Стеклянный Дворец
Шрифт:
На следующее утро Раджкумар заметил похожего на сову мужчину в очках, спускающегося по лестнице из комнаты Ма Чоу. Незнакомец был одет по-европейски: в рубашку, брюки и пробковый шлем. Оценив Раджкумара долгим и серьезным взглядом, незнакомец очень официально поднял шляпу.
– Как поживаешь?
– спросил он.
– Кайса хай? Суб кучх тик-таак?
Раджкумар прекрасно понял эти слова - так сказал бы индиец - но всё равно изумленно разинул рот. Приехав в Мандалай, он встречал разного рода людей, но незнакомец не принадлежал ни к одному типу. Он носил европейскую одежду и, видимо, знал хиндустани, хотя чертами лица
Улыбнувшись в ответ на удивление Раджкумара, мужчина снова снял шляпу и скрылся на базаре.
– Кто это был?
– спросил Раджкумар Ма Чоу, когда она спустилась по лестнице.
Вопрос явно вызвал у нее раздражение, и она бросила на Раджкумара взгляд, предполагающий, что предпочла бы не отвечать. Но Раджкумара обуяло любопытство, и он продолжал настаивать.
– Кто это был, Ма Чоу?
– Это...
– Ма Чоу начала говорить, коротко выдыхая слова, словно они поднимались из ее живота.
– Это... мой учитель... мой Саяджи.
– Твой учитель?
– Да... Он учит меня... Он много чего знает...
– Что знает?
– Неважно.
– Где он выучил хиндустани?
– За границей, но не в Индии... Он откуда-то из Малайи. Думаю, из Малакки. Спроси его сам.
– Как его зовут?
– Неважно. Можешь называть его Сая, как и я.
– Просто Сая?
– Сая Джон, - она гневно повернулась к нему.
– Так мы все его зовем. Если хочешь знать больше, спроси его сам.
Потянувшись к остывшему очагу, она бросила в Раджкумара пригоршню пепла.
– С чего ты взял, что можешь сидеть тут и болтать всё утро, калаа-недоумок? А ну марш за работу.
Ни в эту ночь, ни на следующую Сая Джон не появился.
– Ма Чоу, - спросил Раджкумар, - что случилось с твоим учителем? Почему он больше не приходит?
Ма Чоу сидела у очага, поджаривая баяждай.
– Он уехал, - отрезала она, уставившись на горячее масло.
– Куда?
– В джунгли.
– В джунгли? Зачем?
– Он подрядчик. Поставляет припасы в лагеря заготовщиков тика. Основную часть времени проводит в разъездах.
Внезапно половник выпал из ее рук, и Ма Чоу закрыла лицо руками.
Раджкумар нерешительно подошел к ней.
– Почему ты плачешь, Ма Чоу?
– он погладил ее по голове, выражая неуклюжим жестом сочувствие.
– Ты хочешь выйти за него замуж?
Она потянулась за полой его истрепанной лонджи и промокнула слезы собранной в охапку тканью.
– Его жена умерла год или два назад. Она была китаянкой из Сингапура. У него есть сын, малыш. Он говорит, что никогда снова не женится.
– Может, он поменяет свое мнение.
Ма Чоу оттолкнула Раджкумара одним из своих резких гневных жестов.
– Ничего-то ты не понимаешь, дубина калаа. Он христианин. Каждый раз, когда он ко мне приходит, потом ему приходится идти в церковь, молиться и просить прощения. Думаешь, я хочу выйти замуж за такого человека?
– она подхватила половник с земли и затрясла им в сторону Раджкумара.
– А теперь возвращайся к работе, или я поджарю твою черную рожу в масле.
Через несколько дней Сая Джон вернулся. Он снова поприветствовал Раджкумара на ломаном хиндустани:
– Кайса хай? Суб кучх тик-таак?
Раджкумар принес ему миску с лапшой и стоя смотрел, как Сая Джон ест.
– Сая, - наконец спросил он по-бирмански, - как вы научились говорить на индийском языке?
Сая Джон поднял на него глаза и улыбнулся.
– Я его выучил еще ребенком, - сказал он, - потому что я, как и ты, сирота, подкидыш. Меня воспитали католические священники в городе под названием Малакка. Они приехали отовсюду - из Португалии, Макао, Гоа. Они дали мне имя - Джон Мартинс, хотя потом оно стало другим. Они называли меня Жоао, но позже я сменил это имя на Джон. Они говорили на многих языках, эти священники, и от гоанцев я научился нескольким индийским словам. Когда я подрос и смог работать, то поехал в Сингапур, где некоторое время служил санитаром в военном госпитале. Солдаты в большинстве своем были индийцами, они задавали мне тот же вопрос: "Как вышло, что ты, носящий христианское имя и выглядящий как китаец, говоришь на нашем языке?" Тогда я объяснил им, как это произошло, а они засмеялись и сказали: "Ты дхоби ка кутта - собака того, кто стирает белье - на гхар ка на гхат ка - не принадлежишь ни земле, ни воде", и я ответил: "Да, такой я и есть", - он засмеялся с заразительной веселостью, и Раджкумар к нему присоединился.
Однажды Сая Джон привел в закусочную сына. Мальчика, выглядящего не по возрасту уверенным, симпатичного ребенка семи лет с живыми глазами, звали Мэтью. Он только что приехал из Сингапура, где жил в семье матери и учился в известной миссионерской школе. Пару раз в году Сая Джон привозил его на каникулы в Бирму.
Только начался вечер - самое напряженное время в закусочной, но в честь гостей Ма Чоу решила ее закрыть. Она отвела Раджкумара в сторонку и велела его взять Мэтью на прогулку, на час или около того. С другой стороны форта находился пве [4] , мальчики могли бы повеселиться в ярмарочной суете.
4
Пве - бирманский уличный театр.
– И помни, - и тут она яростно и бессмысленно замахала руками, - ни слова о...
– Не беспокойся, - Раджкумар одарил ее невинной улыбкой.
– Я ничего не расскажу о ваших уроках.
– Идиот калаа, - она стукнула его кулаком по спине, - Убирайся отсюда.
Раджкумар переоделся в хорошую лонджи и потрепанную безрукавку, которые дала ему Ма Чоу. Сая Джон всунул ему в ладонь несколько монет.
– Купи что-нибудь вам обоим, и ведите себя хорошо.
По пути к пве их привлек продавец арахиса. Мэтью проголодался и настоял, чтобы Раджкумар купил им обоим по горсти орехов. Они сели на берегу рва, опустив ноги в воду и разбрасывая вокруг ореховую скорлупу.
Мэтью вытащил из кармана листок бумаги. На нем был рисунок - повозка о трех колесах на тонких спицах - два чуть большего размера сзади и одно поменьше спереди. Раджкумар, нахмурившись, уставился на рисунок: это выглядело как открытый экипаж, но без оглоблей для лошади или быка.
– Что это?
– Экипаж с мотором.
Мэтью всё подробно объяснил - небольшой двигатель внутреннего сгорания, вертикальный коленчатый вал и горизонтальное маховое колесо. Он рассказал, что механизм обладает силой лошади и может развивать скорость до восьми миль в час. Его продемонстрировал в Германии Карл Бенц в нынешнем, 1885 году.