Сталин против Великой Депрессии. Антикризисная политика СССР
Шрифт:
«Нам представляется, что наш перспективный план должен дать не сумму предвидений, а систему экономической политики, то есть систему хозяйственных задач и предуказаний, выраженных в цифрах».
Развитие страны переходило в совершенно новый этап. До этого хозяйственная деятельность государства, так или иначе, сводилась к борьбе против всевозможных кризисов, сотрясавших советскую экономику, к преодолению их последствий, к расконсервированию и пуску стоявших производственных мощностей. ВСНХ имело большой промышленный комплекс, который работал едва ли на треть своей мощности. По мере того как улучшалось положение с топливом, продовольствием и сырьем, стоявшие заводы пускались в ход.
Урожай 1922 года дал этому процессу мощный толчок. В промышленность
1924 год был годом больших успехов советских хозяйственников и еще больших надежд. Приличный урожай, ввод в строй новых мощностей промышленности, особенно в металлургии, породил ожидания еще больших успехов социалистического строительства. Бухарин полностью поддался праздничному настроению и заговорил об «огромнейших перспективах развертывания промышленности».
Но специалисты говорили, что нет тут ничего удивительного. Это последствия ввода в работу ранее неиспользуемых производственных мощностей. Их становится все меньше и меньше, и, наконец, настанет момент, когда резерв свободных мощностей окажется исчерпанным. Вот тогда-то советская промышленность вернется к обычным во всем мире темпам промышленного роста – 5 – 10 % в год, но и это маловероятно. Если же дойти до того, что будут пущены в работу все без исключения свободные мощности и ничего не строить нового, то тогда рост экономики остановится со всеми вытекающими последствиями.
Между тем 75 % основного капитала промышленности было уже задействовано в работе. Резерв оставался не таким уж и большим, и никаких таких «огромнейших» перспектив просто не было. Для того чтобы надеяться на дальнейший рост, нужно было уже задумываться о том, как основной капитал промышленности расширять.
Так вышло, что к этой проблеме шли разные люди разными путями. Дзержинский шел к программе восстановления основного капитала промышленности через бои с Наркоматом финансов по финансированию государственной промышленности. С другой стороны, с теоретической, к этой проблеме шел Преображенский, поставивший вопрос о накоплении для дальнейшего развития социалистической промышленности.
Именно троцкисты, поставив в широкой партийной дискуссии вопрос о возможности построения социализма в одной стране, оказались вынужденными поставить и другой, связанный с ним вопрос, – возможность эффективного хозяйственного строительства. Сам по себе вопрос о возможности социализма в то время был сильно связан с обсуждением хозяйственного положения. Большая часть партии сомневалась в возможности эффективной хозяйственной политики в СССР, особенно на фоне нэпа, и по-прежнему с надеждой смотрела на помощь развитых стран. Партия придерживалась еще старых взглядов, но, руководимая сталинскими сторонниками, троцкистов уже не поддерживала. Троцкисты, пошедшие дальше, не только сильно сомневались в возможности строительства социализма в одной стране по чисто политическим причинам, но еще и выдвинули такой аргумент – это трудно осуществимо по экономическим причинам и поставили вопрос о том, есть ли у Советской власти средства для такого строительства.
Политически троцкисты не могли дойти до категорического отрицания возможности построения социализма в одной стране. Это было бы, в их понимании, изменой революции. Потому ими был предложен компромиссный вариант. Троцкисты, устами Преображенского, заявили, что средства на развитие промышленности и проведение через нее развития и укрепления социалистического строя, можно взять только путем выкачивания из сельскохозяйственного сектора хозяйства.
Это был самый первый, пока еще только теоретический рецепт проведения социалистической индустриализации. В конце 1924 года, кроме рецепта Преображенского, никаких рецептов еще не было. Это потом только, через несколько месяцев, появились мнения руководителей Наркомфина, рецепты Базарова и Бухарина. Троцкистский рецепт, как оказалось, стал прологом к созданию уже практической программы строительства советской индустрии. Но он стал только прологом, и ничем больше.
Преображенский имел в руководстве ВСНХ своего друга и единомышленника – Пятакова, бывшего заместителем председателя ВСНХ. Осенью и зимой 1924 года
71
Валентинов Н. Наследники Ленина. М.: Терра, 1991. Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина: годы работы в ВСНХ во время нэпа. Воспоминания. М.: Современник, 1991, с. 221.
72
Валентинов Н. Наследники Ленина. С. 224.
Статья была опубликована и вызвала дискуссию среди работников ВСНХ. Критики этой статьи указали на то, что речь идет уже не столько о восстановлении, сколько о накоплении основного капитала.
Этой публикацией вопрос о накоплениях и основном капитале промышленности был поставлен на широкое обсуждение. В октябре – декабре 1924 года в Главном экономическом управлении ВСНХ и Цугпроме прошли совещания, посвященные основному капиталу, и в которых принимали участие в основном специалисты. Там, на этих заседаниях, после обсуждения сложившегося положения, было выдвинуто два принципиально новых предложения, которые в корне меняли сам вопрос об основном капитале. Первое заключалось в том, что нельзя основной капитал рассматривать вообще, а нужно прилагать его к какой-то конкретной отрасли. То есть нужно ставить вопрос так: плохо или хорошо обстоит дело с основным капиталом, например в металлургии.
Второе предложение заключалось в том, что нужно ставить какие-то конкретные сроки. Представитель Наркомфина А.Б. Штерн, немного времени спустя перешедший в ВСНХ, предложил составить пятилетний план развития промышленности с 1 октября 1925 года по 1 октября 1930 года [73] . Тогда речь о всем народном хозяйстве еще не шла. Предложение касалось только промышленности.
Это были предложения беспартийных специалистов ВСНХ, которые смотрели на дело с чисто практической точки зрения. Идея Преображенского, изложенная устами Пятакова, толкнула специалистов ВСНХ на работу над разработкой вопроса об основном капитале промышленности. Разработанная общими усилиями идея поступила в руководство ВСНХ на обсуждение. Пятаков ее сразу же подхватил и дал ей такую оценку, которая была одновременно директивой:
73
Валентинов. Н. Наследники Ленина. С. 232.
«Не удовлетворяясь общими формулировками, мы должны ясно определить, какой вид примет наша промышленность через пять лет. Это есть исключительно волевая задача» [74] .
Дзержинский же не одобрил этого тезиса. Он заявил, что план развития промышленности должен в первую очередь считаться с финансовыми и материальными возможностями государства, что тут волевой задачей даже и не пахнет и что такие заявления граничат с авантюризмом. План должен соотноситься с темпами развития сельского хозяйства, главного контрагента государственной промышленности на внутреннем рынке. Дзержинский считал, что продукцией крупной промышленности, в первую очередь металлом, нужно снабжать сначала крестьянский рынок, а потом только отрасли промышленности. Однако, раскритиковав по частностям, Дзержинский, несомненно, поддерживал идею в целом как таковую.
74
Валентинов Н. Указ. соч. С. 233.