Станция
Шрифт:
Каждый, кто приходит сюда работать, проходит путь от новичка, который поднимает микрофон, когда хочет сказать односложный мат шёпотом так, чтобы не услышал клиент, до матёрого волка, который матерится прямо в микрофон так, что можно сделать вывод, что человек на другом конце линии или матерится ещё хуже, что в принципе, невозможно, или же его терпение может быть соизмеримо только с терпением каменной статуи Будды. Громкость речи здесь зависит только от силы голоса и воспитания каждого из менеджеров, так, что некоторые из них прячутся под столами, выбегают в коридор или высовываются в окно на половину, потому что шум Министерской площади по сравнению с шумом офиса – это шуршание листьев на ветру в сравнении со стартом Боинга.
Вторым и не
1
IP-телефония - телефонная связь по протоколу IP. Под IP-телефонией подразумевается набор коммуникационных протоколов, технологий и методов, обеспечивающих традиционные для телефонии набор номера, дозвон и двустороннее голосовое общение, а также видеообщение по сети Интернет или любым другим IP-сетям.
Как правило, после этого рейтинг доверия у соотечественника к менеджеру с тяжёлой судьбой может резко пойти вверх. И это даст тот необходимый балл волне чувств, которая накроет обоих с головой, а менеджер уже как бы нехотя спросит, кинув во вселенную вопрос: "Ну что, будем работать?". И если на другом конце линии ответят положительно – это победа, после которой идёт быстрый процесс привязки карты и заполнения полей личных данных, пока на счету в аккаунте не появятся первые деньги.
Если провести комплексный анализ обстановки в таком офисе, то из самых характерных атрибутов будут два: запах и звук. Звук – это вышеописанный мат, стук пальцев по клавишам и бесконечные гудки из наушников, так как примерно 70% холодных звонков проходят мимо телефонов клиентов и трубку берут редко. Запах в воздухе стоит настолько плотный, что, кажется, если постараться, то до него можно прикоснуться, а то и разрезать ножом и положить себе кусок на пластиковую тарелку. Это запах пота работников, пластмассы, из которой сделаны мышки, наушники и клавиатуры, рэд булла, и, конечно же, кофе.
Кофе в офисе бесплатный и он всегда в избытке. Потребляемый в огромных количествах, этот напиток стал своеобразной религией, где кофеварка – это алтарь, а вместо того, чтобы ставить свечи, человек отрывает край пакетика сахара и сыплет его в свою очередную дозу вброса кофеина в кровь. В среднем, рабочий выпивает по три чашки кофе в день. Первую он делает через пятнадцать минут после прихода на работу, когда немного отходит от дороги и начинает вклиниваться в рабочий процесс. Вторую он выпивает во время обеда, который в основном состоит из взятой на вынос еды быстрого приготовления, впоследствии съеденной на кухне офиса. И третью чашку он, смакуя достаточно долго с большим удовольствием, чтобы прочувствовать каждый глоток, который разливается приятным теплом по желудку, выпьет во время выкуривания сигареты примерно за час до конца смены, когда работать уже совсем нет желания и хочется поскорее выйти из душного помещения на воздух.
Вот в таких условиях за скромные, но для двадцати одного года вполне сносные 1200 долларов в месяц, наш герой работал пять дней в неделю с двух дня до десяти вечера. Он закрывал не так много сделок, чтобы это было поводом для гордости, но при своих друзьях и коллегах никогда не забывал упомянуть свою первую сделку, которую он закрыл через три дня после поступления на работу. Согласно истории, он разговаривал с клиентом всего пять минут, но за это время он смог убедить его положить тысячу долларов на счёт, и это всё всего лишь после пяти дней обучения и ежедневного вечернего просмотра моментов из "Бойлерной", "Волка с Уолл-стрит" и других мотивирующих фильмов про продажи.
Наш молодой человек чувствовал себя на гребне жизни. Он знает, чего хочет, успех кажется ему уже не чем-то далёким, а наоборот – чем-то близким, уже видимым и в скором времени даже осязаемым. Впереди были только перспективы, и ограничивал их только видимый горизонт.
Он шёл к метро в темпе формальной спешки и почувствовал вибрацию телефона в кармане. Телефон как всегда на беззвучном, потому что звук звонка раздражает и отвлекает, а когда звук выключен, иногда можно схитрить и специально непринятый вызов спихнуть на шумное окружение или на "был занят и не услышал, извини".
Экран телефона показывал номер абонента, записанного как "Смартфон Сервис", и к удивлению, наш герой довольно быстро поднял трубку, как для звонка из сервисного центра при исправном телефоне, да ещё и при выключенном звуке. По всей видимости, он ждал этого звонка и, смахнув значок вызова, заговорил в трубку:
– Алло, привет, сладкая моя. Как ты там?
– Ничего, только добралась домой, немного устала, – сказал голос в трубке. Он звучал нежно и несколько вяло, но кокетливо, как бы подзывая продолжить разговор. Казалось, девушка на другом конце провода, не сказав ни одной реплики, одним лишь своим томным, мягким и сладким, как свежая горячая сладкая вата, голосом могла заставить человека оставаться на линии сколько угодно, просто чтобы он, загипнотизированный её разговором, мог слушать её бесконечно.
– Я нормально, вышел с работы. Я буду пораньше сегодня, как ты и просила. Я надеюсь, ты не сильно устала? Потому что я очень спешу к тебе. Очень хочу тебя… увидеть. – специально сделав паузу посередине предложения, он ухмыльнулся, как будто девушка на другом конце стояла рядом с ним и смотрела на него.
– Я очень устала, хочу поскорее снять с себя эту мокрую одежду и лечь в тёплую постель.
– Ну, Ира, солнышко моё, – шутливо загрустив, сказал он, – я так хочу к тебе…
– Ну, разве что если ты меня согреешь, а то на улице так холодно. Прижмёшься ко мне…
После этих слов наш молодой человек значительно ускорил шаг, причём так, что начал проворно обгонять даже самых быстрых спешащих людей.
– Я уже бегу, жди меня через полчаса.
– Ну, беги, беги, я пока пойду в душ, целую.
– Целую тебя.
Он сорвался на бег трусцой. До метро оставалось совсем немного, и ему казалось, что с каждым шагом он покрывает огромное расстояние и буквально парит над тротуаром. Единственным доказательством того, что он всё ещё был на земле, были брызги воды, разлетающиеся во все стороны под его кроссовками, бежавшими по лужам.
Под дождём лица людей расплывались и становились единой массой, имеющей цветом всю палитру серого, бежевого и синего, в которой проскакивали телесные оттенки цветов кожи. Он бежал к метро, почти не смотря по сторонам. Окружавший его мир напомнил ему карусель, на которую он часто смотрел в детстве. Неоновые лошадки, кареты и машинки, неспешно идущие по кругу, как спутники планеты, движущиеся по орбите вокруг разукрашенного шеста в центре карусели.
Под большим ливнем всё смешалось и в глазах наблюдателя. Люди и пейзаж потеряли чёткие контуры и очертания. Теперь без близкого пристального рассмотрения нельзя было понять, где заканчивается человек, бегущий по площади, а где начинается всеобъемлющий пейзаж дождливого полудня.