Стать прочнее
Шрифт:
— Резиденция Константина Керна. — Произнёс Виктор. По его голосу я так и не понял, разбудил я его, или дворецкий ещё не ложился спать.
— Виктор, ты уже взял телефон, как я велел тебе? — в трубке наступила тишина, а затем он осторожно произнёс.
— Константин Витальевич, это вы?
— Да, черт подери. И я задал тебе конкретный вопрос. Ты взял телефон?
— Да, взял.
— Отлично, тогда звони сейчас мне, чтобы я твой номер запомнил. — И я отключился. Через несколько секунд раздался звонок. Я нажал на ответ. — Замечательно. А теперь
Потекли минуты ожидания. Ершов задумчиво перебирал драгоценности, которые позволят ему свести концы с концами, пока он не подпишет договор с имперской канцелярией. Марго осматривала стены склепа, хотя лично я не видел в них ничего увлекательного.
— Пожалуй, я на тебя поводок наброшу, а то снова в бега подашься, — Марго оторвалась от созерцания стены и подошла к Кириллу. — Не бойся, если бы я хотела, чтобы поводок убил тебя, то обратилась бы к Косте. Он мастерски такие штуки делает.
— Перестраховываетесь? — в голосе Кирилла прозвучала горечь.
— Не без этого, — Марго провела рукой над его предплечьем, и Ершов поморщился, когда поводок внедрился в его тело. — Ну вот, теперь ты от меня никуда не денешься.
— А вы представиться не хотите? Кто я, вам, похоже, прекрасно известно. — Я мельком взглянул на Ершова, сидевшего, поджав губы. Ему не нравился поводок, но, думаю, ещё больше ему не понравился бы страж, такой же, какой был у Евы. Я не хотел его внедрять только по одной причине, если этот хлыщ будет тереться возле Иры, то я не смогу быть объективным, и причиню ему вред без особой причины, что нисколько не сделает меня лучше в глазах Леймановой. Сейчас хотя бы сохраняется шанс на нормальное общение.
— Константин Керн, а эта прекрасная во всех отношениях дама — жена моего деда Маргарита Сергеевна Керн. — Сказал я, подходя поближе к двери.
— А вы неплохо сохранились для бабушки, — ляпнул этот самоубийца, я же хохотнул под яростное шипение Марго.
Телефонный звонок заставил всех вздрогнуть.
— Виктор, ты уже здесь? — спросил я, останавливаясь у двери.
— Да, я как раз примерно в десяти метрах от входа в склеп. А ваша проблема в той жуткой твари, которая сейчас расхаживает по крыше?
— Да, именно в ней. Где ты конкретно находишься? Хотя, неважно. Подойди еще на пять метров и положи топор на землю, а затем отойди к предыдущей точке, чтобы я смог тебя разглядеть. Подсветись чем-нибудь. И, Виктор, приготовься бежать, если увидишь, что дело плохо.
Я повернулся к Ершову и пристально на него посмотрел.
— Что? — он не выдержал и огрызнулся.
— Ты хочешь отсюда выбраться? — спросил я его.
— Конечно хочу, что за вопрос? — он нахмурился.
— Тогда тебе все же придется сыграть роль наживки, Хотя бы на пару секунд отвлечь горгулью, чтобы у меня была небольшая фора.
— Чего? Я же сказал, что не дам себя вышвырнуть отсюда… — пока он возмущался, я отобрал у него отмычку и открыл замок.
— Заметь, я тебя предупредил, прежде, чем делать, — я повернулся к Марго. — Приготовься впустить его и сразу же дверь захлопнуть.
После этого я кинул ей отмычку, схватил парня за шкирку, пинком открыл дверь и вышвырнул его на улицу, после чего выскочил следом. Ершов заверещал и ломанулся обратно в склеп под радостный визг горгулья, которая начала делать на него заход. Но я не оборачивался, чтобы посмотреть на них, я бежал на скудный огонек зажигалки, который с трудом сумел разглядеть в темноте сквозь пелену дождя.
Горгулья впечаталась в захлопнувшуюся дверь, злобно заверещала, развернулась и понеслась в мою сторону. Летела она быстро. Гораздо быстрее, чем я бегал. Она сделала небольшой разворот и начала заходить на меня, и тут я увидел на земле топор. Уйдя в перекат, я схватил топор за рукоять, и резко развернулся в сторону налетающей твари, выставив топор перед собой. Горгулья напоролась на лезвие грудью и заверещала, словно испытав боль. Что было в принципе не слишком понятно, ведь это изначально была не живая статуя.
Она отпрянула, а я вскочил на ноги, и одним ударом снес ей башку. Голова откатилась, а туловище рухнуло почти у моих ног. После чего я принялся рубить его на мелкие фрагменты. Успокоился лишь тогда, когда темный огонь в глазах на откатившейся голове погас.
Опустив топор, я перевел дыхание. Только после этого закричал.
— Выходите, уже можно! — а сам побрел к Виктору, который всё так же стоял в нескольких метрах от меня, не опуская зажигалку. В руке он держал большой черный зонт и выглядел куда презентабельнее, чем я.
— Я ни разу не видел, что человек может так двигаться, — искренне произнёс Виктор.
— Как ты вообще меня разглядел?
— Та тварь, которая на вас нападала, светилась, и немного освещала пространство перед собой. А потом погасла. Но даже того немногого, что мне посчастливилось увидеть… — Он покачал головой. И, словно спохватившись, протянул мне зонт. — Вы промокните.
— Я уже промок, — стряхнув с волос капельки воды, я кивнул на подходящих к нам Марго и Ершова. — Отвези их, куда скажут, а я поеду уже домой, сушиться, греться и снова спать.
— Хорошо, Константин Витальевич… О, господи, — я уже успел отвернуться, но, услышав его возглас, повернулся и увидел, что Виктор показывает на склеп. Проследив за его рукой, я только присвистнул. На крыше сидела, как ни в чем ни бывало горгулья, которую я недавно порубил, в состоянии сна.
— М-да, умеем, мы вещи делать, когда захотим, — и повернувшись похромал к выходу. Кажется, лодыжку потянул, когда по мокрой траве кульбиты выделывал. Надо бы не забыть целителю показать, а то начнет долбить на перемену погоды, и я не вижу в этом ничего хорошего, как и в командировке Ершова к Ире.