Стать лисой
Шрифт:
Она стала другой. Наверное, нужно принять. Но тут же возникает вопрос: какой другой?
Марина открыла шкаф с одеждой и посмотрелась в зеркало. Ее отражение было как будто подернуто легкой дымкой, прозрачной, но в то же время закрывавшей фигуру. Марина поворачивалась то правым, то левым боком, и отражение в зеркале то появлялось, то исчезало. Рыжий хвост висел сзади пушистым облаком и не собирался никуда исчезать. Как ни меняла угол обзора Марина, он не пропадал. Девушка даже закусила губу от натуги – ей подумалось, что если скосить глаза и перейти на
– Я – не человек? – сказала вслух Марина и тоскливо провела рукой по зеркалу.
Не сказать, чтобы она любила свое изображение или считала себя красавицей. Нет. Среднестатистическая девушка со среднестатистической внешностью. Пусть не уродина, но и до писаной красавицы ей далеко. И все же, было что-то привычное в том, чтобы быть человеком. «Человек – это звучит гордо!»
А что хорошего быть кем-то иным?
– И вокруг есть другие нелюди? – вдруг подумалось ей.
Если с нею что-то происходит, то и с другими должно происходить. А раз такие случаи бывают в природе, о них должно быть написано в интернете!
С вспыхнувшим азартом девушка бросилась к компу. Перепрыгивая через стул, она краем сознания отметила, что никогда не отличалась подобной ловкостью, и еще само боковое зрение… Оно было слишком четким и очень ясным.
Если Марине становилось интересно, она могла пустить больше внимания в заинтересовавшую ее область и увидеть всё более детально. Так, включая компьютер, она заметила близко поставленный к краю стакан с ручками. Одно неаккуратное движение – и он полетел бы вниз. Но девушка моментально оценила расстояние, даже не смотря на то, что глядела в другую сторону.
Кликая мышкой, она другой рукой отодвинула стакан и сосредоточилась на браузере. Пожалуй, гугловский нужно сменить. Теперь ее неумолимо тянуло ко всему рыжему, ко всему лисьему, инородному. Фокс на рабочем столе – вот что ей нужно!
– Стать лисой, – забила Марина в поисковик и с нетерпением окунулась в интернетовские ссылки.
Выдавалась всякая всячина: тест на тему «Какая ты лиса» на сайте психологии, рассказ из собственной жизни под названием «Облезлый хвост», куча фотографий лис всех цветов и расцветок, и даже курс, как сделать из хищного животного защитника дома.
– Не то, – решила Марина и снова открыла поисковик. «Я – лиса» – написала она и щелкнула клавишу ввода.
Ей выдались ссылки на пословицы с упоминанием лисы, на сайт рукоделия с костюмами Лисенка, Лисы и уверением «Ваш ребенок будет самым красивым на празднике». Нужной информации, чтобы понять, что с ней происходит, почему-то не было.
Девушка недовольно стукнула хвостом по ножке компьютерного стула. Удивилась пробежавшей по коже дрожи и неприятным ощущениям. Она внезапно почувствовала свой хвост.
Он был неотъемлемой частью ее тела и, как любой орган, передавал свои ощущения.
Марина повернулась к монитору.
– Я
У нее есть хвост. Он – ее хвост. То есть не кошки за углом, не соседской собаки и не зверя в зоопарке, а именно ее – простой человеческой девушки по имени Марина.
На лбу выступили маленькие капельки пота. Она настырно тыкала мышкой, но запросы почему-то не давали нужного результата. Она обратилась к сказкам и сказаниям, но в русском фольклоре не было упоминаний о том, что делать, если человек вдруг превращается в лису. Да, лису наделяли человеческими чертами, она могла говорить и мыслить, но…
– Я родилась человеком, – сквозь зубы сказала Марина и закрыла очередную вкладку русских народных сказок.
Она старалась сохранять спокойствие, как еще в детстве ее учил Карлсон из мультика, но оно испарялось со скоростью света.
Девушка вскочила и пробежалась по комнате. Ее охватила дикая злость на все вокруг, и она с трудом сдерживалась, чтобы не зарычать. Ругала себя за то, что отличается от других; других – за то, что они не в силах ей помочь – даже маленькую статью написать в интернете, а ведь там столько всего глупого и бесполезного лежит, и ей ничего не удалось найти.
Девушка несколько раз перепрыгивала через стул, перекатывалась через кровать и отбивала чечетку хвостом. Но сильнее всего она испытывала недовольство и даже какую-то злость по отношению к лису, который представлялся ей причиной всего этого безобразия.
– Почему он ничего не сказал? – вскричала она, забывая, что жрец хотел сообщить ей важные сведения, но она сама отвергла их.
– Что делать? – она снова встала перед зеркалом, теперь уже поворачиваясь боком и рассматривая хвост. – Но все ли видят его?
Провела рукой и даже зажмурилась от удовольствия. Такой теплый и пушистый, приятно потрогать.
Резкий гудок звонка заставил ее вздрогнуть. Она посмотрела на часы и в ужасе бросилась в коридор. Дверной глазок подтвердил подозрение, что за дверью стоит ее родная мама, и у нее тяжелые сумки, которые она принесла с рынка, и нужно открыть дверь.
Как пойманная в клетку лисица, девушка заметалась из стороны в сторону, но звонок огласил небольшую прихожую во второй раз.
– Маме тяжело. Ее нужно впустить, – робко подняла голову совесть.
Из брошенной на тумбочку сумки донеслась знакомая мелодия. Через несколько секунд мама поймет, что ее дома нет, и полезет за ключами. А потом войдет внутрь, и когда увидит ее, Лиску, будет дико ругаться.
Будет ли мама ругаться из-за ее хвоста или из-за того, что дочь ведет себя непочтительно – Марина не решила. Она дернула ручку вниз и щелкнула замком. Движения вышли на автомате.
Еще одна секунда, и мама войдет внутрь. Она увидит дочь и… Что будет?
Марина закусила губу и интуитивно спрятала хвост за спину. Пусть хотя бы разуется, сумки тяжелые поставит. Нельзя так внезапно огорошивать человека. Девушка снова поднесла левую кисть ко рту и больно прикусила.