Становление Колдуна
Шрифт:
— Да такая красота же сотни миллионов стоит! — не удержавшись, воскликнул один из присутствующих.
— Семьсот пятьдесят миллионов, если быть точным, и машин подобного класса у моей семьи целых четыре, — раздался за их спинами слегка самодовольный голос. — Но речь не об этом. Господа, у нас экстренная ситуация, и ждать помощи не приходится, так что не будем терять времени — займите свои места в заклинательном круге.
Высокий, широкоплечий моложавый мужчина лет пятидесяти, с длинной ухоженной русой бородой, серыми глазами прямым носом излучал ауру чародея шестого ранга. Собственно, это и был Семён Рязанцев, командующий арьергардом и один из старших членов семейства. Взмахом руки мужчина указал на выплавленный из золота и украшенный драгоценными камнями магический
— Что будем использовать? — поинтересовался молодо выглядящий мужчина кавказской внешности. — И какова наша роль в ритуале?
— Заклятие чёрного солнца, — ответил Рязанцев, занимая место во главе круга. — Вы, молодой человек, встаньте в центр, прямо на эту руну, да… — указал он Максу. — Через накопители будет подаваться необходимая мана, ваша задача — поддержание и стабилизация потоков энергии, я буду вести вас и сплетать заклинание.
Что из себя представляет данное заклинание, Макс не представлял, но очевидно что-то достаточно ультимативное. Вот только ему совершенно не нравилось, что его поставят в фокус сплетаемого заклинания прямо на руну Ёльх, обозначающую единение и открытие себя главе круга.
— Позвольте, уважаемый, — не сдвинулся с места парень, глядя в глаза старшему чародею. — Роли наших коллег и ваша роль мне ясны, но вот что требуется от меня?
— Молча встать в центр круга и открыть доступ к своему дару, — слегка раздраженно ответил одарённый, которому явно не понравилось, что какой-то там колдун четвёртого ранга не бежит исполнять его указание. Очевидно, Семён Рязанцев привык, что его приказы исполняются беспрекословно. — Я из семьи Рязанцевых, я магистр и я глава авангарда этого каравана, и ты обязан исполнять все мои приказы, засунув своё мнение туда, где солнце не светит!
Автомобиль слегка тряхнуло — видимо, враги наконец решили попробовать на зубок защиту вражеского штаба, и эта их попытка весьма впечатляла, раз даже через барьер седьмого ранга ощущались отголоски вражеской атаки.
— Шевелись! — недовольно заорал командир авангарда.
В голосе надменного чародея чувствовались нотки откровенного страха, что весьма удивило парня — на его взгляд, ситуация была хоть и сложная, но отнюдь не безнадёжной. Откуда столько паники у аж целого магистра, если всего лишь адепт и четверо мастеров магии спокойны?
— Ваш круг предназначен для работы с неживыми объектами, — возразил Макс. — Я не вижу никакой защиты на случай, если в его фокусе будет живой одарённый. И пусть меня позже судит военный трибунал — но я не собираюсь идти в заклинательное построение, которое в лучшем случае меня покалечит.
— Да не будь с тобой ничего, сукин сын! — заревел рассерженным медведем мужчина. — Мы тут все подохнем, пока ты меньжуешься! Встань в фокус, открой источник Дара и дальше мы всё сделаем сами! Я мастер-рунолог, и я гарантирую твою безопасность!
— Я тоже не слепой и не дурак, и рунам меня учил мастер почище вас! — заорал в ответ Макс, теряя терпение. — Либо устанавливаете тут защиту, либо идите в жопу со своим кругом! За невыполнение такого самоубийственного приказа меня в лучшем случае сошлют лет на десять в приграничье, но это лучше, чем сдохнуть тут!
Остальная четвёрка, пусть и косилась на магистра весьма холодно, понимая справедливость слов младшего коллеги по цеху, но вмешиваться не спешила. И их можно было понять — мало того, что чародей перед ними обладал шестым рангом, так ещё и был выходцем из высшего общества, обладателем гражданства первой категории и родственником одной из ключевых фигур Царства. Пусть и одной из наименее значимых из этих фигур, обладающей лишь седьмым рангом и недостаточно влиятельным, что бы отвертеться от поездки в качестве главы торгового каравана — но даже так между ними и семейством Рязанцевых была бескрайняя пропасть в плане положения в обществе, власти и могущества. А потому излишне рисковать навлечь на себя гнев подобной персоны ради незнакомца никто не собирался. Да и сам парень бы не стал так рисковать, но сейчас этот испуганный безумец, видимо привыкший к жизни в тылу или к тому, что более сильные
Рязанцев скрипнул зубами и бешено завращал глазами от ярости, но спорить дальше не рискнул, ощутив вторую вражескую атаку на купол. Вынудить колдуна силой предоставить доступ к своему Дару было невозможно — в подобных ритуалах не просто требовалось согласие того, чей дар пойдёт в ход, но и его активное содействие.
— Мы ещё обсудим вопросы твоей дисциплины, нарушения приказов и отсутствия субординации, червяк! — выплюнул он.
Затем чародей начал доставать из пространственного мешочка одно за другим достаточно дорогие ресурсы, заряженные необходимыми видами маны природные артефакты и зачарованную краску из каких-то магических растений. Обведя центральную руну ромбовидной фигурой, он при помощи телекинеза расставил в нужном порядке всё, что достал, и начал выводить странные письмена вдоль стенок ромба. Данная работа заняла лишь минуту, но Макс невольно ощутил уважение к мастерству и скорости, с которым Семён буквально на голых навыках вплёл в готовый артефактный круг магов дополнительный элемент — магический взор подтвердил, что дополнительный элемент вполне успешно слился с основной конструкцией.
— Доволен?!
— Вполне, — кивнул Макс.
Дальше было уже дело техники. Драгоценные камни, украшавшие заклинательный круг, были артефактами-накопителями, и именно они сейчас отдавали свою энергию в распоряжение собравшихся чародеев. Закрыв глаза, Макс мысленно соприкоснулся с четырьмя имеющимися у него метками, в которых копил черное пламя, и через них связался с основным источником Дара, создав единую систему.
Через десяток секунд он, стиснув зубы от боли, повёл поток незримой мощи по сотворённому магистром каналу к его ауре. Действовал начальник авангарда хоть и умело, но явно нарочито грубо, стремясь сделать побольнее посмевшему спорить с ним чародею.
Словно воочию все шестеро составляющих круг чародеев увидели как там, в небесах, рядом с черным рыцарем, мёртвым драконом и личем, каждый из которых являлся существом шестого ранга, вспыхнула маленькая чёрная искра. Вся троица и окружающие их несколько десятков существ рангом пониже — от четвёртого до пятого — успела начать реагировать, выставляя магическую защиту, но…
Потоки темного огня, в который была вложена мощь, превышающая даже магию седьмого ранга, ударили во все стороны. Конечно, оригинальной мощи Дара Макса в этом пламени не было — он служил лишь основой, ядром атаки, но количество вложенной маны и внезапность удара, что возник прямо внутри защитных барьеров, окружающих сильнейших монстров, с лихвой окупало этот маленький недостаток. Ударь сам Макс своим даром, и его бы скорее всего хватило максимум ранить кого-то из монстров шестого ранга — в лучшем случае и лишь одного. Но сейчас за дело, что не говори, взялся настоящий профессионал — и атакующие авангард чудовища разом лишились основной магической поддержки и руководства, а портал, через которые высшая нежить, видимо, планировала отступать в случае неудачи, попросту схлопнулся.
Из носа, глаз и рта молодого колдуна текли тонкие струйки крови — отдача заклинания, сильно превышающего ступень чародеев, его сотворивших, ударила по нему, но магический конструкт принял на себя всю мощь отката. С тонким звоном разлетелись вдребезги десятки драгоценных камней, по золотому кругу и его рунам побежали трещины, а ромб и десятки дорогостоящих ритуальных предметов попросту сожгло чёрным огнём, вспыхнувшем вокруг парня — но главное, он остался жив и почти здоров.
И лишь полные гнева и презрения серые глаза магистра, что сейчас лишился весьма дорогостоящего магического инструмента, портили парню настроение. Впрочем, если бы он не настоял на своем, то магический круг бы, конечно, уцелел — но вот от самого Макса в лучшем случае осталась бы лишь горсть пепла, так что он ни о чем не жалел. Не его проблема, что один высокопоставленный урод оказался паникёром и жлобом, готовым пожертвовать живым человеком, что бы сберечь свои игрушки.