Стальная Крыса идет в армию
Шрифт:
Мы свернули за угол. Мимо пронесся пеленгаторный автомобиль.
– Давай смешаемся с толпой, – сказал я Мортону. – А то экипаж пеленгатора заподозрит нас, если будет встречать везде, где работает рация.
– А нельзя ли смешаться с толпой, которая ест и пьет?
– Неплохая идея. И я как раз знаю, куда надо ехать.
С этими словами я вышел на середину дороги и поднял руку перед грузовиком. Водитель поспешно нажал на тормоза, покрышки взвизгнули, и грузовик остановился.
– Что, дружок, превышаешь скорость? – прорычал я.
– Виноват, капитан, я вас не заметил…
– Я знаю, почему ты меня не заметил. У тебя одна фара не горит, вот почему. Но я сегодня добрый. Если подбросишь нас к офицерскому клубу, я, может, вовсе позабуду, что видел тебя.
Не скажу, что у водителя был другой выбор.
Он высадил нас у клуба и поехал дальше. Мы вошли в обитель радостей земных, почти не отличавшуюся от клуба для сержантов, разве что здесь были официантки. Примерно четверть столиков была занята; видимо, большинство офицеров базы находились при исполнении. Перед нами с похвальной быстротой поставили кружки с пивом и тарелки с бифштексами, и мы с голодным рычанием набросились на еду. К концу трапезы в дверях появился офицер и засвистел в свисток.
– Ага! Вот вы где! А ну, выметайтесь! Все до одного! Сбор по тревоге! Транспорт ждет снаружи. Это и вас касается. – Его палец указал на нас.
– А при чем тут мы, полковник? Мы только что сменились.
– А сейчас снова заступите! И не злите меня, ребята, – вы, я вижу, наелись, а у меня крошки во рту не было.
– Выходим, сэр!
Вслед за остальными посетителями клуба мы с Мортоном выскочили за дверь и забрались в стоявший у тротуара автобус. Последним по ступенькам автобуса поднялся полковник, и мы поехали.
– Внимание! – перекрывая шум двигателя, закричал полковник. – Сейчас вы узнаете то, что вам положено узнать. По причинам, вас не касающимся, командование изменило свои планы. Вы идете в бой. Идете немедленно.
Пассажиры автобуса восприняли это известие с воплями возмущения, но полковник всех переорал:
– Молчать! Я знаю, все вы – толстопузые, плоскозадые штабные крысы. Но не забывайте, вы еще и солдаты. Из-за того, что командование изменило свои планы, не все боевые офицеры успели вовремя прибыть на базу. Вы, господа, только что добровольно вызвались их заменить. Вы получите обмундирование и полевую форму, примете под свое начало подразделения и погрузитесь на транспорт. В полночь старт.
Полковнику надоели жалобы и протесты: он вытащил из кобуры зловещий пистолет и прострелил крышу автобуса. Затем навел на нас дымящийся ствол. Мгновенно воцарилась тишина.
– Вот так-то лучше, – сказал он. – Все вы – вольноопределяющееся собачье дерьмо, привыкли ловчить и бездельничать. Но теперь сладкая жизнь кончилась. Вы в действующей армии и будете выполнять приказы. – Автобус остановился, и полковник снова пальнул в крышу. – А теперь, добровольцы, выходи строиться.
В ночи ярко горели огни вещевого склада. У ломящихся от амуниции полок стояли интенданты. Плотный офицер загородил полковнику дорогу.
– В сторону! – прорычал полковник, бдительно косясь на нас.
– Нельзя, сэр! – возразил интендант. – Без распоряжения из штаба я не могу вам ничего выдать.
Полковник выстрелил в лампу над дверью склада, затем прижал горячее дуло к интендантскому носу.
– Что ты сказал? – прорычал он.
– Распоряжение только что получено, сэр! Проходите и берите все, что вам нужно. Торопитесь!
Мы вихрем помчались по складу, хватая мундиры, сапоги, ранцы, ремни и все, что попадалось под руку. Полковник-маньяк казался вездесущим: его пистолет время от времени бабахал, поддерживая темп. Через несколько минут мы высыпали на улицу, торопливо срывая с себя мундиры, напяливая зеленую полевую форму, нахлобучивая на голову каски и запихивая все остальное в ранцы. Потом мы отправились в соседнее здание, где нам выдали оружие. Но без боеприпасов: полковник был не дурак. Сгибаясь под тяжестью оружия и обмундирования, я вышел на улицу и привалился к стене. Рядом привалился Мортон.
– Ты хоть чуть-чуть представляешь, что это значит? – прохрипел он.
– Разумеется. Генералы заподозрили, и не без оснований, что за ними шпионят. Поэтому они изменили дату вторжения.
– А что будет с нами?
– Будем вторгаться. К счастью, в качестве офицеров, то есть прячась за спины солдат…
– Открой ранец, – прошептала мне в ухо моль.
– Что ты сказала?
Моль больно ужалила меня в мочку электрическим разрядом.
– Открой… ранец… – прохрипела она и упала.
Видимо, посадила батарейки.
Я поспешно выполнил ее просьбу, решив, что в ранце, наверное, что-то спрятано. Послышался свист, пахнуло отработанным топливом, и в ранец плюхнулась птица.
– Не повезу я контрабандой эту чертову птицу, – запротестовал я. – Еще не хватает, чтобы меня из-за нее поставили к стенке!
В глазах птицы вспыхнул дикий огонь.
– Ты сделаешь это, ди Гриз. От этого зависит судьба всего человечества. Запомни, птица включается посредством двойного нажатия на клюв.
Огонь в глазах угас, птица свесила голову. Я закрыл ранец. Послышались шаги приближающегося полковника.
– В автобус! – приказал он. – Быстро, быстро, быстро!
Глава 14
Не успели мы перевести дух, как из дверей склада, едва не падая под тяжестью оружия и экипировки, повалили офицеры. Один за другим грузовики, под завязку набитые хнычущими тыловиками, трогались с места и исчезали во мраке. Мы с Мортоном тоже перебросили пожитки через борт грузовика и забрались в кузов.
– Подумать только, я сам попросил начальство продлить контракт, – сокрушался грузный офицер, привалившийся ко мне спиной. Я услышал звук открываемой бутылки и бульканье.
– Чур, я второй. – Я забрал бутылку из его трясущихся рук. Напиток оказался дрянным, но крепким.
– А ты все еще не пьешь? – прохрипел я, обращаясь к Мортону, и встряхнул почти опустевшую бутылку.
– Я быстро учусь. – Он хлебнул, поперхнулся, снова глотнул и вернул бутылку владельцу.
Мы содрогнулись от оглушительного рева, в глаза ударил яркий свет – неподалеку стартовал корабль. Начинался первый этап вторжения. Грузовик остановился, взвизгнув тормозами, нас качнуло, а потом знакомый неприятный голос приказал вылезать. Полковник – наша Немезида – нетерпеливо махал нам рукой. За его спиной стоял радист с рацией, толпились сержанты и четким строем, поротно и побатальонно, маршировали к поджидающим кораблям рядовые.