Сталин и контрразведка
Шрифт:
Еще одна деталь, характеризующая личность Сталина. Если бы кто из наследников задумал после его смерти что-либо продать из вещей, находившихся в его последней квартире или на даче в Волынском, он не сумел бы этого сделать.
Продать было нечего.
Ценных вещей — заморских гобеленов, полотен выдающихся живописцев, дорогой мебели и посуды — ничего этого не было на Ближней даче (так она еще называлась). На стене висела лишь искусно сделанная репродукция с картины художника Ефанова «Бурелом», да несколько фотографий из журнала «Огонек».
А те многочисленные подарки, порой очень дорогие
Правда, на одной из стен его квартиры висело два небольших шелковых коврика, подаренных ему вождем китайского народа Мао Цзэдуном. На них были изображены искусно вышитые орел и тигр. Возможно, это была дань уважения к китайскому руководителю.
Если бы Сталин проснулся, как-то с горечью сказал автору коллега — фронтовик, участник парада 7 ноября 1941 года на Красной площади полковник в отставке Алексей Филимонович Бойко, и увидел хоромы сегодняшнего чиновничества, он приказал бы проверить их доходы. Если бы они зашкаливали — строго наказал. Он терпеть не мог казнокрадов и всякого рода лихоимцев, невзирая на все их прошлые заслуги.
Злоупотребления в среде партийных руководителей и государственных чиновников начались после его смерти и продолжаются до сих пор…
Сталин — антикульт
Культ Сталина, как известно, развенчал «кровавый человек и шут» Никита Хрущев, как его назвали потом некоторые сослуживцы и журналисты. Сегодня уже ни для кого не секрет, сколько тысяч наших простых граждан, военных и политиков, занимавших партийные должности в Москве и на Украине, он включил в расстрельные списки. Что творил Хрущев, уже писано многими людьми, знающими его служебные зигзаги и волюнтаристские выходки. Это было кровавое сумасшествие у исполнительных, состоящих при служебных портфелях чиновников. И вот что удивительно — Хрущев всю кровь своих невинных жертв легко сбросил на Сталина.
Но своими действиями с уходом из жизни Хозяина, он бил уже мертвого человека. Не понимая того, что убивает, выжигает неправдой живые клетки в душах граждан и разрушает крепи самого государства, руководить которым пробрался преступным путем — через репрессии 30-х — 40-х и даже 50-х годов. Потом на него падет подозрение в прямом или косвенном убийстве двоих: одного, которому служил — Сталина, и другого, с которым дружил — Берии, о чем будет сказано ниже.
Прошерстив архивы, убрав важных свидетелей своего кровавого безумия — Берию и Абакумова, и спрятав на 15 лет
главного разведчика страны генерал-лейтенанта Судопла-това и многих других людей сталинской эпохи, он пытался протиснуться в приоткрытую дверь истории. Проскользнуть этаким простачком,
Культ не бывает без личности. Без личности бывают только нули. Как говорится, был культ, но была и личность. Эти слова приписывают Шолохову. Поверим и мы. Пусть затасканное словосочетание, но оно по существу верное.
Но с другой стороны, культ во многом создавался снизу. Массы, только что освободившиеся от царя, никак не могли привыкнуть к череде «красных князьков». Они устали от болтливых революционных лидеров, желали державно сильного и не болтливого вождя.
Сегодня некоторые чересчур «свободолюбивые» либералы любят поиздеваться над тягой русского народа к монарху или вождю. Однако без этой тяги мы бы не выжили в сложнейших исторических условиях Средневековья, когда нашим предкам приходилось противостоять жесточайшему напору Степи и одновременно оборонятся от западной экспансии — тевтонских рыцарей, гоноровых ляхов, воинственных шведов и прочих ворогов.
Не смогли бы мы выжить и после двух революций и Гражданской войны, когда страна, истерзанная боевыми столкновениями, впала в послевоенный нигилизм. Надо было решать в короткое время громадные стратегические задачи: накормить страну через коллективизацию и технически вооружить ее путем индустриализации.
Сталин это понял. Только ему оказалось под силу создать сверхдержаву. Как писал советский литератор и писатель Л.И. Лиходеев в статье «Личность и ее культ»:
«И понадобился ватажный на всю державу, чтобы был он не велик и не мал, скорый на расправу и тороватый на ласку, чтобы он был родом посадский, прямодушный без лукавства, ученый в меру, без господской завиральности, чтобы не завирался гордостью, чтобы ел от небогатой хлеб-соли и чтобы охранял народ от скверны.
Понадобился вождь невзрачный, как пехотный солдат, без барского витийства, без заумного блудословия, без сокрытой кривды.
Понадобился старшой на всю ватагу — свой в доску от корней до листьев, правильный по самому своему естеству, чтобы казнить — казнил, а миловать — миловал, чтобы разобрался, что к чему в державе, чтобы сказал заветное слово, как быть.
Понадобился вождь ликом рябоватый, ходом угловатый, десницей суховатый, словами небогатый, чуток убогий для верности, однако без юродства. Долгожданный набольший всех, кто был ничем.
Понадобился великодержавный муж во многоязычной державе, но чтобы не иудей, не дай Бог, ибо продаст за тридцать сребреников, да и не русак, ибо пропьет государство».
Что удивительно, Леонида Израилевича Лиходеева (настоящая его фамилия Лидес) не заподозришь в русском шовинизме. Родился он в Донецке (Юзовке) в 1921 году. Учился в Одесском университете. В 1941 году невоеннообязанный Лиходеев добровольно ушел на фронт, где работал газетчиком. В 1944 году его демобилизовали по болезни. Всю свою жизнь он посвятил исторической прозе.