Староста моей мечты или Я не буду тебя целовать!
Шрифт:
– Что мелкая?
– недоуменно переспросил Хованский.
– Это, - ему под нос сунули гаджет, на экране которого сияла фотография радостно скалящейся Чайки, обнимающей свою мать.
– Телефон мелкой. А если он здесь, а на него звонит ее маман, то…
– Твою мать, - теперь пришла очередь Ильи закрывать лицо ладонью. Помянул личность одного Царя всеми известными ему ругательствами, попутно придумав пару новых оборотов. И, выдрав из его рук телефон Аринки, бодро ответил на звонок.
– Да, Лариса Геннадьевна! Нет, это Илья. Да она в кафе
Отключившись, он сжал несчастный телефон в кулаке и хмуро зыркнул на стоящего рядом Елизарова:
– Если найду, ага… Елизаров, вот скажи мне, дуэнья доморощенная. Куда могла рвануть эта заноза в заднице? При условии, что бежала она от твоих нравоучений?
– А чего от моих-то?
– тут же оброс колючками Костян.
– Может, это ты так хреново целуешься!
– Елизаров, твою ж… Ты точно идиот! Клинический! Ты хоть понимаешь, во что это чудо может вляпаться? Причем, не прилагая особых усилий?!
– Хованский и сам не заметил, когда успел схватить парня за ворот футболки и хорошо так встряхнуть. Пару раз.
– Балда, она ж ходячий магнит для неприятностей. А рядом нет ни меня, ни тебя, ни телефона!
– Аринка не будет никуда лезть, она…
– Она поцеловала меня для того, чтобы помочь тебе. Дважды, - насмешливо заметил Илья, выпустив ткань чужой футболки из рук и нервным жестом провёл пальцами по волосам.
– Это, знаешь ли, ни разу не намекает на наличие инстинкта самосохранения. Про клуб и все остальное я вообще молчу.
– Чего? Какой еще клуб, Хованский?! Она ж… Мелкая!
– тут же насторожился Елизаров, и Илья подавил желание изобразить уже привычный жест “рука-лицо”. Потому что, серьезно?
Это все, что он услышал, что ли? Вот же… Царь!
– Клуб семейного досуга, блин, - огрызнулся Илья. И подумал о том, что рассказывать этой звезде всея универа о приключениях Чайки точно не стоит.
Ну ладно, поправочка. Об их с Чайкой приключениях. Но желания делиться подробностями так и не появилось. И не то, чтобы Хованский так уж опасался нотаций со стороны Костяна, вот уж точно нет! Но и объяснять потом куратору за что и почему набил морду местной знаменитости тоже желанием не горел. Тем более, Чайка расстроится…
Что не надавала оплеух этому павлину первой!
– Что-то не замечал я за ней страсти к домоводству, - сощурился Елизаров, смерив его очень уж подозрительным взглядом.
– У нее вообще на всю эту фигню аллергия.
– На занудство твое у нее аллергия, - Илья насмешливо фыркнул. И задумчиво почесал подбородок.
– Слушай, Елизаров, ты когда таким… Правильным стал-то, а? Или что, тебе значит, Ярку целовать можно, а мне мою девушку нет? Несправедливо получается, нет?
– У нас все серьезно!
– А я, мать твою, что? Погулять что ли вышел?!
– и пусть Илья умом понимал, что Его царское величество просто беспокоится, но…
Но! Как в его голову
– Нет, но…
– Елизаров, - мягко так, даже вкрадчиво, протянул Хованский, сжимая пальцы в кулак так, что побелели костяшки. Ворочавшееся в груди волнение и страх за Чайку, помноженные на чужую твердолобость, вызывали стойкое желание пересчитать кое-кому зубы. И он искренне не понимал, как еще не сорвался.
Чудом, не иначе!
– Что?!
– Костя бросил на него хмурый, упрямый взгляд из-под челки.
– Если ты сейчас не заткнешься, я тебе врежу, - прозвучало спокойно и даже как-то слишком уж вежливо. Так вежливо, что даже непробиваемому Царю стало понятно - у кого-то заканчивается все. И терпение, и выдержка, и самоконтроль.
– Так что выключи дуэнью и включи, наконец-то, мозг! Куда она могла рвануть? Ну?!
К радости Хованского, нарываться дальше Костян не стал. Нахмурился, потерев лоб, и всерьез задумался над поставленным вопросом. И растерянно выдал, недоуменно пожав плечами:
– Понятия не имею. Правда. Как-то… Да не ругались мы так, чтоб она сбегала…
– Это у вас просто меня не было, - не удержавшись, едко уколол его Илья. И сделал себе мысленную пометку поцеловать эту вредную заразу на глазах у всего университета, блин! Зачем?
Да черт его знает! Хотя бы для того, чтоб больше ни у кого не возникло вопросов о том, что их связывает. Особенно у Чайки!
– Могу исправить это недоразумение, - тут же ощетинился Елизаров. Еще и подбородок воинственно вздернул, намекая, что его потенциальная безобразная драка не пугает. Ну и кто такой Илья, чтобы отговаривать этого идиота от нее?
Особенно, когда нервы взвинчены так, что желание набить морду ближнему своему становится просто невыносимым?
Правда, стоило ему податься вперед, уже предвкушая встречу его кулака и холеного царского лица, как по ушам ударила противная, стандартная мелодия звонка. Она сбила с толку и дезориентировала обоих. так, что еще целых полминуты парни недоуменно пялились друг на друга, не понимая, что происходит.
– Это не мой, - первым отмер Елизаров, похлопав по карманам и выудив из толстовки свой гаджет. Просверлив Илью откровенно недружелюбным взглядом, он засунул руки в карманы джинсов и отошел на шаг назад, нахохлившись как воробей на ветке.
– И не мой, - в тон ему фыркнул Хованский. После чего сообразил, что все еще сжимает в руке телефон мелкой, а его смартфон…
А вот его смартфон как раз и надрывался в заднем кармане джинсов. Выудив его оттуда, Илья озадаченно почесал бровь. Номер был незнакомым. Но звонил так настойчиво, что вариант “ошиблись” даже не подразумевался. Так что, он провел пальцем по экрану, принимая вызов и поднес телефон к уху:
– Слушаю.
С минуту в трубке царила непередаваемая тишина. Хованский уже даже собирался витиевато послать шутника и отключиться, но замер на месте, застыл как статуя.