Стальная Крыса
Шрифт:
Им и занялась Анжелина. Подбежав, он поднял пистолет, и тут она метнула в него нож волосатого, который извлекла перед тем, как свалить его владельца. Я не видел, куда нож попал, — мимо как раз бежал третий, и я подтянул ноги в надежде, что он мне подвернется. Он подвернулся. Я лягнул его под коленки и свалил, а сам сложился пополам и, не дав ему встать, съездил башмаками по голове. Два раза, со злости.
И конец делу. Анжелина вынула нож из неподвижного тела, вытерла о него же и подошла освободить меня.
— Добьешь тех, кто еще дергается? — застенчиво спросила она.
— Надо бы, но жестокая расправа все равно не по мне. Такие уж они есть, и, пожалуй, это уже само по себе наказание. Думаю, если мы заберем их запасы и сломаем драндулет, то достаточно отомстим. Ты была великолепна.
— Конечно. Потому-то ты на мне и женился.
Она быстро меня поцеловала — ей пришлось оторваться и двинуть каблуком по лбу косматого, который заворочался. Он снова затих, а мы сложили быстро вещи и уехали.
Наша цель была близка. Несколько часов спустя мы почувствовали слабое дуновение ветра, который крепчал по мере нашего продвижения вниз по горной дороге. Поворот — и мы очутились на краю крутого спуска в долину. Я крутанул руль, и машина отскочила назад.
— Видела? — спросил я.
— Конечно, — ответила Анжелина, и мы осторожно выглянули из-за поворота.
Ветер здесь был сильнее, он наполнял всю обширную долину из какого-то невидимого источника внизу. Воздух был прохладнее, чем повсюду, и, хотя небо затягивали тучи, тумана в долине не было и видимость была хорошей. Наискосок от нас возвышалась гора, увенчанная отвесными скалами из блестящего черного камня. Природа превратила их в причудливые стены и башни. Человек продолжил дело природы и выстроил на вершине горы город-крепость.
Флаги на башнях были ярко-красными, с неразличимыми черными знаками. Некоторые башни тоже окрашены в багровый цвет — и это, в сочетании с дикой, фантастической архитектурой, могло означать только одно.
— Я знаю, это нелогично, — сказала Анжелина, — но от вида этого места у меня мурашки ползут по коже. От него веет… трудно сказать… безумием, что ли.
— Именно. А значит, мы попали в правильное место и время. Похоже, это резиденция Того.
— Как мы до него доберемся?
— Хороший вопрос, — сказал я вместо ответа.
Действительно, как же мы попадем в эту укрепленную психушку? Я почесал в затылке и потер подбородок, но безотказные средства помощи мышлению на этот раз не сработали. Уловив краем глаза легкое движение, я хотел вынуть пистолет — и остановился на полпути.
— Не делай резких движений и не хватайся за оружие, — тихо сказал я Анжелине. — И медленно обернись.
Мы оба обернулись, стараясь не волновать дюжину вооруженных людей, тихо подошедших сзади и стоявших с нацеленными на нас ружьями.
— Приготовься сделать рывок вперед вслед за мной, — сказал я и, повернувшись обратно, увидел еще четверых, столь же бесшумно возникших в долине перед нами. — Команда отменяется, мило улыбайся, мы сдаемся. Сделаем из них котлеты потом, когда попадем к ним.
Последнее было сказано больше для моральной поддержки. Это не дикари, у которых мы увели транспорт, это публика покруче. Все одеты в серые пластиковые комбинезоны с капюшонами, ружья похожи на винтовки, и дула их смертоносно зияют. Мы послушно шагнули вперед, когда один из них приказал нам это жестом. Еще один подошел поближе — но не настолько, чтобы можно было выхватить у него оружие, не покушаясь на самоубийство. Он оглядел нас.
— Страгицкрумль? — спросил он и, не получив ответа, продолжал: — Фидликрипи? Аттентоттен потентатен?
Не получив ответа и на эти вопросы, он повернулся к массивному рыжебородому человеку, очевидно предводителю, и сказал на хорошем эсперанто:
— Они не говорят на нашем языке.
— Вот это уже лучше, — сказал я на том же языке. — Можно спросить, джентльмены, почему вы посчитали нужным угрожать оружием мирным путешественникам?
— Кто вы? — спросил рыжебородый, выступая вперед.
— Тот же вопрос я могу задать и вам.
— Я держу вас под прицелом, а не наоборот, — холодно ответил он.
— Дельное замечание — преклоняюсь перед вашей логикой. Мы туристы из-за океана…
Тут он прервал меня коротким крепким словцом.
— Это невозможно. Вы не хуже меня знаете, что это единственный массив суши на всей планете. А теперь — правду.
Нет, я этого не знал. Единственный континент? Что же сделалось с матушкой-Землей за эти двадцать тысячелетий? Врать не имеет смысла, — может, правда сработает? Так и вышло.
— Вы поверите, если я скажу, что мы путешествуем во времени?
Это произвело впечатление и, похоже, поразило его. Те, кто слышал мои слова, тоже вздрогнули. Рыжебородый свирепым взглядом усмирил их и продолжал:
— Что вас связывает с Тем и его бандой там, наверху?
От моего ответа зависело многое. Правда уже сработала один раз; может, опять получится? И он сказал «банда», это его выдало. Я не верил, что этот дисциплинированный, уравновешенный отряд как-то связан с врагом.
— Я прибыл, чтобы убить Того и сорвать его операцию.
Да, это произвело нужный эффект, и многие даже опустили ружья, но команда вернула их в строй. Рыжебородый отдал приказ, и один из его подчиненных торопливо удалился. Все молчали, и вскоре посланный вернулся с зеленым металлическим кубом величиной с человеческую голову и протянул его командиру. Видно было, что куб легкий — должно быть, полый. Рыжебородый сказал:
— У нас их около сотни. Спускаются с небес весь последний месяц, и все — одинаковые. В них помещен мощный радиомаяк, и мы легко их находим, но не можем ни разрезать, ни растворить металл. Пять граней куба покрыты надписями на разных языках. Те надписи, что мы могли прочесть, звучат одинаково: «Вручить путешественникам во времени». На дне куба — две строчки, которые мы не смогли прочесть. Может быть, вам удастся?