Старшая жена. Любовь после измены
Шрифт:
Арсен Ильясови смотрит, как я тяжело дышу, и как дрожат мои пальцы. Он подходит ближе, берет меня за руку и нащупывает пульс. Молчит, смотрит на часы.
– Айлин, вам нельзя волноваться. Сейчас попрошу, чтобы вам измерили давление, - говорит он и смотрит на мужа. – А вы покиньте, пожалуйста, палату.
Арсен указывает Рустаму на дверь, но тот и не думает уходить.
– Это моя жена. Я имею право здесь находиться.
– Это моя пациентка и я действую в ее интересах.
Рустам не двигается. Они с Арсеном прожигают друг друга глазами. Эта безмолвная дуэль меня пугает.
– Мне вызвать охрану, чтобы
– спрашивает строго Арсен.
– Доктор, а ты не слишком много на себя берешь? – нагло бросает ему Рустам.
– Не слишком. Я заведующий этим отделением, и если надо, я выведу вас сам.
Рустам смотрит на меня с сожалением и гневом. Он не ожидал такого монолога, но я рада, что выговорилась. Мне нужно было высказать все, что думаю. И это мой первый шаг к новой жизни без Рустама.
Глава 11
Рустам
Этот врач начинал действовать на нервы и бесить. Появился в самый неподходящий момент, еще и выгнал из палаты. С Рустамом никто и никогда так не разговаривал. На работе все ходят по струнке, дома дочки льнут и ластятся, Томи заглядывает в рот, а Айлин…О, эта женщина оказалась полна сюрпризов. У нее прорезался голос и, когда она злилась, была еще прекрасней. Но она утекала сквозь пальцы, и он уже не знал, как ее удержать.
Улан позвонил ему в час ночи и сказал, что Айлин в больнице и она при смерти. По словам водителя, когда он уезжал из дома, она уже чувствовала себя неважно, а ночью позвонила Раушан и сказала, что нужно привезти вещи хозяйки в больницу. Сон как рукой сняло. Он вышел из спальни в гостиную шикарного номера люкс, чтобы не будить спящую рядом Томирис. Сразу же позвонил секретарше. Сонная женщина туго соображала и Рустаму пришлось уже кричать, что ему надо вылететь в Алматы первым же рейсом. На шум из комнаты вышла Томирис в шелковой сорочке. Она подошла к креслу, на котором сидел Рустам и сзади обняла его за плечи.
– Жаным, идем спать. Я не могу без тебя, - соблазнительно шепнула она ему на ухо.
– Иди спать, милая. Мне надо решить вопрос с билетами на завтра, - нервно ответил он.
– С какими билетами? Ты же говорил, мы здесь на четыре дня. Мы же только прилетели и хотели отдохнуть! – возмутилась Томи.
– Моя жена попала в больницу. Она при смерти на операции. Я должен быть рядом,- отчеканил он. – Я поеду, вы с Тамерланом останетесь.
– Но жааан, - Томи обошла кресло и села перед Рустамом на колени, - чем ты можешь ей помочь сейчас? Она все равно в больнице. А у тебя переговоры, работа. И мы же хотели провести время втроем, - она прошлась указательным пальчиком вдоль его бедра – от колена и выше. – Ты же обещал, любимый, что после работы поплаваешь с нами. Сынок так тебя любит.
Рустам посмотрел на Томирис и еще раз поразился тому, какая она красивая и обворожительная даже без косметики, даже полусонная и безоружная. Он потянулся вперед и коснулся пальцами ее подбородка. Томи маняще открыла рот, приглашая его в новую сексуальную игру. Но неожиданно проснувшаяся совесть заставила его резко встать и подойти к окну.
– Иди спать Томи. Я все равно полечу. Это не обсуждается. Айлин также дорога мне, как и ты. Это не обсуждается.
Он повернулся к большому панорамному окну и смотрел на тихое Каспийское море. Свет в комнате горел, и в
– Хорошо, я приму любое твое решение, дорогой. Все же она старшая жена. Но могу я попросить тебя кое о чем?
– Конечно, - устало ответил он.
– Поцелуй меня перед сном, - чарующим низким голосом прошептала она ему в ухо, запустив молниеносную реакцию. Она не лукавила, когда сказала, что знает, на какие кнопочки нажимать, чтобы Рустаму было хорошо. Он развернулся и коротко, даже целомудренно поцеловал ее в губы. Но она резко перехватила инициативу, сжав его за футболку и проникнув в рот языком. Рустама мгновенно накрыло желание, он сжал сильными ладонями ее талию, а затем руки скользнул к ягодицам.
Все бы закончилось в спальне, если бы не позвонила секретарша и не сказала, что ближайший вылет из Актау в шесть утра. Это значило, что ему нужно было выезжать в аэропорт через два часа. Но ночью пошел сильный дождь. Шквалистый ветер раскачивал деревья и провода. Когда приехал в аэропорт, выяснилось, что рейс задержан из-за погодных условий. Пришлось вернуться в гостиницу и разгребать дела. Утром Рустам позвонил Раушан и спросил, как себя чувствует Айлин.
– В реанимации, - ответила домработница.
– В сознание не приходила. Сказали, что она чуть не умерла прямо на операционном столе.
Домработница всхлипывала, а совесть танцевала прощальный танец на пепелище его здравого смысла. Он по-настоящему переживал за жену и гнал от себя дуракцие мысли. Одна из них: что он будет делать, если Айлин не станет? Что он скажет девочкам, ее отцу и подругам?
До клиники добрался только ближе к вечеру и сразу нашел ее врача. Поначалу он показался ему толковым мужиком, но ему не понравилось, с какой враждебностью и даже неприязнью хирург на него смотрел. Разве врачи не должны быть беспристрастными? А этот глядел осуждающе, оценивающе.
О том, что жена пришла в себя Рустаму сказала все та же домбработница. Несколько дней Айлин провела в реанимацию, а теперь ее перевели в палату. Но на звонки Айлин не отвечала. То сбрасывала, то писала короткий ответ: «Перестань мне звонить». Тогда он решил поехать к ней лично, когда вернется из Астаны.
Рустам дико соскучился по ней: такой родной, домашней, красивой. Это была уже другая красота: спокойная, утонченная, исключительная. Когда Рустам вошел в ее палату, то увидел, что она спала. Измученная, осунувшаяся и бледная – она полулежала на больничной койке, и казалось очень хрупкой и уязвимой. Рустам больше не мог бороться с собой, ведь он так давно не касался ее. Он погладил ладонью ее щеку, и она отозвалась на его ласку. А когда проснулась, то вся магия растворилась.
Айлин знала, что он улетел в Актау вместе со второй семье. Ему нечем было крыть. И тогда он решил ей открытья, признаться, что любит сразу двух женщин и ничего не может с этим поделать. Они обе поселились в его сердце и раздирали его в разные стороны. Одна – нежная, умная, утонченная, родная. Другая – сексуальная, чувственная, манящая и безупречная. И если Томирис смиренно принимала правила игры и была готова быть младшей женой, то Айлин отвергала даже мысль об этом. Он злился и на нее, и на себя. За то, что посмел полюбить еще одну женщину и не сдержал обещание, данное много лет назад.