Starkvs Tigris
Шрифт:
Гости опять фуршетили, трындели о том о сём, и пытались показать дочерей и племянниц в лучшем свете. А подпоручики, как и их лепший евродруг, отбрыкивались и отвякивались (вполне культурно) от особо навязчивых особ. Возле Старко кучковались любопытные, пытаясь выведать какие-нибудь церковные секреты, чтобы было что развесить на свежие уши впоследствие. В обществе так принято, когда лица, допущеные к какой-нибудь секретной информации, делятся ей в салонах или на раутах. Иначе как пустой неинтересный человек может привлечь внимание окружающих, хотя бы на пять минуток?
– Друзья, скажу по секрету, но только вам, своим... Надеюсь на ваше молчание... Оказывается...
Так что нечего удивляться тому, что
– Олег, такое впечатление, что ты, хотя и простолюдин, но кто-то среди твоих предков был непрост, - высказал своё мнение Борис Алексеевич, - может даже бастард несколько поколений назад?
Бестактность сходила с рук, но иногда ответ или комментарий может быть неожиданным.
– Вообще-то, по отцовской линии, мы прямые потомки древнего норманского рода.
– Не понял, как это?
– удивился помещик-сосед.
– Сложный случай. Вдова ярла Холгарссона, урождённая виконтесса Элиза Старко, вынуждена была бежать из Норвегии со своим маленьким сыном, людьми, дружинниками и бондами.
Группе из трёх сотен норманнов пришлось уплыть в Валхаллу, к востоку от Белого моря. Иначе их рано или поздно нашли бы воины братьев Ольярсонов и уничтожили, чтобы некому было мстить. А в Валхаллу никто из викингов в те времена не рисковал идти в здравом уме. После героической смерти, пожалуйста, но не до неё же. Говорят, что только ярл Роллон по доброй воле совершил такое путешествие, получив отлуп под Новгородом. И якобы добрался до реки в стране Пермь (Биарма), а потом живым вернулся со своими обратно. Тот самый ярл, который впоследствие напал на север Франции и стал известен, как Ролло-пешеход (из-за своего длинного роста). Ольярссоны, проверив все берега, даже на Белом море, не нашли беглецов, а дальше не рискнули сунуться. В конце концов, им достался фиорд Холгар и огромные богатства погибшего ярла. А что делать, когда отец оставил двоим лишь один фиорд, как жить с этим? Пока росли и были маленькими места хватало, но когда выросли...
– Ой, как романтично, - восторгнулась Аня Рихтер, - но почему титулы не сохранились?
– Понимаете, Анна Ивановна, в те времена на берегу Северного океана жили лишь самоеды-ненцы. Поморы появились лет на сто позже, а новгородцы ещё позднее. Некому было зафиксировать титулы прибывших, а через века уже ничего не докажешь.
– Это когда же было, Олег?
– удивилась Василина Петровна.
– Давненько, честно говоря. Вторая половина одиннадцатого века. Через несколько десятков лет после крещения Киевской Руси.
Народ притих, поразившись древности рода простолюдина. Бравировать своим происхождением четырнадцатого-пятнадцатого века нелепо, а хватать за язык наглеца, уличив во вранье, опасно. А вдруг у него хоть какие-то подтверждения имеются?
– А почему Старко, это же вроде по-малоросски звучит?
– Тут заковыка со старофранцузским. В нём, как и в современном, дифтонги и трифтонги применяются. Так что было: то ли Старкой, то ли Старкуа. Это по мере обрусевания в Старко съёжилось. Не удивлюсь, если другие вообще Старковыми стали, разъезжаясь по Руси из века в век.
Шехерезаденье прекратилось в связи с приглашением к столу. Чревоугодничество никто не отменял, да и проголодался народ, болтая и стреляя глазками. Надо бы набить бутакаи и залить винца для разжижения и переваривания. Чтобы потом попеть и потанцевать вдоволь, растрясая и переваривая. Олег так и не понял, почему всё наоборот происходит. Вроде сначала танцы-манцы и лишь потом жрачка. Или это лишь у Легостаевых какой-то постнаваррский выкрутас?
Опять начались номера с куплетами и чтением стихов, снова те же фокусы и скетч. Увы, опять пришлось петь. Впрочем Старко повторил предыдущий ассортимент, добавив парочку романсов из-под Малинина. Нет, "Поручика Голицына" он не пел, чтобы не быть охаянным, зато выдал "Пилигримов". // А что, нормально приняли, с пониманием. И всё бы хорошо, но Егор, ошивавшийся среди публики, сдуру ляпнул:
– А Олег Саныч ещё и киргиз-кайсацкие песни поёт.
Любопытный народ тут же потребовал явить сию экзотику, дабы оценить чем в степях забавляются.
– Господа, у них имеется инструмент, именуемый домбра. Всего две струны, но какие мелодии выдаёт. Поют акыны по-простому, по принципу "что вижу - то пою" и мне их творчество безумно нравится. Хотя, не думаю что вам будет интересно. Тем более, что вы их язык не знаете, а значит лишь мелодию сможете воспринять.
– Ничего, ты нам вкратце расскажи о чём песня, - неожиданно проклюнулся Иван Карлович, - а мы уж сами разберёмся. Твою итальянскую песню тоже никто не понял, но многим понравилось.
– Хорошо, дамы и господа. Это грустная песня о двух любящих сердцах, которые разделены и не могут быть вместе. И им очень плохо жить друг без друга. "Ылай-Ылай", что означает "плачь-плачь". //
Странно, но никто не возмущался и не выказывал недовольство. Может чем-то и понравилась непонятная песня, а может просто устали.
Глава 11
С утра обычно высший свет отсыпается после предыдущей пьянки-гулянки, но бывают исключения. Вацлав Полянский, увидев в окно, что Олег уже позавтракал и сидит за столиком возле флигеля, посетил его тет-а-тет. Странное дело, но принёс деньги, захотев купить револьвер. Через полчаса с такой же просьбой подошёл младший Легостаев. Папа выдал ему требуемую сумму, чтобы сыну было чем похвастаться в столице. Третьим объявился герр Михаэль и тоже достал купюры из портмонета. В результате, всех троих отправили на стрельбище с братьями Каретиными, чтобы научить заряжать пистолеты. Перезарядка - больное место, но зато как приятно пробабахать шесть выстрелов один за другим. Юнгвальт остался за бортом, так как предпочёл поспать до "после обеда". Сам Старко, забрав Егора, отправился на делянку, дабы поделиться с народом ценными указаниями. Всё-таки целый месяц будет отсутствовать, нужно указюк наоставлять, как положено командиру сельхозпосадок.
Князь с доктором потихоньку беседовали о странностях.
– Иван Карлович, вам не кажется, что Олегу деньги сами в руки плывут?
– Я думаю, Андрей Андреевич, что срабатывает фактор избранности. Старко так подаёт свой товар: хоть советы, хоть пистолеты, что хочется заплатить, чтобы не выглядеть несостоятельным. А то и стать избранным.
Мысль доктора оказалась ко двору. Купить очень дорогое лишь потому, что его не много и хватит лишь единицам, сразу возвеличивает покупателя. Забавно, но может и красную икру будут приобретать лишь для статусности и выпендрёжа? В петербуржском магазине она стоит от рубля до полутора за фунт, а в ресторане не менее двух рублей. И солидные люди специально заказывают именно из ресторана, чтобы показать гостям насколько они богаты.
– Андрей Андреевич, надеюсь, что германскую пушку вы не будете перекупать для сына, - пошутил Рихтер.
– Не знаю, уважаемый, уже ни в чём не уверен. Вдруг это поможет Алёше в карьерном росте? Как бы не пришлось для его орудийной прислуги ещё и револьверы покупать.
Случайная идея овладела князем и он задумался над поездкой в Петербург, чтобы побеседовать с командованием Алексея. Всё-таки в мирное время даже в гвардии роста никакого. Тем более, в отдельной резервной батарее, где всё наверняка расписано и распределено между детьми полковников и генералов. Ну, или их племянниками. С другой стороны потратишься на дорогую пушку, а её передадут другому младшему офицеру. Надо бы с юристом посоветоваться, как всё обстряпать правильно. Хотя, будучи лично знакомым с генерал-майором Мерхилевичем, можно согласовать детали "помощи армии". До того, пока отдельное подразделение окончательно не отпочкуется от бригады.