Сталин и разведка
Шрифт:
В начале 1935 года сотрудник ИНО СМ. Шпигельглас получил от Сталина (через Ягоду) устное задание «ускорить ликвидацию Троцкого». Он привел в действие агентуру НКВД во Франции, среди которой был и Порецкий (Игнатий Рейсс), который, скорее всего, и выдал этот замысел Троцкому. Но о Порецком — Рейссе скажем отдельно. Сейчас же заметим, что это предупреждение послужило одной из причин того, что Троцкий поспешил уехать из Франции, чтобы скрыться в Норвегии.
Следы Троцкого часто терялись, и это вызвало возмущение Сталина. На февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) 1937 года Сталин обвинил органы госбезопасности: «У нас не хватает одного: готовности ликвидировать свою собственную
В постановлении Пленума ЦК Наркомвнуделу предлагалось «довести дело разоблачения и разгрома троцкистских и иных агентов до конца (курсив мой. — И.Д.) с тем, чтобы подавить малейшее проявление их антисоветской деятельности», предлагалось «укрепить кадры ГУГБ НКВД новыми людьми». Было также предложено «добиться организационного укрепления надежной агентуры в стране и за рубежом». Был найден и козел отпущения — Ягода. Он был арестован за принадлежность к троцкистам и расстрелян.
Теперь сделаем небольшое отступление. Почему сам Сталин не был достаточно настойчив в своих приказах на устранение Троцкого до конца 1938-го — начала 1939 года? Почему его категорический приказ поступил именно в это время, а не раньше? Почему после убийства Троцкого советские спецслужбы быстро потеряли интерес к троцкизму, который без лидера уже не представлял опасности для Сталина?
Чтобы гипотетически ответить на эти вопросы, перенесемся из 1938 года в год 1941-й, когда немецкие танки уже шли по нашей земле.
1 июля 1941 года, через неделю после начала войны, сотрудники 4 отдела НКГБ СССР Агаянц и Клыков составили «постановление о прекращении агентурного дела», связанного с Троцким и троцкистскими изданиями за рубежом. В утвержденном затем постановлении говорилось, что «весь этот материал уже никакого оперативного интереса не представляет».
А ведь если бы Лев Троцкий был ликвидирован еще в 1936— 1937 годах и троцкистское движение развалилось и не представляло бы «оперативного интереса», можно ли было с такой помпой организовать Московские процессы, где главным обвиняемым были Троцкий и троцкисты, руководившие нашими «доморощенными» троцкистами из-за рубежа?
Это только гипотеза, но я не исключаю того, что сам Сталин не был особенно заинтересован в ликвидации Троцкого до ликвидации своих противников в Союзе ССР.
Расправа
После смерти Седова «Тюльпан» остался не у дел. К тому же к нему с недоверием относились «Соседка» (Л. Эстрин) и гражданская жена Седова Жанна. Его пытались устроить непосредственно к Троцкому в качестве охранника, но из этого ничего не вышло. Центр продолжал требовать прямого проникновения к Троцкому, и из Испании и СССР в Мексику стали приезжать люди, готовые к выполнению особых заданий. Но никому к Троцкому проникнуть не удалось. Сталину надоела эта бесплановая суета вокруг Троцкого (или настало нужное время), и он решил лично поставить задачи исполнителям приказа о ликвидации Троцкого.
В марте 1939 года в Кремль был вызван Лаврентий Берия, недавно назначенный на пост наркома внутренних дел. Он взял с собой комиссара безопасности 3-го ранга, Павла Анатольевича
«Сталин был внимательным, спокойным и сосредоточенным, слушая собеседника, он обдумывал каждое сказанное ему слово. Берию Сталин выслушал с большим вниманием. По мнению Берии, левое движение за рубежом находилось в состоянии серьезного разброда из-за попыток троцкистов подчинить его себе. Тем самым Троцкий и его сторонники бросали серьезный вызов Советскому Союзу. Они стремились лишить СССР позиции лидера мирового коммунистического движения. Берия предложил нанести решительный удар по лидеру троцкистского движения за рубежом и назначить меня ответственным за проведение этих операций. Моя задача состояла в том, чтобы, используя все возможности НКВД, ликвидировать Троцкого. Возникла пауза. Разговор продолжил Сталин.
— В троцкистском движении нет важных политических фигур, кроме самого Троцкого. Если с Троцким будет покончено, угроза Коминтерну будет устранена.
Сталин начал неторопливо высказывать неудовлетворенность тем, как ведутся разведывательные операции. По его мнению, в них отсутствовала должная активность. Он подчеркнул, что устранение Троцкого в 1937 году поручалось Шпигельгласу, однако тот провалил это важное правительственное задание. (В хранящемся в архиве СВР документе 1946 года сказано: «…до 1940 года предпринято несколько попыток ликвидации Троцкого. Организация дела была такова, что в настоящее время невозможно сказать, кто именно тогда был привлечен к этому делу, где эти люди, и в какой степени они информированы о существе дела и его организаторах». От себя добавим, что неизвестно и то, имели ли место эти попытки.)
Затем Сталин посуровел и, чеканя слова, словно отдавая приказ, проговорил:
— Троцкий должен быть устранен в течение года, прежде чем разразится неминуемая война… Без устранения Троцкого, как показывает испанский опыт, мы не можем быть уверены, в случае нападения империалистов на Советский Союз, в поддержке наших союзников по международному коммунистическому движению. Им будет очень трудно выполнить свой интернациональный долг по дестабилизации тылов противника, развернуть партизанскую войну.
После оценки международной обстановки и предстоящей войны в Европе Сталин перешел к вопросу, непосредственно касавшемуся меня. Мне надлежало возглавить группу боевиков для проведения операции по ликвидации Троцкого, находившегося в это время в изгнании в Мексике. При этом Сталин избегал слова «ликвидация», говорил об «акции», об «устранении».
В случае успеха операции, пообещал Сталин, партия никогда не забудет тех, кто в ней участвовал, и позаботится не только о них самих, но и о членах их семей.
Я попросил разрешения привлечь к делу ветеранов диверсионных операций в Гражданской войне в Испании.
— Это ваша обязанность и партийный долг — находить и отбирать подходящих и надежных людей, чтобы справиться с поручением партии. Вам будет оказана любая помощь и поддержка. Докладывайте непосредственно товарищу Берии и никому больше. Представляйте всю отчетность по операции исключительно в рукописном виде.
Аудиенция закончилась, мы попрощались и вышли из кабинета».
В тот же день Судоплатов был назначен заместителем начальника разведки и занял кабинет, в котором до ареста сидел несчастный Шпигельглас, к этому времени уже расстрелянный. Так началась операция, вошедшая в историю советской разведки под названием «Утка».