Старуха 5
Шрифт:
— И строить придется очень быстро, — продолжила Вера, — так что дополнительной вашей заботой будет найти людей — в Германии найти — которые в строительстве этом активно поучаствуют. А заодно и тех, кто поможет в освободительной борьбе конголезского народа против французского колониального владычества: у немцев сейчас немало людей, кто ничего, кроме как с орудием в руках бегать, не научился, а вот колониальные традиции в Германии довольно своеобразные… вы, кстати, и с ними постарайтесь ознакомиться… а если найдете бывших колонистов… колонизаторов из Германской Восточной Африки, будет и вовсе замечательно. Но это — планы на не самое близкое будущее, причем планы, писанные вилами по воде — а вот с производством станков и энергетического оборудования тянуть категорически
— Мы для начала можем в Африку отправить то, что немцы из Франции успели вывезти…
— Можем, Иван Александрович, но во-первых, этого будет недостаточно, а во-вторых, мы уже почти все это распланировали в Корею и в Монголию отправить, так что особо много мы из французских железяк не вытащим.
Немцы, покидая Францию, действительно смогли утащить в Германию довольно много разного оборудования: порядка двадцати тысяч станков, несколько сотен небольших электростанций даже утащить смогли. Но это было, конечно же, крохами: там самая мощная электростанция было мощностью меньше пяти мегаватт, а в основном это были электростанции скорее «деревенские», использующие в качестве топлива отходы сельхозпроизводства. Но и они лишними — особенно в Монголии или Корее — не были, однако всерьез на них рассчитывать в плане индустриализации «развивающихся стран» было просто смешно.
В течение примерно часа Вера «раздавала ценные руководящие указания», а когда первая часть совещания закончилась и зампред НТК ушла домой, Валентин Ильич тихо сказал Иосифу Виссарионовичу:
— Вот сколько лет с ней работаю, но до сих пор так и не понял: откуда она столько всего знает-то? Про эту Конгу ведь она планы по добыче той же меди расписала чуть ли не до тонны лет на десять вперед…
— Ну да, читает она быстро. Языками опять же владеет неплохо, поэтому планы бельгийского министерства по делам колоний она лишь слегка так… ускорила. А вот про уран она на совещании вообще ни слова не сказала.
— Она про уран написала, и больше написала про строительство будущих рудников в самой Германии. Но это будет уже работой Лаврентия Павловича, мы с ним уже договорились о том, как по этой части работы нам поделить. Со стороны Госплана — четкое планирование финансирования всех необходимых работ, а вот всем остальным будет исключительно КГБ заниматься.
— И НТК.
— Нет, как раз НТК в урановом проекте участвовать вообще не будет. То есть напрямую не будет, а вот разработку нужных систем вооружений… я даже думаю, что после того, как Вере присвоили звание маршала именно ракетных войск, она на ракеты теперь особое внимание обратила.
— Ну да, только после этого и обратила. А до этого у нас ракеты сами делались, и люди, с ними работающие, сам народились. Жалко, что ее всерьез к работе пока привлечь нельзя: у нас непонятно, что с Болгарией делать, а у нее ведь были какие-то планы, не просто же так она Димитрова и Коларова просила в Болгарии к власти не допускать.
— Предлагала царя оставить?
— Нет, но по составу возможного правительства у меня к ней есть весьма серьезные вопросы. То есть по ее предложениям… Лаврентий говорил как-то, что она про Болгарию точно знает гораздо больше, чем всем показывает. А вот что она знает конкретно…
Вера про Болгарию знала немного, хотя в «прежней жизни» несколько месяцев провела в Софии и город как раз знала неплохо. Как турист знала, но не более — а вот относительно болгарской политической жизни знания ее ограничивались рассказами мужа о том, что только после того, как товарищ Живков встал во главе страны, там действительно стало возможным говорить о победе социалистического строя. В том смысле социалистического, в котором в это слово понимала Вера Андреевна — но и «тогда» муж отмечал, что такой социализм Живков строил в Болгарии главным образом за счет Советского Союза, задирая цены на свою сельхозпродукцию и вымогая серьезные скидки на поставку продукции промышленной. Так что когда царь Борис решил, по сути, сдаться Советскому Союзу, Вера попросила Лаврентия Павловича дать ей какую-нибудь информацию по нынешним и бывшим болгарским функционерам, и оценила их (исключительно для себя) с точки зрения эффективности выполнения поставленных перед ними задач. Экономических задач — и любимцы Сталина Васил Коларов и Георги Димитров в ее списке заняли самые последние места…
Но вообще-то Вере было на Болгарию по большому счету просто плевать, у нее появилось более интересное развлечение. Товарищ Ким Ирсен на месте кое-что проверил — и счел Верину идею «в целом привлекательной», ну а для того, чтобы из абстрактной идеи получить что-то вещественное, он направил ей три тысячи своих граждан. Три тысячи уже прибывших в СССР корейских солдат, которым так и не довелось добраться до фронта. Впрочем, для победы они все же успели сделать немало: сама информация о том, что «русские призвали на помощь корейцев» сильно вдохновила адмирала Хорти и он направил на территорию СССР свою армию практически поголовно — в надежде «побольше хапнуть». Но венгерская армия там лишь побольше огребла, так что когда армия Конева вошла в Венгрию, ее защищать почти уже некому было…
А теперь отборные корейские солдаты приступили к работе по постройке польдеров на Рыбинском водохранилище. Против этого серьезно так возражали отдельные энергетики, однако товарищи Тихонов и, главное, Сталин решили, что если площадь водохранилища немного сократится, то вреда энергетике это не нанесет, а вот луга Пошехонья прилично так расширить они сочли целесообразным. Впрочем, Верин «эксперимент» они поддержали лишь в том смысле, что «было бы неплохо точно знать, во что такое расширение сельхозугодий обойдется». Ну а участие в работе корейцев было (по крайней мере для Веры) понятно: она же Ирсену предложила польдеры в Желтом море массово создавать. Правда, когда там — в Южной Корее — эти самые польдеры начали массово появляться, Вера точно сказать не могла, но она точно помнила, что продуктов они Корее давали очень много…
Хотя важным фактором поддержки Вериной идеи стало даже не желание «узнать расценки на новые земли сельскохозяйственного назначения», а решение определенных проблем сугубо «химических»: Вера предложила в качестве берегоукрепляющих сооружений использовать насыпи из шлакоблоков, а куда еще девать все быстрее растущие горы шлака с угольных электростанций (и с множества небольших предприятий уже металлургических), было непонятно. А если эти отходы (причем все же «вредные») получится таким образом утилизировать, то открывались довольно интересные перспективы. Тем более интересные, так как Вера предложила эти самые шлаки вместе с золой электростанций превращать в довольно прочные и совершенно для природы не опасные «полезные изделия». В том числе и в дорожном строительстве полезные, но сначала требовалось предлагаемые технологии отработать — а раз этим были готовы заняться корейцы, то и расходов излишних Советскому Союзу нести особо не придется: просто прокормить несколько тысяч не особо привередливых корейцев — это вообще не расход. Потому что кормить нужно было гораздо больше «иностранных специалистов».
Почти сотня тысяч таких «специалистов» были направлены на строительство Ишимского канала, как раз там нужны были настоящие уже специалисты. Одних бульдозеристов там дополнительно требовалось больше двух тысяч, и за рычаги бульдозеров было посажено — только там — две тысячи немцев. А всего в тех краях немцев работало уже больше сотни тысяч человек, и почти все занимались разнообразным строительством. А вот триста тысяч пленных французов тоже строительством занимались, но в других краях: сотня тысяч трудилась на прокладке железных дорог в Монголии, еще столько же — строили разные промышленные объекты в Корее. А остальные проявляли трудовой энтузиазм в Восточном Туркестане (то есть уже в Уйгурской Советской социалистической республике) и в Маньчжурии. Да и не только немцы с французами разнообразно трудились, буквально весь европейский интернационал, пролетарии всех почти европейских стран дружно соединились в лагерях военнопленных и приступили к строительству развитого социализма в нескольких отдельно взятых странах.