Старик с обочины
Шрифт:
Посреди солончака чёрной башней возвышается одинокая ель из числа древесных мутантов. Невесть как сюда занесло семечко, из которого вымахал этот тридцатиметровый дендрогигант. В хвойной шевелюре суперели, видимо, никто не завёлся. К его корням протоптана самого неприятного вида тропинка. У тропинки над черным замшелым бревном, словно перископ субмарины, выдается большой янтарный глаз. Вид жутковатый. Парни дружно направляют на него стволы. Но умницы – без надобности не палят. «Ква!» -сообщают из-за бревна насыщенным оперным басом. Так. Ясно. Можно не тревожиться и даже устроить привал. Есть не хочется, а дух перевести минут пять – не помешает.
Меня больше всего беспокоит, что будет после заката. После «кровавого
– Вперёд, что ли?
– спрашивает Ушастый.
– Чего рассиживаться-то?
При этом он смотрит на меня. Кажется, статус Старика продолжает расти… Я киваю. Ушастый сменяет Тихоню, который становится рядом со мной и толкает тележку.
Территория бывшего СССР Сибирь Усть-Хамский район Хамской области Аномальная Зона внеземного происхождения Гремячье 22 часа 15 минут 7 августа 2007 г.
Карта не соврала. В десятке метров от шоссе действительно стояли облупленные кирпичные стены какого-то склада. Его крыша таинственным образом исчезла, словно её кто-то аккуратно срезал и унёс, не оставив ни стропил, ни кровли. Постройка не имела окон, что было настоящим подарком: держа изнутри дверь под прицелом, можно было чувствовать себя в относительной безопасности.
Повозку, расчистив для неё место, закатили внутрь. Частью собранных трухлявых и сырых обломков загородили вход, после чего долго разжигали баррикаду. Наконец, она затлела, струйки смрадного дыма потянулись вверх.
– Отлично! До утра будет вонять.
– Бобёр довольно потёр руки.
– Не всякая тварь рискнёт лезть.
Из других деревяшек, что оказались посуше, разложили костёр. Тушёнку разогревали прямо в банках. Воду вскипятили в армейском котелке.
– Не надо было тебе менять комбинезон, Ушастый. В старом фонарик сам собой включался, а тут ещё выключателем щелкать надо.
– сказал Тихоня, снимая котелок с огня и разливая по кружкам крепкий душистый чай. Настоящий чай! В подвале Кузнеца нашлась эталонная пачка цейлонского, с которой истосковавшиеся по напитку «курортники» тут же наделали пару десятков копий.
– Хорошо!
– промурлыкал Бобёр, отхлёбывая.
– Только ещё бы сахарку…
– Как старуха из сказки о рыбаке и рыбке.
– заметил Тихоня.
– Держи два куска. Недавно мятному отвару был рад, а теперь чаем без сахара недоволен.
– Доволен!
– возмутился Бобёр.
– Это я так… абстрактно…
– Отчего же, -заметил Старик, -вот доберёмся до Черново, закажем из за стены пару пачек свежего сахара, доставим их к репликатору и не будет у нас проблем со сладким.
Первыми вызвались дежурить Тихоня и Ушастый. Они сели с винтовками наперевес против затянутого дымной завесой входа. Старик и Бобёр легли у противоположной стены, подложив рюкзаки под головы.
– Совсем спать неохота.
– пожаловался Бобёр и тут же засопел.
– Вижу.
– вздохнул Старик.
Он так и не понял, приснилось ли ему что-то, или пригрезилось наяву, но глубокой ночью он очнулся, точно от неожиданного тычка в бок. Это и в самом деле была глухая ночь, точнее, то её серединное время, когда воздух особенно тяжёл и вязок. Ночная жизнь Зоны, которая доселе пор шла как обычно, замерла, словно в томительном ожидании чего-то неведомого. Костер почти догорел, и Старик увидел в его смутном свете лежащего на спине с заложенными под голову руками Бобра. Странным было то, что, несмотря на прогоревший костер, Старик все же мог различать очертания тележки и сидящих спинами к ней Тихони и Ушастого. Он поднял голову и понял причину своей внезапной ночной зоркости: развалины сарая были залиты призрачным зеленым светом, лившимся с неба.
Старик потряс за плечо Бобра. Тот мгновенно проснулся, сел с винтовкой в руках и спросил голосом, в котором вообще не было сна:
– Смена?
– Да.
– сказал Старик.
– Посмотри наверх. Видел когда-нибудь такое?
– Северное сияние, что ли?
– отозвался от повозки Тихоня.
– Ночью, когда тебя притащили, было похожее над «курортом». Красиво.
– Не очень.
– не согласился Ушастый.
– Тревожно. Видел я однажды (издалека, слава богу) – как в темноте светится ведьмин студень. Похоже, знаете… Давайте, сменяйте, а мы – на ваши места, пока лежбища не остыли.
– Все было спокойно?
– В общем да. Топтался кто-то у входа, надо полагать – зверь, не мутант, потому что в дым не сунулся.
Старик уселся, прислонившись спиной к жесткому ободу велосипедного колеса. Он хотел было завязать вполголоса разговор, но Бобёр отвечал односложно, настороженно всматриваясь в темноту за дверным проёмом. Было видно, что он крайне серьезно относится к обязанностям часового и ожидает того же от него.
Старик время от времени подбрасывал обломки чёрных от времени досок в кучу тлеющих в сарайной двери головешек, не давая им погаснуть до конца. Зеленое мерцание над головой угасло, небо почернело и усеялось звёздами. Даже ночные шумы стихли, и Старику показалось, что тишина вокруг сарая наполнилась напряжением, и это было куда неприятнее угрожающих шорохов Зоны.
Он так тревожно всматривался в мрак, что перед глазами у него пошли круги. Старик помигал, но нет… круги не исчезли. От чего-то там снаружи и впрямь исходило слабое свечение.
– Видишь?
– тревожным шепотом спросил Бобёр.
Старик кивнул, положил ладонь на винтовку, но стрелять было не в кого. Свечение, казалось, шло от клёна-гиганта, что возвышался в паре сотен шагов от сарая. Словно сам тяжелый древесный ствол, испускал свет, а крона стала прозрачной, точно огромный торшер. Над самой землёй потянуло слабым ветром, шевельнулись багровые тени в тлеющих головнях. Свечение на мгновение усилилось, стало ярким и вдруг потухло. Старик и Бобёр остались в полной темноте, которая после этого странного зрелища показалась им чуть ли осязаемо плотной, непроницаемой. Бобёр поспешил подбросить еще одну доску в костёр, и огонь высветил шершавые стены.
– Что такое?
– поёжился. Бобёр.
– Меня спрашиваешь?
– криво усмехнулся Старик.
– Понятия не имею.
Они вновь замолчали. Больше до самого конца их смены ничего не произошло, а с первыми лучами солнца поднялись Тихоня и Ушастый.
Территория бывшего СССР Сибирь Усть-Хамский район Хамской области Аномальная Зона внеземного происхождения Гремячье 6 часов 45 минут 8 августа 2007 г.
Тайник был замечен Бобром. Он, умываясь в углу, заметил почти стёршиеся буквы, процарапанные на кирпиче. Тихоня подцепил кирпич ножом, вывернул его и со всевозможными предосторожностями извлёк из образовавшейся ниши бурый свёрток. Когда ветхую ткань развернули, в ней оказалась распадающаяся на клочки истлевшая тетрадь.