Ставка больше, чем жизнь
Шрифт:
— Что случилось? — спросил Клос, мгновенно проснувшись, когда девушка дотронулась до его плеча. — Вернулся Бартек? — И тут он заметил что-то тревожное в её взгляде и увидел партизан, которые держали оружие наготове.
— Нет, Бартек ещё не вернулся, — ответил Флориан. — Но мы хотели бы с вами поговорить.
— Это он, тот самый немец, я узнал его! — порывисто проговорил паренёк, стоявший рядом.
— Документы! — строго потребовал Флориан.
— Я жду Бартека, назвал пароль. Разве этого вам недостаточно?
— Возьмём сами, — сказал партизан с рябинками на лице.
Его рука молниеносно оказалась в кармане Клоса и наткнулась на пистолет. Партизан вынул его, бросил на стол. Паренёк подбежал к столу:
— Это для меня!
— Оставь, — сказал Флориан. — Предъявите ли вы документы добровольно?
— Я уже сказал, что ожидаю Бартека, — повторил Клос. — И вам также рекомендую подождать.
Клос оказался в довольно сложной ситуации. Он не мог сказать им всего, но и не должен был допустить, чтобы документ, который он взял с собой на всякий случай, если повстречаются немцы, попал в руки партизан.
Однако неожиданно его схватили стоявшие около него партизаны, а паренёк быстро ощупал карманы его куртки и вытащил офицерское удостоверение, блокнот и пропуск.
Флориан, приблизившись к карбидной лампе, прочитал:
— «Все немецкие гражданские, полицейские и военные власти обязаны оказывать обер-лейтенанту Гансу Клосу всяческую помощь, какую он потребует при выполнении специального задания. Полковник Роде». Ну и что ты теперь скажешь? — Флориан помимо воли перешёл на «ты».
— То, что уже сказал: я должен увидеться с Бартеком. Дело срочное.
— Что за специальное задание поручил тебе полковник Роде?
Клос молчал. Не скажешь, ведь, что он Янек, тот самый «J-23», который доставляет для их радиостанции наиболее ценную разведывательную информацию! Этот небольшой партизанский отряд имел задание осуществлять его радиосвязь с Центром.
Об этом Клос не мог сказать им даже в обычной обстановке, а тем более сейчас, когда ему известно, что в отряде находится предатель, агент гестапо.
«Раз агент существуют, — подумал Клос, — то он будет стараться помочь мне. Вряд ли он допустит, чтобы партизаны расстреляли немецкого офицера на его глазах. Он знает, что Гейбель не простит ему этого».
А если в отряде нет агента, если в опасной для отряда ситуации партизаны решатся на ликвидацию задержанного офицера? Но Клос надеялся, что они всё-таки дождутся Бартека. А если Бартек не вернётся до утра? Если потребуется срочно передислоцировать отряд? Не будут же они таскать его с собой?!
— Дело ясное! — сказал партизан с рябинками на лице. — Чего с ним возиться? В расход его!
— Отведи задержанного в подвал, — распорядился Флориан. — Да хорошенько охраняй! И без приказа — не трогать…
— Дело твоё, — заметил партизан, — но я на твоём месте… — Пистолетом он подтолкнул Клоса к двери.
— Ты прав, — сказала Анка, когда они с Флорианом остались одни, — мы должны подождать Бартека.
— Что-то здесь не так, — проговорил Флориан. — Ведь там, в абвере, не дураки сидят. Если бы они засылали агента в партизанский отряд, то обеспечили бы его такими документами, которые не вызывали бы у нас сомнений.
— Он хотел увидеться с Бартеком до полуночи! — вдруг как бы вспомнив о чём-то, воскликнула девушка. — Не он ли…
Флориан сразу её понял, но покачал головой:
— Да, но мы не нашли при нём никакой информации.
Лесник Рудзинский вошёл в избу без стука, молчаливый и, как всегда, чем-то недовольный. Он поставил перед Флорианом и Анкой кувшин с парным молоком.
— Пейте, пока тёплое, — сказал он. А через минуту добавил: — Пан комендант Бартек будет недоволен тем, что вы отпустили из лагеря…
— Кого? — спросил Флориан. Он сразу подумал о Гансе Клосе, офицерское удостоверение которого держал в руках.
— Да того проходимца, моего зятя, значит, Заенца…
— Снабженца? Я запретил ему отлучаться из лагеря.
— Однако в лагере его нет, — ответил Рудзинский. — Как только схватили того шваба, парни, наблюдавшие за Заенцом, поднялись наверх, чтобы послушать, как вы с ним будите разговаривать, а он, видимо, в это время и удрал… Но товар свой оставил.
— Что это за товар? Проверьте.
— Обыкновенная свинина, — флегматично ответил Рудзинский. — Но покажите мне другого такого торговца, который оставляет свой товар и убегает…
— Он ваш зять?
— То-то и оно, — ответил лесник, — не я его выбирал. По правде говоря, не зять это, а просто дрянь. Перед войной водился с полицаями, люди болтали разное, но народ просто так болтать, не будет…
Флориан оттолкнул Рудзинского и выбежал из избы.
— Сейчас же, немедленно организуйте розыск этого торговца! — крикнул он подбежавшим партизанам. — Усильте дозоры на подходах к шоссе, он наверняка убежал в ту сторону. А о его побеге я с вами поговорю!.. А ты куда? — крикнул он Анке. — Возвращайся сейчас же на своё место! Подготовь радиостанцию к передаче, через полчаса — твоё время. Сообщи, что новостей пока нет. Переходим на другую программу. Ясно?
10
Подпольщики подождали, пока из дома Ирмины Кобас вышли последние, изрядно выпившие немецкие офицеры. Через минуту неповоротливая служанка поднялась этажом выше, где, как было установлено раньше, она имела комнатку. И только после этого они поднялись по лестнице и позвонили.
Кобас открыла дверь. Она была уже в халате, на лице ещё оставалась не смытая косметика. Заметив в руках неизвестных оружие, Кобас попыталась захлопнуть дверь, но один из пришедших молодых мужчин, тот, что повыше, успел вставить ногу в образовавшую щель. Поражённая Кобас от страха даже не крикнула.