Старик с обочины
Шрифт:
С Марьинским Шаманом и амазонками «звёздные» строят отношения на основе подчёркнуто вежливого нейтралитета и невмешательства в дела друг друга, амазонкам даже продают оружие и лекарства. Зато лукьяновских бандюков на дух не переносят и вообще людьми не считают, к слову – взаимно. Груды оружия, запасы провизии и медикаментов, а также обмундирования, которые оказались в распоряжении «звёздных», извечно разжигали неутолимую зависть уголовных обитателей Зоны. В семьдесят пятом блатные попытались было захватить лагерь в Околице. Опрометчивое решение! Привыкшие иметь дело только с охранниками-«вертухаями» из внутренних войск, они явно не ожидали встретить блестяще организованного
Ближайшими соседями «звёздных» являются фанатики из Красново. Они истово веруют, что Зона – величайшая из загадок мироздания, воплощение сверхъестесвенной сущности, могущей решить все проблемы, что испокон веков отягощают человечество. Дух Зоны, по их мнению, способен уберечь людей от разложения и погибели, которая непременно должна была наступить вследствие всеобщей испорченности, злобы и невежества. «Звёздные» посмеиваются над красновцами, любят рассказывать о них анекдоты, считают безобидно помешанными. В свою очередь поклонники Матери-Зоны относятся к военным с сочувственной жалостью как к существам ограниченным и неспособным прикоснуться к божественной благодати. Однако конфликтов между ними никогда не происходило, более того, они похожи тем, что не торгуют уникальными порождениями Зоны с внешним миром.
«Звездные» принципиально не берут иных прозвищ, кроме образованных от фамилий, но в разговорах чаще всего обращаются друг к другу только по званиям. В официальных случаях прибавляют уставное «товарищ». И мужчины и женщины носят полевое обмундирование образца пятидесятых годов и танкистские комбинезоны из бережно сохраняемых огромных складских запасов. К знакам различия – отношение самое серьёзное, хотя погоны зольдатен они не признают, а прикрепляют к петлицам «кубики» и «шпалы», словно красноармейцы тридцатых годов. Из головных уборов наибольшим уважением пользуются летние шлемы танкистов.
Утро в Околице начинается с сигнала «подъём». Затем следуют приборка казармы, завтрак, развод на караул и службы. Через четыре часа – обед, получасовой отдых и еще четыре часа напряжённых работ. Ужин. Личное время. Отбой и сон. Каждый «звёздный» раз в десять дней получает выходной, причём для большей части личного состава дни отдыха никогда не совпадают. Исключениями являются 23 февраля и Новый Год, когда отдыхают все, кроме караульных.
Дисциплине и порядку, царящим в Околице, мучительно позавидовала бы любая армия прошлого и настоящего. Причём держится идеально отлаженная система отнюдь не на принуждении и наказаниях. Гауптвахты у «звёздных» нет. Взысканиями служат (по возрастающей): наряд вне очереди на работы, лишение выходного, понижение в звании с автоматическим уменьшением прав и увеличением обязанностей, изгнание из «Звезды» и Околицы, расстрел. Впрочем, за полвека высшая мера ни разу не применялась.
Территория бывшего СССР Сибирь Усть-Хамский район Хамской области Аномальная Зона внеземного происхождения Околица 20 часов 15 августа 2007 г.
Старик заканчивал чистку-смазку своей «драгунки». Рядом присел Крест. Старик загнал на место затвор, заботливо протер приклад, вопросительно глянул на «курортника».
– Надо бы поговорить, знаешь ли… -сказал Крест, пряча глаза.
– Только ума не приложу, с чего начать… Я и Мохнатый…
– Хотите остаться?
– осведомился Старик, поднимая в улыбке уголки узких губ.
– Правильно. Одобряю. Здесь для вас – идеальное место.
– Откуда ты… -изумился Крест.
– Хотя… Вообще-то…
– Да всё просто. Вы такими глазами смотрели на здешнюю жизнь, что не мудрено было догадаться.
– Только пойми правильно.
– просительно сказал Крест.
– Получается, что вроде бы всех бросаем. Скажете: «Испугались!»
– Бред!
– фыркнул Старик.
– Изначально каждый из нас отправлялся на восток за своим заветным. Нашли его здесь? Замечательно! Вот и оставайтесь в Околице, желаю от всей души удачи. Хочешь, переговорю с Громом?
– Да я уже забрасывал удочку.
– сконфуженно признался Крест.
– Он не возражает.
– Чудесно. Какое звание обещает?
– А тут все начинают с чистого листа, с рядовых.
– Не смущает?
Крест отрицательно мотнул головой: -Надеюсь, не такой уж я бесперспективный, сержантские петлички уж точно заслужу… Да и Мохнатый не из дураков. Нет, всё-таки на душе неспокойно, давай, с вами дойду до антенны.
– Зачем?
– махнул рукой Старик.
– Количеством нас и так больше, чем достаточно. Даже после потерь.
– Вот именно – «количеством».
– проворчал Крест.
– А качество этого количества? Какой, к примеру, из Тихони боец? Чихом надвое перешибить можно.
Старик хмыкнул и с сомнением пожал плечами: -Да он покрепче меня будет.
– Ну, о тебе вообще речи нет.
– утешил его Крест.
– Доходяга вне конкурса, как ещё жив – удивительно.
– Сердечное спасибо!
– признательно сказал Старик.
– Ничто так не исцеляет раненую душу, как правда.
Территория бывшего СССР Сибирь Усть-Хамский район Хамской области Аномальная Зона внеземного происхождения Околица 20 часов 45 минут 15 августа 2007 г.
Майор Гром сидел в кресле с высокой спинкой за монументальным канцелярским столом тёмного дерева сталинской постройки. За спиной у него красовалась – два метра на метр – выполненная тушью от руки самодельная карта Зоны. С портрета над картой устало и мудро смотрел усатый генералиссимус с неизменной трубкой в руке. Черноклеёнчатый диван, четыре стула, железный сейф, угол уставленный образцами разнообразного оружия, тумбочка с древней ламповой радиолой.
– А зачем приёмник держите?
– поинтересовался Старик.
– Для красоты?
– Отчего же?
– с непонятной интонацией хмыкнул майор.
– Работает. Правда, с передачами у нас того… негусто…
Он ловко выхватил из-за спинки кресла самодельные костыли, вскинулся на них и, поскрипывая, быстро проковылял в угол. Старик поперхнулся: ног ниже колен у Грома не было.
– Да, так уж вышло.
– не оборачиваясь сказал майор.
– Ведьминым студнем плюнуло под Люблино, когда кровососов выкуривали. Обе ступни через минуту стали, словно резиновая губка. Потом выше полезло. Ребята спасли: приволокли меня и – сразу нашему хирургу на стол. Под пилу. Выжил, как видишь. Но без подпорок не хожу.