Становление убийцы, или Прометей на пепелище

Привет, други и подруги. Вот я и закончил своё первое произведение. Я уже и не надеялся что когда-нибудь это сделаю, того что настраивал себя лет пять, того что то ручка не писала, то в голову ничерта не лезло. А оказывается вдохновение заключается в ненависти… в этом мне помогла дорогая жена Юленция – никто другой меня не может так раздраконить как она и при этом чтобы ей в последствии ничего не было. Ну а так как убивать у нас законодательством, к сожалению, запрещено, то в итоге мои психи были вымещены на бумаге. Получилось весело и с долей извращений… а в этом уже отдельная благодарность Чаку Паланику, чьим ярым поклонником я и являюсь. Трудно конечно писать после прочтения его произведений, за что не возьмись, а он эту тему уже раскрыл – так что не серчайте на долю плагиата. Многие жизненные истории были реальны в моей жизни, так что сия писанина

Возможно это произведение окажется моим единственным, уж больно долго я к нему готовился, но я приложу все усилия чтоб это было не так. Как-то так сложилось, что у пролетариев писать считается – зашквар… восторгаются, но считают именно так. А, как по мне, зашквар – это пиздить деньги у нуждающихся и стать в итоге уважаемым человеком. В общем, приятного Вам чтива (сорри за сквернословие, но без него никуда).

Тем утром Макс проснулся в холодном поту. Ещё никогда в жизни сон не был таким реалистичным. Мышцы были стальными и оцепенение не проходило ещё с полчаса. Из головы не выходила та девчонка из сна и на глазах блеснули слёзы.

А приснилось ему вот что:… Ранним утром, когда солнце только собиралось выйти из-за горизонта, он держал путь к железнодорожной станции. Это было его обыденное действие по будням, он направлялся на учёбу в техникум. Ветер ласково обдувал его лицо, погода стояла тёплая, так и подначивая прогулять ненавистное покусывание гранита науки. Но тем утром Макс решил не поддаваться на провокации. Поднявшись на платформу он закурил и стал ожидать поезда. Рядом резвилась детвора, кидаясь портфелями, их учёба, пока ещё, так не обременяла. В паре метром от него закурила прекрасная незнакомка. Как бы она не нравилась Максу, утренняя хандра не подпускала его к девушке для знакомства. Послышался гудок и все, стоящие на платформе, повернули головы навстречу поезду…разумеется, кроме детишек, те не отрывались от своего весёлого времяпровождения. Внезапно нашего парня одолела, ничем не подкреплённая, тревога и он попятился назад к ограждению. Как оказалось, не зря. Перед самим поездом портфель ударил в спину прекрасной незнакомки и та повалилась на рельсы. Какой ужасный был этот миг. Состав, хоть уже и притормаживал, но девушка не успела бы перекатиться от смертоносных колёс. Раздался леденящий крик и на Макса брызнула кровь. Всё присутствующие в ужасе присели не осмеливаясь подойти и посмотреть, что же случилось. Один только Макс подошел. Он еле дышал, сигарета истлела и плавился фильтр. И вот перед ним развернулась ужасная картина. Девушка, бедная девушка, она была ещё жива. Её голова была перерезана пополам. Отчетливо был виден срез: половинка мозга, глаз и половинка языка. Язык трепыхался, она явно хотела что-то сказать, но раздавался только хрип с кровавым клокотанием в горле. Глаз, рефлекторно пытаясь осмотреть всё происходящее, вращался в разные стороны. Это было самое ужасное и одновременно прекрасное, что Макс когда либо видел. Никакие рисунки и фотографии не передадут ту красоту строения человеческого тела. Макс постиг гениальность произведения творца. Он проснулся.

Тем утром психика парня сломалась и он навсегда перестал быть обычным подростком. Не он выбирал этот путь, путь зверя выбрал его.

Далее несколько лет прошли у Макса в обычном порядке, ничего особенного, обычная жизнь студента-попойки, сессия и девушки. Вся интрига начала разворачиваться с появлением чудо-напитка алко-энергетика Рево. Это дикое пойло сначала просочилось в жизнь парня по баночке в день, потом по две и в итоге он плотно подсел на энергетик, который, в свою очередь, день ото дня вытеснял кровь Макса, заменяя собой.

Однажды, вернувшись после смены домой, Максим делал ремонт. Строители халтурно заменили ему окна, так что со штукатуркой предстояло попотеть. Затарившись Рево, парень приступил к работе. Предстояло трудиться высунувшись из окна. Благо было не высоко, так что страх не сковывал движения. Вечерело, жара отступила и работа шла на ура. Холодный напиток преображал движения, но тем временем затуманивал сознание… допивалась четвёртая банка. В какой-то момент парня взяла оторопь-он стоял на подоконнике и ожесточённо дискутировал сам с собой. Спорили два его «я». Одно настаивало что бомжи не нужны на планете Земля, что эта «опухоль» лишь унижает человечество в своём естестве и от них надо избавляться всеми правдами и неправдами. Второе же, более альтруистичное, стало на их защиту, мол, всё мы люди и заслуживаем жизнь, пусть даже некоторые как дикие животные.

Тогда Макс и понял, что с кукухой у него не всё в порядке и дикое состояние будет только усугубляться. Сон и явь навсегда переплелись своими щупальцами и больше никогда не воспринимались порознь.

Сердце парня свирепело, превращаясь в кусок пластида с мелкими вкраплениями чего-то гранулированного. Лишь эти мелкими частицы были отблеском былого сострадания. Эти частицы и были осколками души. Внутри Макса сидел зверь, готовый в каждую минуту вырваться на свободу, выпотрошив напрочь своего хозяина. Огненное дыхание внутреннего демона мешало вздохнуть полной грудью, вызывая боль и слёзы… и хандру, безутешную вселенскую хандру.

Макс стал прототипом персонажа фильма "Безумный Макс", не отдающему отчёт своим действиям. Вообще, парня звали иначе, при рождении его нарекли Юзом. Это лишь при крещении родителям пришлось поменять имя на Макс. Но тем не менее парню нравилось имя и первое и второе.

В тот морозный февральский вечер, Макс возвращался в работы слегка навеселе, с коллективом отмечали 23-е февраля. В рюкзаке трепыхалась початая бутылка водки, остатки закуски и нож, для нарезания последней. Дорога была не близкая, дул сильный ветер, завихряя снежную пыль. Пыль поднималась высоко вверх и лучезарно сверкала в свете придорожных фонарей. Хотелось продолжения банкета, но крепкий напиток уже не лез в горло. Парень свернул в сторону и направился к магазинчику, в надежде купить чего-то менее противного чем водка, но не менее шибущего в голову. На глаза попалась серебристая банка Рево. Шикардос…выбор сделан. Отоварившись, Макс зашёл за магазин выпить, как никак, хоть время было уже позднее, но встречи с ментами сторонился каждый здравомыслящий человек. Допив банку, парень решил отлить, расстегнул ширинку, опустил глаза иии…увидел вход в подвал, из которого доносилось "золотые куполааа, на груди наколоты, только синие они…кхе-кхе…и ни капли золота". Пьяный прокуренный голос и мерзопакостная песня в миг протрезвили Макса, точнее его демона, и парень полез в подвал. Посветив фонарём на телефоне, Макс увидел обоссаного бомжа. Сквозь коричневевшие пятна на штанах доносилась фекальная вонь. Глаза парня налились кровью. Как же так можно… здесь же иногда работают слесаря ЖКХ и дети иногда играют. А вдруг у кого-то не будет фонарика и он наступит на эту кучу зловонного дерьма. Так нельзя, быстрее бомжа вытащат-быстрее будет чище. Макс, как никогда, стал трезв и собран. Он достал нож, посмотрел на блеснувшее лезвие. Бомж напрягся. "Так не годится"– подумал Макс." Не хватало, чтобы это ничтожество испугалось и ещё больше обосралось". Убрал нож обратно в рюкзак, посмотрел на бомжа и достал початую бутылку водки, протянул бомжу. Красная рожа мужчины расцвела и заблагоухала блевотой. Бомж опрокинул остаток водки с горла в себя и, оставив пару глотков, протянул бутылку Максу, произнеся неуместную фразу: "Вечер в хату, товарищ". Глаза парня сверкнули вырвавшимся внезапно гневом, он взял бутылку за горлышко, разбил её о голову бомжа и воткнул розочку в шею мужчины. Эти действия были настолько быстры и точны, как будто оттачивались годами шаолиньским монахом. Парень присел, посмотрел в мутневшие глаза бомжа – под предсмертный хрип из них с каждой секундой уходила жизнь. "Невероятное зрелище…надо будет повторить…"– подумал Макс. Парень вылез из подвала, метель немного поутихла. "Точно…я же поссать хотел…"-щёлкнуло в голове. Он достал из штанов член и аккуратно изобразил на снегу слово "OVER".

Добравшись домой, парень лёг спать. Уже давно он так сладко не спал…непорочным младенческим сном. Его внутренний демон свернулся калачиком и умиротворённо замурчал… как котёнок… котёнок внутри грудной клетки.

Шло время, будничные дни сменялись такими же днями, окутанными повседневной рутиной. Как-то раз начальник привёл к Максу длинноволосого парня и сказал- "Вот тебе напарник, пока что – стажёр, но, в дальнейшем, будете работать постоянно вместе". Стажёра звали странным именем Сатануил, сокращённо Сатан. Тогда ещё Макс и не подозревал, что он научится у Сатана большему, чем научит его сам. А точнее, он научит его премудростям рабочих моментов, научится неистово веселиться и искусно убивать… убивать людей, чьё существование только лишь усугубляет и так плачевное состояние дел в городе.

После смены парни решили отметить знакомство и отправились бухнуть на детскую площадку. Как никак – незнакомого новоиспечённого кента, не хотелось приглашать домой ни одному из парней. Место это очень нравилось Максу, так как на детской площадке в изобилии были фигуры сказочных зверей, выполненные в какой-то постапокалиптической манере, никак не иначе – скульптором наркоманом-шизофреником.

Оказалось и любимый напиток у парней был один и тот же – OVER. Слово за слово, банка за банкой, и, с лучами рассвета, оказалось – что у парней много общего: музыкальные и кинематографические вкусы, и, хоть такие вещи не принято обсуждать при первом знакомстве, жажда крови тоже была общей.

Выпитое давало о себе знать, и, когда Макс, в очередной раз, длительно моргнул, то Сатануил куда-то исчез. В последствии, это качество друга не раз удивляло Макса.

Ребята работали в подвалах, устраняя утечки и порывы трубопроводов. Сатан постоянно опаздывал на планёрки, но при выполнении работы, оказывался тут как тут, так что, в принципе, упрекнуть его было не в чем.

Был у парней и, так сказать, живой уголок в любимом подвале, в котором работы всегда было непочатый край. И если у обычных серых людей это был какой-то угол с певчими птичками, то тут, в этом логове мрака, это была галерея мёртвых. Коты и кошки не редко уходили от хозяев умирать в подвалы, на теплотрассы, там их дух покидал бренные тушки и отправлялся в кошачью Вальхаллу. Парни собирали на досуге эти высушенные плоские трупики и украшали вход в любимый подвал – получалось очень даже эстетично. А иначе и быть не могло, работа, как никак – второй дом, и проводишь там значительную часть жизни… так почему бы не сделать это место приятным для посещения.