Стальной кит - повелитель мира
Шрифт:
– Ладно, хорош языком-то чесать! Все равно не пойдет с тобой Ирина! холодея от нарисованной Ленькой перспективы, прокричал Володя.
– Кто знает, кто знает...
– спокойно заявил Кошмарик, наслаждаясь тем, что сумел задеть Володю за живое.
Володя в душе буквально сгорал от стыда из-за страха перед спуском под воду и от внезапно вспыхнувшей ревности к этому плюгавому с виду Кошмарику. Страх, однако, взял верх над ревностью, но Володя попытался найти компромисс, сказав так:
– Но ты сам поразмысли, Кошмарик: я совсем не боюсь нырнуть с аквалангом, ведь это вполне безопасная штука, к тому же ты будешь
Кошмарику, однако, эти доводы пришлись не совсем по вкусу. Он уже не хотел быть супергероем и боялся глубины не меньше Володи. Он к тому же не слишком-то принял доводы Володи насчет необходимости проведения быстрых маневров с субмариной - к чему нужно было их осуществлять? Отказаться от спуска под воду тоже было неприлично, потому что Володька мог брякнуть об отказе Иринке, нравившейся Кошмарику все больше и больше. Вдруг гениально простая мысль осветила сознание Леньки.
– Во, накатило!
– сказал он и хлопнул себя ладонью по лбу.
– Давай так: вначале нырну я, обследую судно, а потом уж ты. Будем нырять с тобой по очереди, фифти-фифти, как у нас в поселке говорили. И обидно никому не будет - чтоб без накрутки, без прокидона. Катит?
– Катит!
– согласился с великим облегчением Володя.
– Ну, натягивай гидрокостюм.
Но Кошмарик не стал спешить облачаться в доспехи подводника и попытался переиграть ситуацию, потому что страх опять завладел им.
– Слушай, а может, просто жребий кинем "на морского"? На кого падет, тот и нырнет первым.
Володе уж очень сильно не хотелось лезть в воду первым, но жребий в самом деле был более честным выходом, чем тот вариант, что, плохо подумав, предложил Кошмарик.
– Ладно, давай "на морского". Выбрасывай пальцы, с тебя считать начнем.
Выбросили пальцы, и Володя принялся считать, хлопая то по своей груди, то по груди Кошмарика; счет окончился на Леньке, так что и "Божий суд" привел к тому, что первым нырять приходилось Кошмарику.
– Вечно мне не везет, - пробурчал Ленька и стал расстегивать штаны.
При помощи Володи он принялся натягивать на себя скрипящий, остро пахнущий резиной гидрокостюм, а Володя в это время давал другу инструкцию:
– Самое главное, наверх подниматься будешь, так не спеши, чтобы кессонную болезнь не заработать. Если увидишь, что не пролезть тебе в трюм в каком-нибудь месте, так и не пытайся, ищи другой вход, а то застрянешь еще, трубки дыхательные порвешь или ещё что-нибудь в таком роде. Твоя задача - осмотр судна, а уж я потом основательно транспорт прощупаю, понял?
– Как не понять, - отвечал Кошмарик, надевая на ноги большущие ласты.
– Давай баллоны на меня напяливай, инструктор. Раньше Ленька Кошмарик рыб ловил, а теперь сам иду им на пищу. Ну, прощайте, мать родная и дорогой отец!
– говорил Кошмарик с хохмами, смешно хлюпая носом, хотя шутить ему совсем и не хотелось и было так страшно, что дрожала левая стопа, и при этом ласта мелко-мелко шлепала по настилу платформы, отчего казалось, будто Кошмарик приплясывает.
Скоро Ленька стоял
– Вовчик, а ломик у тебя на субмарине есть?
– спросил Кошмарик нарочито серьезным тоном.
– Зачем тебе ломик?
– удивился Володя.
– Нужен. Может, дверь какую открыть потребуется, переборку сломать. Или фомочка ещё тоже подойдет.
– Верно, вещь необходимая, - согласился Володя и бросился к "Стальному киту".
Скоро Кошмарик засовывал за пояс и небольшой ломик, который придал Леньке ещё более неустрашимый вид. Теперь все было готово для погружения, и Кошмарик дурашливо всхлипнул:
– Ну, кто ж меня на прощанье поцелует-то? Может, последний раз на солнце смотрю!
Иринка соскочила на платформу, улыбаясь, подошла к Кошмарику и поцеловала его в щеку, чем заставила Леньку страшно смутиться, а Володю с негодованием отвернуться.
– Ни пуха тебе и ни пера, - сказала девочка.
– Возвращайся с победой!
Кошмарик, чье сердце после поцелуя Иринки наполнилось львиной отвагой, взял в рот загубник, опустил на лицо маску, находившуюся прежде у него на лбу. Тем временем Володя обвязал его по поясу веревкой. Кошмарик задом подошел к краю платформы, поднял правую, свободную руку в приветственном жесте и, как это обычно делают подводники, спиной бултыхнулся в воду, подняв такой высокий фонтан брызг, что они долетели до Володи с Иринкой.
Кошмарика, упавшего в воду, поначалу охватило такое чувство, будто он свалился с крыши многоэтажного дома и стремительно несется вниз, к земле. Несмотря на гидрокостюм, холодная вода залива пронзила его тело тысячью иголок. Вначале Ленька ничего не видел в воде, казавшейся не прозрачной, а какой-то вязкой, темной массой. Ошеломленный, Ленька не сразу опомнился и с полминуты не мог ориентироваться, не знал, что делать дальше, и даже хотел было подняться на поверхность и вернуться на платформу. Но стыд, что он, награжденный поцелуем чудной девочки, повернет назад, как последний трус и слабак, заставил Кошмарика опомниться. Дышать он стал равномерней, скоро привык и к холоду, а вода не казалась ему непрозрачной и мутной.
Мощно работая большими, упругими ластами и одной правой рукой, увлекаемый в глубину ещё и весом акваланга, ломика, фонаря, Ленька уходил все дальше и дальше вниз, в бездну. Мимо него проплывали рыбы, среди которых были крупные, и Ленька с сожалением подумал о том, что с подводным ружьем он бы мог здесь навести немало "шороху". А между тем слой воды над Кошмариком становился все более темным - он плыл все дальше и дальше, к самому дну.
"Нужно зажечь фонарь", - мелькнуло в голове Леньки, и тотчас темноту водной стихии пронзил сноп желтого света, упал на темно-коричневое дно, покрытое водорослями, шевелящимися подобно змеям на голове Горгоны. Громада погибшего корабля, ушедшего до половины своего борта в песок, высилась справа, то есть Кошмарик вначале избрал немного неверный путь, но теперь до транспорта было совсем недалеко, и Ленька смело двинул прямо к судну, молчаливому и угрюмому.