Стеклянная пыль

Фриз Нина Андреевна

Я закричала.

Влад нашел меня скорчившейся на полу. Я рыдала, тряслась и не могла остановиться.

Так вот что такое подавленные воспоминания. Вот почему я не помню его лица, лица моего отчима, человека, которого моя мать впустила в нашу жизнь вскоре - слишком быстро - после смерти отца и брата. Мне было восемь. Ему - тридцать шесть. Моя мать испортила тормоза на его машине, и он разбился, как и мой отец. После этого моя мать не пыталась устроить личную жизнь, а я разучилась терпеть чужие прикосновения. Я словно провалилась в темноту.

Какие-то

незнакомцы. Что эти люди делают здесь?

– Влад!
– пискнула я испуганно.
– Я не хочу, чтобы они ко мне прикасались. Я хочу, чтобы они ушли. Пожалуйста.

Незнакомцы говорили друг с другом, спорили о чем-то с Владом.

– Влад, - прошептала я слабым голосом. Потом снова стала темно.

Человеческий мозг - странная штука. Много лет он блокировал самые ужасные, самые болезненные воспоминания, но в один прекрасный - или скорее ужасный - момент, из-за совершенно незначительного события все всплывает на поверхность, и тогда - держись. Я не могла. Я не знала, как. Большую часть времени я просто тихо плакала или спала. Смутно помню, что видела Лизу. Смутно помню, что приходил и Дима. Я была слишком напичкана лекарствами, чтобы говорить или думать. Едва доза лекарств снижалась, как мое сознание затоплял тот страшный человек. Но спустя некоторое время ого образ все же начал блекнуть - или мой организм научился справляться с лекарствами - я посмотрела на человека, сидевшего за длинным лакированным столом.

– Как вы сегодня себя чувствуете?
– спросил он преувеличенно вежливо. Я моргнула. Облизала губы.

– Мне теперь дают меньше лекарств?
– спросила я. Голос звучал хрипло и испуганно.

– Да. Вы стали гораздо спокойнее, и я счел за лучшее уменьшить дозу препаратов.

– Сколько... Сколько времени я уже здесь?

– Две недели, - был ответ.

– Лиза наверное с ума сходит, - пробормотала я виновато.

– Елизавета Андреевна, ваша опекунша, - повторил он.
– Вы зовете ее по имени?

– По ее инициативе, - подтвердила я.

– Хм, - отозвался доктор.
– Она действительно волновалась, когда вы не пришли ночевать.

Я вздохнула.

– Она только номинально моя опекунша, я уже совершеннолетняя, - заметила я.

– И тем не менее вы сочинили девичник вместо того, чтобы сказать, что собираетесь ночевать у парня, - сказал доктор. Я лишь пожала плечами.

– Мне не за что чувствовать себя виноватой. Нет, я конечно сожалею, что заставила ее поволноваться, но волноваться было совершенно не о чем.

– Вы пытаетесь сказать, что не занимались сексом со своим парнем?
– спросил доктор.

– Я бы не стала называть его "своим парнем", - возразила я.
– Звучит как-то пошло, но - да, мы с ним не занимались сексом ни в тот день, ни в какой либо еще.

– Но соседи вызвали полицию и скорую из-за ваших отчаянных криков, - сказал доктор, и я начала прозревать.

– У Влада из-за этого проблемы?
– спросила я.

– Уголовное дело пока не заведено, потому что мы не слышали вашей версии событий, - сказал врач.

– Что ж, - я пожала плечами.
– Влад ушел

выгуливать собаку, я осталась у него дома, а потом... Как это называется, когда внезапно вспоминаешь что-то... Подавленные воспоминания, кажется. Я легла на кровать, точнее, рухнула, бездумно, от скуки - и вспомнила кое-что, случившееся со мной очень давно. А потом я, видимо, вопила от ужаса, пока меня не увезли в желтый дом, - сказала я, разглядывая аккуратный пиджак доктора-мозгоправа.

– Что же вы вспомнили?
– спросил доктор.

– Я не хочу об этом говорить, - меня передернуло.
– Единственная вина Влада в том, что он заметил, что со мной не все в порядке и попытался помочь.

– В чем заключалась его помощь?
– спросил доктор.

Я пожала плечами.

– Он говорил со мной, хотела я того или нет. Он буквально вытолкнул меня из зоны комфорта, ну и я... Вспомнила.

– Значит, между вами двоими ничего не произошло?
– повторил доктор.

– Что вы подразумеваете под "ничего"? Мы подружились, нашли общий язык, - сказала я.

– Он причинял вам боль?

– Нет, - покачала головой я.

– Склонял к сексу?

– Нет, - я хмыкнула.
– Ну, то есть, он конечно в курсе, что я девушка, и возможно строит планы на будущее, как любой самец, но он не приставал, не домогался, - называйте как хотите. Влад вел себя прилично.

– Он говорил, что состоит на учете в психоневрологическом диспансере?
– задал новый вопрос доктор.

– Он упоминал, что у него есть психиатр, - кивнула я.
– У него тоже... фобия.

– Патологическая боязнь одиночества, - произнес доктор.
– прямо противоположно вашей проблеме.

– Гораздо проще быть психом, если рядом с тобой другой псих, - ответила я на не заданный вопрос.
– Влад справлялся лучше, изучал проблему и искал пути решения, в то время как я просто боялась. Он хотел помочь себе, помогая мне. Никто из нас не ожидал, что все кончится моей буйной истерикой.

Мы поговорили еще немного, а на следующий день ко мне пришел посетитель. Он улыбался своей дурацкой улыбкой, и я повисла у него на шее.

– Я скучал, - сказал он.

– А я была слишком сильно напичкана веществами, но в глубине души я все же скучала, - сказала я, поспешно отстраняясь.
– Как дела у Бекки?

– Хорошо, - Влад улыбнулся.

– А как дела у тебя?

Он помолчал.

– Не могу спать, - наконец сказал он.

– Может, тебя тоже нужно запереть здесь, - предложила я.

– Может быть, - кивнул он.

Я присмотрелась к нему - он выглядел печальным и уставшим, и сегодняшняя его улыбка была вымученной.

– Эй, - я понизила голос.
– Ты как вообще? У тебя были проблемы из-за меня?

– Напрямую меня никто ни в чем не обвинял, но...
– Он покачал головой.
– Это не важно, главное, что тебе лучше.

– Только благодаря тебе, - сказала я.
– Я до сих пор не понимала, что всегда носила с собой этот груз, и он отравлял меня. Если бы не ты - кто знает, чем бы все кончилось? Мне лучше только потому, что тебе было не все равно.