Стальная тень
Шрифт:
Ох, как хотелось бы мне задать Комбригу несколько отнюдь не праздных вопросов! Во-первых, с кем мы вступили в противоборство? Кто враг? И, главное, кто такой Жуков, охраняемое нами лицо? Почему и за что его хотят уничтожить? Почему мы, охрана Жукова, не имеем права расшифровываться перед милицией, ФСБ, прочими правоохранительными структурами? Ни на один из этих вопросов человек, именующий себя Комбригом, не ответит. Таковы были условия спецзадания, от которого еще две недели назад можно было бы отказаться…
Теперь поздно.
Часть первая
Закрытым указом
1
Две недели назад меня вызвали
— Валентин Денисович Вечер? — уточнил господин хороший мои данные. — Сокращенно получается — ВДВ.
Он не первый, кто это подмечает.
— Какая задача мне предстоит? — спрашиваю я.
— Ничего особенного. Вам поручается охрана физического лица. Будете охранять одного человека. Провожать его с работы домой, из дома на работу.
— Простите… Но я не профессиональный телохранитель, — позволил себе возразить я.
— Знаю. Но… Сложилась непростая ситуация, Валентин. Мы не можем доверить охрану этого человека другим людям, профессионалам. Нам нужен человек со стороны. Абсолютно ничего не знающий об охраняемом лице, не задающий лишних вопросов, но при этом имеющий хорошую боевую подготовку. Такая сложилась ситуация… Кстати говоря, ты ведь уже выполнял охранные функции?
В самом деле, во время боев в Чечне я некоторое время отвечал за охрану журналистских групп, а впоследствии сопровождал генерала из главного штаба. Но всем этим занимался весьма недолго.
— Это не мое личное задание, Валентин, это задание Родины, уж прости за высокий штиль, — окончательно прервал мои раздумья господин хороший. — Твоя задача определена, на другие твои вопросы я ответить не могу, не взыщи.
— Охраняемому лицу угрожает что-то серьезное? — задал-таки вопрос я.
— Скорее, да, чем нет, — ответил господин хороший.
Мне такой ответ не понравился, не люблю неизвестности и «недоговоренностей».
— Простите, я не могу сообщить вам всего, — продолжил мой собеседник. — Просто вы должны приложить все усилия, чтобы охраняемому лицу не было причинено ни малейшего вреда.
— Я вас понял. А как мне называть вас? По званию или по имени-отчеству?
— По званию? — пожал плечами мой новый начальник. — По званию я… Считай, комбриг.
Комбриг — это не звание, это должность. Он явно штатский, ни малейшего намека на так называемую «офицерскую косточку». А по званию комбриг может быть и полковником, и генерал-майором.
— По имени и отчеству я Петр Петрович, — сообщил напоследок Комбриг. — При любом осложнении немедленно связывайтесь со мной, вот два телефона. Остальных охранников наберете самостоятельно, но из предложенных мною кандидатур. Четырех человек хватит?
— Вместе со мной пять?
— Да.
— Хватит, пожалуй, — соглашаюсь я.
— Тогда давай выпьем, — совершенно неожиданно предложил мне Комбриг, перешедший при этом на «ты». — Немного коньяка тебе не повредит.
Коньяк мне не вредил. Комбриг налил две небольшие рюмочки, чокнувшись со мной, произнес:
— Выпьем за доверие друг к другу и взаимопомощь.
Возражений у меня не было.
— Я очень симпатизирую таким людям, как ты, Валентин, — выпив коньяк, проговорил Комбриг Петр Петрович, — Главное, ничего не бойся.
— А чего бояться-то? — спросил я.
— Меня, например, — каким-то погрустневшим голосом ответил Петр Петрович. — Мы с тобой теперь на одной подводной лодке, с нее ход только в открытое море. Ты умный, поймешь.
Я понял. Комбриг Петр
Внешне Петр Петрович был совсем не страшным, типичный такой конторский служущий.
— Когда я могу начать формирование группы охраны? — спросил я.
— Завтра в четырнадцать ноль-ноль прибудешь сюда.
INT-20 = На следующий день я отобрал четырех приглянувшихся мне ребят, имеющих боевой опыт. А потом нам представили некоего Жукова, невысокого роста, неприметной внешности, довольно молодого. И началась моя новая служба. Жил этот Жуков один, в очень скромной квартире. Насчет жены, детей, родителей и братьев-сестер никаких намеков. Работал преимущественно дома, но периодически выезжал на какие-то встречи с людьми, о которых мне накануне сообщал лично Комбриг. Понять, чем именно занимается Жуков, было абсолютно невозможно, да я и не пытался этого делать. Так продолжалось две недели, до сегодняшнего взрыва. Жуков должен был поехать на встречу, маршрут был сообщен мне Комбригом, я поставил в известность подчиненных, мы, как ни в чем не бывало отправились в район Северного столичного округа. Уже вошли во двор, почти добрались до нужного Жукову дома и подъезда, но, проходя мимо мусорной кучи и забитых до отказа контейнеров, нарвались на радиоуправляемую мину. По словам Комбрига, это лишь предупреждение. Но кому именно? Нам, Жукову!? В любом случае, пока мы его охраняем, пули и осколки будем принимать на себя.
— Чего невесел, Валька? Ведь обошлось… заметил вошедший в мою комнату Кирилл.
Надо сказать, что мы с Жуковым переехали на новую квартиру. Четырехкомнатную, с глухими, чуть ли не бронированными шторами на окнах. Теперь почти каждый из нас имел по персональной комнате.
— Обошлось, — кивнул я, сам же сделал молчаливый жест в сторону балкона.
Это означало, что нам с Кириллом нужно поговорить без лишних ушей. Кирилл был моим заместителем по руководству охранной группой. В прошлом пограничник, старший лейтенант. Толковый парень, высокий, длиннорукий, не слишком чтущий субординацию, что впрочем, мною не возбранялось. Вместе с тем исполнителен, лишний раз не умничает, языком чесать не любит — таким и должен быть мой зам.
— Кирилл, нас ведь кто-то сдал, — без предисловий начал я, когда мы вышли на балкон. — Точнее, сдал маршрут передвижения.
— Я думал об этом, — кивнул пограничник.
— И что? — спросил я.
— Сообщить мог тот, кто не поехал. Тот, кто остался на квартире.
Как все просто, ясно и логично. Всего охранников (во главе со мной) пятеро, а сопровождать Жукова отправилось четверо: Лемберг, Кирилл, Олег и я. До выхода на маршрут никто никуда не звонил, вообще никуда не отлучался. Следовательно, звонил пятый. Сейчас он находился в соседней комнате, листал журнал «Кемпо», периодически усмехаясь. Он был единственным из охранников, кого я знал раньше. Да и не мудрено — дядя Гриша (он же Степаныч), дяденька уже в годах, но может дать фору многим молодым. Парадную офицерскую форму надевал раза три-четыре за всю жизнь, чаще действовал в камуфляже, а то и вовсе в гражданском. Степаныч был инструктором по спецдисциплинам, точнее, по рукопашному бою и практической стрельбе. Владел этими «дисциплинами» на должном уровне, внешне, несмотря на годы, законсервировался, его истинный возраст определить сложно. За его плечами был и Афганистан, и другие «горячие точки». В учебных центрах натаскивал и спецназ ГРУ, и нас, разведку ВДВ. Представить Степаныча в качестве заурядного стукача-провокатора я не мог. И еще, самое главное: будь Степаныч внедренным «казачком», он давно уже свалил бы из нашей компании. Подозрения в выдаче маршрута нашего движения ложатся на него мертвым грузом, профессионал уровня Степаныча это осознает и уходит сразу же…