Стальная Крыса отправляется в ад
Шрифт:
— Мы в зоне устойчивой связи, — сообщил я. — Вы готовы к работе, добровольцы с Кеккончихи?
— Мы готовы, — послышался громкий, но монотонный ответ.
— Удачи вам. Экипажу надеть костюмы.
Я залез в свой костюм, а Анжелина — в свой. Джеймс и Боливар запрыгнули в костюмы роботов. Нахлобучив металлические головы, они помахали мне руками. Я застегнул молнию на животе и повернулся к коммуникатору.
— Мой дорогой Скользкий Джим вернулся с того света. — На экране появился отвратительный урод, размахивавший клешнями и щупальцами.
— Я вас не знаю, сэр, — жеманно проворковал я. — Но вы, наверное, были знакомы с моей сестрой. А меня зовут Скользкий Боливар. — Я нажал на кнопку, и из моего глаза выкатилась огромная слеза. — Мы на Гештункине услышали о ее доблестной смерти и прибыли сюда, чтобы отомстить!
— Тогда добро пожаловать! — захрюкала тварь. — Меня зовут Сесс-Пула. Я новый командующий вооруженными силами. Давай ко мне на корабль, и мы устроим замечательный банкет!
Я так и сделал. Состыковав наши корабли, я направился к нему в гости. Чтобы увернуться от его склизких объятий, я сделал шаг в сторону, и он шлепнулся на пол.
— Познакомься с Анн-Желем. Он мой начальник штаба. Эти маленькие роботы принесут нам еду и выпивку.
Банкет удался на славу. К нам присоединялись все новые и новые уроды. Мне стало интересно, кто же остался управлять кораблем. Очевидно, никто.
— Как идет война? — поинтересовался я.
— Ужасно! — пожаловался Сесс, опустошая ведро какой-то отвратительной булькающей жидкости. — Нет, конечно, мы продолжаем гнать этих двуногих, но они не хотят вступать с нами в сражение. Моральный дух солдат упал. Всем им уже по горло надоела война, и они мечтают, как бы быстрее вернуться к своим склизким возлюбленным. Но война должна продолжаться. Я так думаю.
— Мы покажем тебе, — закричал я, хлопнув его по плечу. — Мой корабль битком набит кровожадными добровольцами, которые так и рвутся в бой. Они великолепные солдаты. К тому же превосходные навигаторы, артиллеристы и повара.
— Клянусь Мокрым Гогом, мы возьмем их к себе, — громко икая, сказал Сесс. — У тебя много солдат?
— Ну, — уклончиво ответил я, — достаточно, чтобы поместить по одному на каждый флагманский крейсер. Кстати, если офицерам понадобятся совет или доброе слово, пусть они обращаются к моим людям. Кстати, они очень сексуальны.
— Мы спасены! — завопил Сесс.
Скорее, наоборот, подумал я, оскалив в улыбке зубы. Мне стало интересно, сколько времени понадобится моим саботажникам, чтобы справиться с работой.
Оказалось, что не много. Чужаки уже созрели для мозговой атаки. Разложение шло своим ходом, и через несколько дней Сесс-Пула заполз в командирскую рубку, где я следил за тем, чтобы не столкнуться с космическим флотом людей. Он мрачно посмотрел на экран тремя парами покрасневших глаз.
— Бессонница мучает? — спросил я, щелкнув его по глазному отростку, и он втянул его внутрь с несчастным видом.
— Да, дорогой Боливар. Флот разваливается на глазах. Солдаты хотят вернуться домой, собрать урожай прошлогодних девственниц, у которых скоро начнется период течки. Я и сам задаюсь вопросом, что я здесь делаю.
— А что ты здесь делаешь?
— Не знаю. Мне опротивела эта война.
— Надо же. Я тоже об этом думал. Ты обратил внимание, что люди не такие уж и сухие? У них влажные глаза и мокрые красные отростки во рту.
— Ты прав! — забулькал он. — Как-то я об этом раньше не задумывался. А что мы можем сделать?
— Ну… — начал я и стал рассказывать.
Через десять часов могучая космическая армада стала разворачиваться в космосе. Корабли возвращались на свои планеты.
На грандиозной попойке, которую они закатили в честь победы — мы внушили чужакам, что они победили, — мы с Анжелиной наблюдали за весельем.
— Я уже к ним привыкла, и они мне кажутся довольно милыми, — призналась Анжелина.
— Я бы не стал этого утверждать, но теперь, когда они отказались от своих захватнических планов, я отношусь к ним гораздо терпимее.
— Кстати, они довольно богатые, — заметил Джеймс, подливая какого-то пойла в мой бокал.
— Мы тут все исследовали, — добавил Боливар, подкатываясь с другой стороны. — За время боевых действий они захватывали корабли, планеты и спутники. Они очищали все банки, потому что знали, с каким трепетом люди относятся к их содержимому. Но они не используют деньги, как мы.
— Знаю, — ответил я. — Они пользуются кое-чем другим, о чем лучше не говорить вслух.
— Ты прав, папа, — согласился Джеймс. — Не понимая, что делать с этими сокровищами, они сложили их в один из грузовых трюмов.
— Я не удивлюсь, — сказала Анжелина, — что сейчас этот трюм пуст.
— Ты, как всегда, права, мамочка. А наш транспортный корабль полон.
— Надо раздать эти ценности тем, у кого они были украдены, — предложил я, с удовольствием наблюдая, как вытянулись их лица.
— Джим!.. — выдохнула Анжелина.
— Не волнуйся. Я не потерял свою хватку. Я хотел сказать, что мы вернем только то, что нам удалось обнаружить…
— …а обнаружили мы не так уж и много, — закончила Анжелина.
Что-то зеленое, мокрое и противное плюхнулось на стул рядом со мной.
— За победу! — закричал Сесс-Пула. — Мы должны выпить за победу! Тихо! Очаровательнейший Скользкий Боливар произнесет тост.
— Конечно! — закричал я, вскочив со стула.
Воцарилась тишина. Все глазные отростки, оптические щупальца, не говоря уже о трех парах человеческих глаз, уставились на меня.
— Тост! — крикнул я, с таким энтузиазмом подняв бокал, что часть жидкости выплеснулась на ковер и прожгла в нем дыру. — Предлагаю выпить за всех существ, живущих в нашей Вселенной, за больших и маленьких, твердых и рыхлых. Пусть все живут в мире и любви. За жизнь, свободу и противоположный пол!