сообщишь тем, кому сдашь. Донесешь, получишь кольцо практически абсолютной ментальной защиты. При этом не требует дополнительного слота для привязки, оно никак не фиксируется. Поможет. И выручит не раз. Сделаешь все, как говорю я — будешь жить, нет — сдохнешь тут вместе со мной, а я, получаюсь, зря. Поэтому делай, делай, как говорю. И считай все смертельные риски, которые ты сегодня испытал — самоокупились. Кроме Феликса о твоем индивидуальном артефакте никто не знает, а теперь он ему и не нужен. План сорвался. И больше не смогут его повторить, так как я уже не жилец, без меня, они просто ничего не сделают. Советую не светить перед другими сталкерами пока не наберешься сил. Да, мало кто знает о многих особенностях индивидуальных артефактов и ты один из них, но все же следует поберечься. Лови договор и давай сюда «Губитель» мне любая соломина сейчас потребуется. Козырь в рукаве. И еще, с дороги не сворачивай, углы не срезай, я тебе наглядно показал, что Черный лес делает.
И тут же: «Внимание! Вам предлагается заключить договор со стороной «Джоре Мнемоник». Прежде, чем принять решение, помните об ответственности, а также о неотвратимости наказания!
Собиратель Стаф обязуется доставить или приложить все усилия к этому Саманту Белль до населенного пункта Норд-Сити или представителей клана «Север» в течение 12 часов с момента заключения договора.
Санкции в случае нарушения обязательств: смерть
Награда: индивидуальное кольцо «Цитадель разума» (автоматически активируется и происходит процесс перепривязки, открываются скрытые свойства); + 10 000 баллов к биржевому рейтингу».
Условия я принял, как и получил вроде бы обычное железное колечко, которое сразу же удобно расположилось на указательном пальце. А еще… Он что тут умирать собрался?
Отдал артефакт. Джоре только ухмыльнулся. Криво, зло, а еще с каким-то радостным предвкушением.
— Скажи, ты, что в последний и решительный собираешься? И еще, почему в распыл решили пустить меня? — конечно хотелось задать сотни, тысячи вопросов, но выбрал два этих.
— Другого выхода нет. Поторопись. Они минуты через три откроют портал. Сейчас приму «Камикадзе», а там кто не спрятался, я не виноват. Свои, чужие, плевать. Буду убивать всех, пока сам не сдхону. Почему ты? Догадался уже ведь или я в тебе ошибся? Сеть. Больше SN’ок ни у кого не имелось. Только тебе воткнули. И то какую-то непонятную. Она одно из главных условий создания артефакта, но лучше про это молчи. Информация из тех, «перед прочтением сжечь». А ты знаешь очень и очень много уже.
— Слушай, ты же можешь сейчас уйти? Раствориться в закате, я знаю. Так почему?