Старинные Чешские Сказания
Шрифт:
По утрам, когда на каждом цветке и листочке сверкала под солнцем роса, под вечер, когда стволы дубов пылали розовой зарею заката, либо в сумерки, когда темнели кусты и вершины деревьев, а белеющие тропинки терялись в глубоких тенях, Либуша любила гулять в саду со своими приближенными девушками, а то и одна-одинешенька.
В белых одеждах, с распущенными косами, молодая княжна то легкими шагами плавно скользила, подобно светлой тени, по саду, в задумчивости склонив голову, то стояла в тихом сиянии звезд и луны, мечтательно обратив к небу свое прекрасное лицо.
В этот сад привела однажды Либуша сестру свою Кази, что прискакала на быстром коне из Казиного града. Вечерние тени уже
Но вот спокойствие и тишину той минуты нарушил раздавшийся у ворот дикий рев. Отзвук его донесся до сада княжны и становился все яснее, все громче. Крики мужчин приближались подобно рокоту бури. Сильные, звонкие голоса заглушал пронзительный визг. Кто-то громко затрубил в рог. Победные звуки понеслись по двору, перемешиваясь с кликами радости.
Сестры, прервав разговор, остановились, прислушались. Но тут прибежал управитель и взволнованно начал просить, чтобы княжны вышли во двор посмотреть на диковину.
По широкому двору шагал окруженный толпою народа и стражи высокий молодой, статный мужчина. Видно было, что несет он тяжелую ношу. Возбужденное, загорелое лицо его напряглось, шею вытянул он вперед, из-под шапки выбивались и падали на лоб темные кудри.
В изумлении глядели княжны на пришельца: на спине у него, брюхом кверху, лежал живой дикий кабан, которого он держал за острые уши. Не было у молодого охотника копья, зато на широком поясе висел меч, вложенный в ножны. Болотная грязь покрывала его обувь и плотно облегающие штаны. Свое тяжелое бремя он нес так легко, словно было оно пушинкой: шаг его был тверд и уверен, колени не дрожали, ноги не подкашивались.
Вокруг ликовали мужчины и юноши, показывая руками и копьями на старого, сильного кабана с рыже-бурой огромной головой, черным рылом и могучими кривыми клыками. Кабан дергался, яростно вращал налитыми кровью глазами и, скрежеща зубами, бил по воздуху черными копытами.
Увидев Либушу и Кази, толпа затихла. Смелый охотник, чье имя было Бивой, сын Судивоя, приблизился к ступеням, ведущим в большую палату, вход в которую украшали высокие колонны. На тех ступенях стояли княжны.
Не сбрасывая с плеч лютого зверя, Бивой шагнул вперед, приветствовал Либушу с сестрою и молвил:
– Несу я этого кровожадного вредного зверя с Сорочьей горы. Пусть умрет он перед очами твоими, если ты повелишь.
– Да будет так, – кивнула Либуша.
С криком обнажили мужчины мечи и подняли копья. Но среди смятения, шума и крика послышался голос Бивоя:
– Я сам расправлюсь с ним. Я его поймал, я его и убью. Сомкнитесь теснее в кольцо, чтобы не мог он прорваться, а к ногам моим положите копье.
Было сделано так, как он приказал. Мужчины встали широким кольцом и приготовили копья. Все не спускали глаз с Бивоя. А он, осмотревшись, взглянул на княжен, стоящих на высоких ступенях, и долго огненный взор его не мог оторваться от Кази.
Смутилась Кази при виде молодого героя. С ним однажды повстречалась она в роще у Езерки и с тех пор не раз его вспоминала. Ей нравились мужество, сила и удаль Бивоя.
Сердце ее забилось от страха и веки невольно дрогнули, когда Бивой, широко расставив ноги, с такой силой швырнул кабана оземь, что земля загудела. Но едва кабан ударился о землю, как Бивой нагнулся, схватил тяжелое копье со сверкающим острием, сжал его в обеих руках и приготовился к бою. Ошеломленный кабан мгновение лежал недвижно, словно без памяти. Но вот брюхо его задвигалось, на хребте стала дыбом щетина, засверкали
Как стихает ветер перед бурей, так затихло все, когда бросился кабан на Бивоя. Но вот разом зашумели и юноши, и женщины, и девушки. Потрясая оружием, победно закричали мужчины, когда дикий кабан на полном скаку наткнулся на копье молодого охотника. Поток крови хлынул из пасти страшного зверя. В последний раз он приподнялся и, словно подкошенный, рухнул на землю. Кровь его лилась и лилась, орошая землю вокруг. Бивой выдернул из поверженного кабана копье и наступил на щетинистую тушу правой ногой. Затем, вытерев с лица пот, сказал он княжнам:
– Не будет он больше делать зла и наводить на всех страх,- и толкнул ногой голову зверя.
Важный управитель Либушина замка вышел вперед и перед лицом княжен произнес:
– Да воздадут тебе боги! Освободил ты весь край. Был этот кабан зол и свиреп, был он опасен. – Управитель указал на кабана: – Грозой окрестностей Сорочьей горы называли его. Сколько вреда он натворил! Сколько хлеба вытоптал он на полях, сколько скота загубил, а охотничьих собак и коней – великое множество! Когда выехал на него Святослав, сын Божея, кабан распорол у коня его грудь и брюхо. Не один охотник погиб от его острых клыков. Всюду сеял он страх, спасались от него бегством и прятались даже храбрые мужи. А ты, бесстрашный Бивой…
Он не договорил. Радостно зашумела толпа. Благодарственные и хвалебные крики неслись отовсюду. Спустившись по широким ступеням, княжны с любопытством глядели на могучего зверя. Когда Либуша спросила Бивоя, как он поймал его, как захватил, опять все затихло вокруг. Устремив на охотника сияющие восторгом глаза, жадно слушала Кази вместе со всеми чудесный рассказ.
– Не давала покоя и угнетала меня мысль, что от этого зверя столько вреда всем и что все его так боятся. Даже лощиной мимо Сорочьей горы никто не решался ходить: там жил он одиноко в своем логове и на всех нападал. Много людей растерзал он, а коней и собак – без числа. Выследил я его логовище около лужи под старыми буками. В ней он в полдень купался и валялся в грязи. А когда комары одолевали, он, потершись спиной о стволы дубов, выходил на добычу. Смело, без страха, бежал он по полям, не боясь человека, и нападал на каждого встречного. Я решил вступить с ним сегодня в единоборство. Думал выждать, когда он вернется к своему логову, но едва дошел я до края лощины, как выскочил он из чащи и так неожиданно на меня устремился, что я не успел даже наставить копье. Дело было на открытом месте. Вокруг – ни единого деревца. Отскочить я не мог, а на землю броситься не захотел. Скорее, чем я рассказываю об этом, он, наклонив голову, кинулся на меня, но я не дал ему размахнуться и нанести мне тяжелый удар, а сам схватил его за уши и крепко держал, не выпуская из рук. Он хрюкал, скрежетал зубами и дергался, как бешеный. Но я уже вскинул его на плечи и поспешил с ним сюда.
Снова раздались вокруг возгласы восхищения. А когда стало тихо, молодая княжна ласково молвила Бивою:
– Будь благословен богами ты и сила твоя! Ты освободил нашу страну от лютого зверя и сохранил наши нивы от пущих губительств. Благодарю тебя за себя и за всех. Теперь, храбрый охотник, иди отдохни и подкрепись, дай покой телу и духу.
Она кивнула управителю замка, и тот повел молодого охотника по ступеням в просторную палату. Туда за ними вошли знатнейшие из мужей, обитающих в замке и окрестностях, а также и те, кто, встретив по дороге Бивоя, шли за ним неотступно и проводили его в Вышеград вместе с живой диковинной ношей.