Сталин
Шрифт:
Первым поэтом в советской литературе, написавшим два стиха о Сталине, был как раз Борис Пастернак, который, по свидетельству Корнея Чуковского и Надежды Мандельштам, «просто бредил Сталиным» Оба стихотворения были опубликованы 1 января 1936 года в газете «Известия». Одно из них заканчивалось так:
«… А в те же дни на расстояньи за древней каменной стеной Живёт не человек, — деянье: поступок ростом с шар земной. Судьба дала ему уделом предшествующего пробел. Он — то, что снилось самым смелым, но до него никто не смел. За этим баснословным делом уклад вещей остался цел. ОнОтношение Анны Ахматовой к Сталину было неоднозначным. Тонкая лирическая душа поэтессы не всё принимала в жизни, казавшейся ей грубой и жестокой. Но она не могла забыть заботы вождя о ней в 1935 году в трудный час, и личной воле Сталина приписывала она и чудесное спасение её из осаждённого Ленинграда, где непременно погибла бы. В журнале «Огонёк» (1950, № 14) публикуются её стихотворения «И Вождь орлиными очами» и «21 декабря 1949 года». Вот второе:
« Пусть миру этот день запомнится навеки, Пусть будет вечности завещан этот час. Легенда говорит о мудром человеке, Что каждого из нас от страшной смерти спас. Ликует вся страна в лучах зари янтарной, И радости чистейшей нет преград, — И древний Самрканд, и Мурманск заполярный, И дважды Сталиным спасённый Ленинград. В день новолетия учителя и друга Песнь светлой благодарности поют — Пускай вокруг неистовствует вьюга Или фиалки горные цветут. И вторят городам Советского Союза Всех дружеских республик города И труженики те, которых душат узы, Но чья свободна речь и чья душа горда. И вольно думы их летят к столице славы. К высокому Кремлю — борцу за вечный свет, Откуда в полночь гимн несётся величавый И на весь мир звучит, как помощь и привет»ВОЖДЬ И МИХАИЛ ШОЛОХОВ
Михаил Александрович Шолохов (1905–1984), выдающийся советский писатель, академик АН СССР (1939), дважды Герой Социалистического Труда (1967, 1980). В книге «Донские рассказы» (1925) отображена классовая борьба в годы Гражданской войны. В романе «Тихий Дон» (кн. 1–4, 1928–1940), Сталинская премия, 1941) — драматическая судьба донского казачества в годы 1-й мировой и Гражданской войн, трагическая обречённость героя, ввергнутого в хаос исторических катаклизмов, проблемы народа и личности в революции. В романе «Поднятая целина» (кн. 1–2, 1932) правдиво показана классовая борьба в деревне в период коллективизации сельского хозяйства. (Ленинская премия. 1960). Нобелевский лауреат.
Когда заведующий отделом агитации и пропаганды ЦК ВКП (б) А. Стецкий обратился к И.В. Сталину с просьбой повлиять на М.А.Шолохова с тем, чтобы писатель изменил акценты в образе героя романа «Тихий Дон» Григория Мелехова, сделал бы его председателем колхоза и привёл его в стан большевиков, вождь ответил: «Нельзя вмешиваться в творческий процесс художника, нельзя ему диктовать что-либо. Художественному произведению нельзя выносить приговор. О нём можно только спорить».
В письме ответработнику Феликсу Кону, который занимался вопросами печати и искусства в Наркомпросе, Сталин в 1929 году, в частности, писал: «Знаменитый писатель нашего времени Шолохов допустил в своём «Тихом
А именно этого требовали рапповцы (руководство так называемой Российской ассоциации пролетарских писателей, возникшей в 1925 году и распущенной в 1932, поскольку она стала тормозом развития советской литературы — Л.Б.), которые нередко бывали «правовернее самого римского папы», являлись фанатиками диалектико-материалистического метода в художественном творчестве, насаждали групповщину, строчили доносы, проводили вредительское деление писателей на «союзников и врагов», организовывали травлю талантливых писателей, на словах защищая, а на деле часто опошляя марксизм-ленинизм, в результате чего частенько бывало и так, что Политбюро и лично товарищу Сталину приходилось защищать одних творческих работников от других. Организация РАПП, которую опекала Н. К. Крупская, претендовала на безраздельный идеологический и политический контроль над всей советской литературой.
Вторая книга «Тихого Дона» вызвала у рапповцев глубокие сомнения в политической благонадёжности автора, и поэтому у Шолохова возникли проблемы с публикацией третьей книги. Писатель был вынужден обратиться к А.М. Горькому, однако и решительное вмешательство последнего не возымело должного ответного действия, и Алексею Максимовичу пришлось организовать встречу Михаила Шолохова с И. В. Сталиным у себя на даче, в результате чего третью книгу «Тихого Дона» в скором времени опубликовали. Четвёртая книга вышла в 1940 году тоже благодаря Сталину, печатать её упорно не хотели, навесив на книгу ярлык «кулацкий роман». А в следующем, 1941-м году, за «Тихий Дон» М.А. Шолохову была присуждена Сталинская премия 1-ой степени!
Письмо И.В. Сталина Феликсу Кону от 9 июля 1929 года было впервые опубликовано двадцать лет спустя в 12-м томе Собрания сочинений И.В. Сталина, и речь там шла вовсе не о М. Шолохове, а о брошюре Е. Микулиной «Соревнование масс», которую чинуши решили изъять из продажи на том основании, что автор якобы «ввела в заблуждение тов. Сталина», написавшего предисловие к этой брошюре.
В письме Кону (Копия этого письма была направлена секретарю областного бюро ЦК Иваново-Вознесенской области т. Колотилову) Сталин пишет: «Во-первых, не так-то легко «ввести в заблуждение тов. Сталина». Во-вторых, я нисколько не каюсь в том, что предпослал предисловие к незначительной брошюре неизвестного в литературном мире человека, ибо я думаю, что брошюра т. Микулиной, несмотря на её отдельные и, может быть, грубые ошибки, принесёт рабочим массам большую пользу». И в качестве примера привёл «Тихий Дон»: мол, были и там ошибки, но никто и не думал изымать книгу из продажи.
Однако, Шолохов, прочитав это место, был страшно обижен и возмущён и 3 января 1950 года написал письмо Вождю: «Очень прошу Вас, дорогой товарищ Сталин, разъяснить мне, в чём существо допущенных мною ошибок. Ваши указания я учёл бы при переработке романа для последующих изданий».
Но ответа на это письмо не последовало.
Вряд ли Шолохову стоило обращаться по столь незначительному поводу к обременённому многими государственными делами Вождю спустя 21(!) год, если уже сам факт присуждения Сталинской премии за этот роман фактически был знаком сталинского признания труда писателя? Тут, надо сказать, Михаил Александрович дал маху…
Свои премии — Сталинскую, а потом — Ленинскую — он передавал землякам на строительство дорог, школы. Что касается Нобелевской, то он решил оставить её себе — захотелось поездить по миру, посмотреть его. Когда ему вручали её за «Тихий Дон» и другие произведения, король Швеции сказал, что эта премия пришла к Шолохову поздно, но не слишком поздно, чтобы вручить её величайшему писателю двадцатого столетия.
Сам Михаил Шолохов рассказывал поэту Феликсу Чуеву, что рапповцы, ополчившиеся против «Тихого Дона», поставили под сомнение его авторство, поскольку считали, что молодому человеку в возрасте 23 года не под силу написать подобный роман. Была организована комиссия под председательством Н. К. Крупской для выяснения вопроса об авторстве «Тихого Дона», и он возил ей битком набитый чемодан черновиков. Был даже суд, на который явились аж целых шесть (!!!) «авторов» «Тихого Дона».
Ф. Чуев пишет: «Не вышло с клеветой, с посягательством на «Тихий Дон», решили убить: «Да ведь он же враг! Махно его в своё время взял в плен и почему-то не расстрелял, а отпустил — не зря этот Шолохов стал автором антисоветских писаний!»
Позвонил руководитель ОГПУ Генрих Ягода, с которым они были знакомы, и пригласил к себе: «Приезжай, Миша, посидим, выпьем, поговорим». На углу большого стола с откинутой скатертью стояли откупоренная бутылка водки и банка шпрот. Генрих Григорьевич наполнил рюмки, чокнулись. Шолохов выпил, а Ягода и говорит: «Что-то неважно я себя чувствую, пожалуй, не буду пить. Давай в другой раз встретимся, тебя отвезут». Шолохов подцепил вилкой шпротинку, закусил и уехал. В машине ему стало плохо. Резкая боль в желудке… Шофёр же, ни о чём не спрашивая, повёз его в больницу ОГПУ.