Статус "Занят"

Яфор Анна

— Ты и физиономию рассмотрел? А я думала, тебе есть, кем любоваться.

— Не пойму, Ир, ты что, ревнуешь? — он расплылся в улыбке, и резко захотелось вцепиться в его наглую физиономию. Расцарапать до крови, чтобы стереть это самодовольное выражение. Еще и это «Ир»… С первого дня, как я появилась в больнице, была для него только Ириной Владимировной. А сейчас при таком обращении сердце ухнуло куда-то вниз, начав колотиться как при приступе тахикардии.

— Не ревную, Климов, еще чего! — пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не приложить ладони к наверняка

раскрасневшимся щекам, но этот жест окончательно выдал бы мою нервозность. Подняла глаза на мужчину, стараясь выглядеть как можно более строго. — Просто ненавижу подлость и блядство! И если ты рассчитываешь сделать меня одной из своих баб, то этого не будет! Никогда не будет, ясно тебе?

— Ты же сама меня прогнала, — он снова хмыкнул, ничуть не впечатлившись моей откровенной грубостью.

— А ты тут же кинулся к другой? Ну так и вали туда насовсем! Здесь-то что делаешь? Рядом со мной? Я тебя видеть не хочу, не говоря уже обо все остальном!

— Ага, я так и понял, что не хочешь. Именно поэтому весь вечер глаз не сводила с нашего столика. Хоть помнишь, во что твой аферист одет-то был? Узнать его сможешь?

— Зачем мне его узнавать? — резко сделалось стыдно. С Арсением я вляпалась, конечно, по самое мама не горюй. Развел, как девчонку. — Я все тебе верну, можешь не беспокоиться. Доберусь до дома, заряжу телефон и переведу.

— Дурочка, да я же не о деньгах говорю, — широкая ладонь опустилась на мои пальцы, и я только сейчас поняла, что они дрожат. — У этого же типа на лбу все написано, где были твои глаза? Или так сильно мне насолить хотелось?

— Ты говори, да не заговаривайся! — я вскинулась, выдергивая руку из такого желанного тепла. — Делать мне нечего, тебе насолить пытаться! С чего бы это? Просто хотела отдохнуть, хорошо провести вечер. Да, ступила, с кем не бывает!

Он сделал шаг, приближаясь ко мне теперь уже не только рукой. Так что стал ощутим запах парфюма. И его собственный, от чего враз сбилось дыхание. Тело предательски отозвалось на эту близость, вспоминая дурманящие минуты в отеле.

— Королева моя снежная, так я же именно это и предлагал. Отдохнуть, хорошо провести вечер. Не пришлось бы тратить время на этого урода. Сказала бы, что любишь тюльпаны, я бы их тебе сам купил.

Последнюю фразу проговорил, почти касаясь губами виска. Интересно, Настеньке, перед тем как притащить ее в ресторан, он тоже так же о чем-то шептал?

Я швырнула ненавистный букет в урну. Нежные бутоны задрожали, ломаясь, но их было нисколечко не жалко. Мне в самом деле нравились тюльпаны, но теперь неизвестно, когда смогу смотреть в их сторону. Освободившейся рукой уперлась Климову в грудь, пытаясь отодвинуть.

— Ты к Соломахину загляни, как время будет, пусть проконсультирует, — и в ответ на вопросительно поднятую бровь пояснила, — Рановато у тебя неврологические нарушения начались. Провалы в памяти. Просила же так меня не называть, а ты опять забыл! Пусть пропишет… что-нибудь…

Вывернулась из-под его руки, отходя на безопасные пару шагов. Отвернулась. Что-то странное творилось со мной в присутствии этого мужчины. Самый неподходящий

из всех не то что для отношений, а просто даже для короткого романа. У него же каждый день новая баба! И меня добивался только потому, что не растеклась сразу лужицей у ног, как остальные.

Климов расхохотался.

— Заботливая ты моя! А знаешь, что лучше всего от провалов в памяти помогает?

Вот как у него получалось это, а? Вроде бы ехидством были полны слова, да только насквозь пропитаны такой чувственностью, что я невольно сжала бедра, пытаясь унять разрастающийся там жар.

— Ну, тебе, по всей видимости, секс от любой болезни помогает. Ничего не имею против, но лечиться придется без моего участия. Спасибо еще раз, что выручил.

Потянулась за телефоном, чтобы вызвать, наконец, такси, но тут же осеклась, вспоминая, что зарядка на нуле. Мужчина, продолжая посмеиваться, перехватил мой взгляд.

— Пойдем, подвезу тебя.

Вот же упертый осел, будто и не слышал, что сказала! Как будто непонятно, чем кончится такое «подвезу».

— Спасибо, Климов, я уже большая девочка, сама доберусь.

— Давай хоть такси вызову, вредина, — он покачал головой.

— А Настеньке ты вызвал такси? — не стоило этого говорить, но я не удержалась. — Или она, бедняжка, на метро домой поехала? Обломал девушку, еще и не подвез.

— Настенька на работу пошла, она сегодня дежурит, — Иван прищурился, с ехидной улыбкой рассматривая меня.

— А, тебе податься некуда, ночь свободная выдалась? — меня продолжало нести. — Так навести Тамару, она точно не откажет.

Что-то неуловимо изменилось в его лице. Он продолжал улыбаться, но в глубине глаз сгустилась пелена, как будто седые облака заволокли небо перед грозою. Сердце, все еще грохочущее с неумной силой, противно заныло. Кажется, на это раз я точно сболтнула лишнего.

— А ведь это мысль, — Иван процедил сквозь зубы, и показалось, что слова пропороли одежду, колко впиваясь в кожу. — Пожалуй, именно так и сделаю.

И он развернулся, оставляя меня одну на пороге ресторана. Оторопевшую, растерянную и, кажется, даже переставшую дышать на какое-то время. Вокруг темнела уже слишком близко подступившая ночь, и удаляющийся силуэт слишком быстро оказался вне слабого света фонарей. Растворился в этой самой ночи, заставляя с каким-то судорожным надрывом всматриваться ему вслед. Туда, где уже ничего не было видно, но куда отчаянно хотелось броситься.

Глава 20

То, как выглядела на следующее утро Тамара, только подтвердило мои самые худшие предположения. Она сияла. Глаза в буквальном смысле лучились светом, будто внезапно наступил Новый год и Дед Мороз принес долгожданные подарки.

Наверное, так и было. Украдкой разглядывая коллегу, я почти не сомневалась в том, какой именно подарок она получила. Все указывало именно на это. Силина даже перестала злобно рычать на Лику и больше не сверкала гневными взглядами в мою сторону. Выглядела, как в нашу первую встречу: милой, нежной и какой-то по-особенному домашней.