Сталкер от бога. Дороже жизни
Шрифт:
Достигнув небольшой плоской вершины, напарники перешли на движение по-пластунски. Меткий знаками показал Николаю – «проверь, что у склона в сторону базы делается, а я по направлению к деревне осмотрюсь». Через минуту Николай подполз к сталкеру, удобно устроившемуся в выемке, шедшей вдоль всего гребня.
– С моей стороны никого и ничего в пределах видимости, не считая аномалий, их там немерено.
– Хутор на противоположном склоне не видать?
– Нет, только дорогу и подъем до середины.
– У меня тоже никакого движения, но это обманчиво, как и у тебя. На самом деле на хуторе почти всегда чей-нибудь аванпост, а уж в деревне,
– Все так плохо?
– Здесь особые условия, они и определили поведение сталкеров. Артефактов много, нередко встречаются весьма ценные. Правда, и риск при их добыче огромен: обилие аномалий и мутантов из числа самых опасных, плюс три агрессивных клана, в разной степени контролирующих окрестности мобилизационной базы. «Фатум», «Анархия» и солдаты удачи – никто из них не потерпит крупный отряд, пусть и забредший исключительно для обогащения собирательством. Поэтому работать в этих краях могут только одиночки и малые группы из числа прожженных ветеранов. Для малоопытного сталкера подобная попытка равносильна самоубийству.
– Кажется, я уловил взаимосвязь.
– Она простая. Подавляющее большинство здешних нелегалов прибыли в Зону с целью стать состоятельными людьми. При этом, чем дольше человек борется с оружием в руках за наполнение своего кармана, тем циничнее и злее он становится. Это мое личное наблюдение. Использование зеленых парнишек в качестве отмычек изобретено и практикуется именно теми, кто не первый год в Зоне. Изначально нормальные люди, если они не погибли и не вернулись на Большую Землю, способны сохранить человечность, продолжая нажимать на курок, только в том случае, если сражаются за идею. Иначе происходит трансформация личности и превращение в закоренелых негодяев. Исключения есть, но редко.
– Понятно. Человек, верящий только в деньги, за триста процентов прибыли пойдет на любое преступление.
– Да. Итого на выходе мы имеем груженных хабаром добытчиков и желание окружающих прибрать их артефакты себе. Заметь, представители банд сюда не забредают! Слишком опасно, да и сталкеры из них как из дерьма пуля. Значит, конкуренция исключительно между сталкерами. Пострадавших от нападения обязательно убивают – иначе обидчиков легко найдут и покарают. В результате после дюжины типовых нападений сложилась ситуация, когда сталкеры, завидев друг друга, без раздумий открывают огонь. Как минимум для самозащиты, а то и в надежде заработать на трофеях тугую пачку денег.
Едва слышный на расстоянии вытянутой руки разговор прервался. Меткому показалось, будто на фоне молочной стены, скрывавшей все остальное пространство, колыхнулось темное пятно. Человеческое зрение плохо воспринимает медленное движение. Можно даже сказать, что такое перемещение почти всегда для нас неразличимо. Сейчас же произошло ровно обратное: именно скорость этого Нечто, едва замеченного периферийным зрением, заставила подсознание сталкера подать разуму сигнал тревоги.
Короткий взгляд на соседа только подтвердил, что дело не в игре воображения на почве расшалившейся нервной системы. Жердев застыл в крайнем напряжении, вперив взгляд в направлении, где Меткому почудилось движение. Оба, не говоря ни слова и не производя ни звука, поудобнее перехватили оружие, чтобы при необходимости моментально открыть стрельбу. Прошла минута тревожного ожидания, но больше никаких признаков чужого присутствия выявить не удалось. Может, стоит успокоиться, списав все на прошмыгнувшего пса или лисицу, которые тут порой встречаются? Хотя нет, мелькнувшее пятно не вызвало бы такой тревоги, будь оно маленьким.
Ход мыслей о возможном источнике беспокойства прервал звук треснувшего сучка. Мелочь, но никакая веточка просто так не хрустнет, а самое неприятное заключалось в том, что звук шел из мертвой для обзора зоны, от подножия холма. Чтобы разглядеть, что там происходит, необходимо высунуться, изрядно себя демаскируя. Впрочем, иного выхода, похоже, не оставалось. Неизвестный охотник и так, по всей видимости, знал об их местоположении. Кто бы он ни был, но точно не человек, так что дальше играть в кошки-мышки по его правилам, теряя позиционное преимущество, просто бессмысленно. Меткий повернул голову к капитану и, поймав его взгляд, знаками показал, что пора переходить к более активным действиям. Николай согласно кивнул, и оба, чуть подползя по-пластунски, резко высунулись над обрывистой кромкой, ощетинившись стволами.
Можно смело сказать, что реальность превзошла худшие ожидания. Внизу, в позе подкрадывающейся кошки, подняв полусогнутую переднюю лапу, замер уникальный монстр, прозванный цербером. Его глаза, горевшие дьявольским желтым огнем, смотрели прямо на сталкеров. Надо сказать, четвероногие мутанты этого вида, с телом льва черного цвета и тремя острозубыми головами, не похожими ни на одно земное млекопитающее, отличаются кошачьими повадками. Хрустнувшая веточка помешала идеальной охоте одного из самых совершенных убийц, что и заставило его застыть, но теперь, встретившись взглядами со своей добычей, он мог отбросить осторожность.
Издав короткий утробный рык, цербер начал прыжками подниматься по склону. Его пластика и мощь одновременно восхищали и пугали до дрожи. Тем не менее, Меткий почти сразу открыл огонь короткими очередями, целя в голову большой кошки и надеясь попасть в переносицу или глазницы. Однако их противник, тоже не новичок в своем деле, пригнул морду к земле и приближался, подставляя под удар покатые лбы. Пули вырывали куски шерсти и плоти, но не пробивали кость, лишь разъяряя зверя. Цербер раз за разом взрыкивал от боли и ярости, обещая кровавую расправу за дерзкое сопротивление.
Николай в свою очередь повел себя неожиданно: бросил автомат и, скинув ранец, принялся что-то извлекать из кармана под дном. Когда церберу оставалась пара прыжков до вершины, он, наконец, достал то, что хотел – вроде ракетницу, только с более толстым стволом. Через мгновение, выстрелив навскидку в сторону зверя, капитан бросился в боковой кувырок, уворачиваясь от грузной туши.
Меткий видел выстрел, но не более. Ему, как и Николаю, пришлось ретироваться с их начальной позиции, но в другую сторону. Уже после переката у него появилась возможность оценить несерьезное оружие, за которое напарник ухватился как за соломинку. Цербер катался клубком, спеленатый очень тонкой сетью. Правда, ее нити имели металлический отблеск и даже могучий монстр не мог их разорвать.