Стеллар. Трибут
Шрифт:
— Пока особо не прикидывал, — признался я честно. — Выждать, когда он улетит, проникнуть в гнездо, выкрасть яйцо и попробовать оживить флаинг.
— Это может не сработать, — пробормотал Техномант. — Можем просто не успеть. У меня есть мысль получше…
Глава 26
Пройдя дикими сосновыми лесами, мы достигли подножия знакомой горы. Серо-желтые скалы возносились к облакам трехгранным острием, похожим на сужающийся клинок меча. Знакомые места – не так давно где-то здесь я умер, сброшенный рухом с утеса.
Кай внимательно расспросил
Так и оказалось. Осторожно двигаясь вдоль отвесных обрывов, мы нашли следы старой, сильно заросшей дороги. Она привела нас к останкам древнего подъемника лифтового типа, ведущего наверх. Он, конечно, давным-давно вышел из строя, да и ржавые, частично сгнившие балки не внушали доверия. Но другого пути не имелось, взобраться на недоступную высоту можно было только здесь.
Идею напасть и убить монстра Кай отмел сразу. Рух, А-Морф «золотого» ранга, был практически неуязвим для нашего оружия. Настоящий владыка небес, с прочнейшим оперением и неизвестными азур-способностями, он был смертельно опасен даже для большого вооруженного отряда. Да, мы могли его обжечь или поцарапать, но тогда мстительная мега-птица только пришла бы в ярость. Токсины, отравленные пули тоже не имели смысла, морфы такого ранга плевать могли на подобные ухищрения. Полностью потерять носителя в схватке – как раз плюнуть, а мы как-то не рассчитывали возвращаться в Монолит за новыми телами.
Наш новый друг посоветовал иной способ. Рух – дневной охотник. Он парит в недосягаемой высоте, зорко выискивая подходящую дичь. Забираться ночью в его гнездо не имело никакого смысла, нужно было ловить момент, пока пернатый хищник вылетит за добычей. Кай предложил отвлечь его с помощью Алисы: она должна была найти, напугать и выгнать на открытое место стадо хутах – уже хорошо знакомых мне громадных сине-оранжевых динозавров. По словам Техноманта, они входили в пищевой рацион мега-птицы.
Лисе идея не понравилась: хутах, похожие на доисторических диплодоков, были очень крупными и опасными существами. Впадая в бешенство, они могли запросто затоптать такую мелочь, как мы. Прежде мы обходили их стороной. Однако Кай настаивал: он утверждал, что туша хутах тяжела даже для такого исполина, как рух. Велика вероятность, что птица, прикончив добычу, начнет расклевывать ее на месте. Это займет какое-то время, и мы успеем обыскать гнездо. К тому же, отяжелев от пищи, гигант будет медленным и ленивым.
Идея казалась здравой. Послав Алису искать подходящий выводок хутах, мы начали взбираться на скалу по стволу древнего подъемника. Настоящая авантюра, даже с альпинистским снаряжением, которое нашлось у Техноманта. Серьезнейшее испытание, но я выдержал его с честью. Обычный человек, не имеющий ловкости, вестибулярного аппарата и силы Инкарнатора, вряд ли смог бы одолеть подъем по ржавым, раскачивающимся металлоконструкциям. Мы старались двигаться максимально тихо, и когда сверху донесся знакомый громоподобный клекот, тут же закутались в «хамелеоны» и прижались к балкам, стараясь слиться с ними.
Рух! Я и забыл, насколько он велик! От ветра, поднятого взмахами крыльев, пыль и каменная крошка закружились в воздухе, заскрипело и закачалось державшее нас старое железо подъемника.
Пернатый монстр, к счастью, сразу взмыл в небо, не обращая внимания на то, что происходит на краю обрыва. С помощью «Бинокулярного Зрения» я отмечал, как он парит в вышине, превратившись в малозаметную черную точку. Когда ее скрыли склоны, и чудовищная птица никак не могла заметить нас, мы снова начали упорно карабкаться вверх.
Шаг за шагом, балка за балкой, не смотреть вниз! Дважды я едва не сорвался. Один раз переоценил свои силы, другой неосторожно наступил на подгнившее соединение. Оба раза выручила страховка, связывающая нас с Техномантом. Он лез вверх удивительно ловко, будто взбираться на тысячу-другую метров было для него привычным занятием.
К полудню мы едва преодолели половину пути. Это оказалось дольше, чем изначально планировалось. Алиса сообщила (Кай объединил системы связи наших костюмов в единую тактическую сеть с помощью какого-то хитрого усилителя сигналов), что нашла стойбище хутах и готова начинать охоту. Важно было выиграть как можно больше времени, поэтому мы с напарником с удвоенной энергией продолжили подъем.
Когда три четверти пути было пройдено, я дал команду начинать. Оборотень начала дразнить «диплодоков», пытаясь выманить их на открытую местность из-под прикрытия исполинских деревьев. Вскоре ей это удалось, и десяток огромных существ начали преследовать Алису, гневно трубя и сотрясая своей поступью землю.
Все это происходило за пределами нашей видимости, и ощутить весь азарт гонки можно было только по коротким, отрывистым отчетам напарницы. Мы же лезли наверх, пытаясь быстрее преодолеть остаток пути – парящий в небесах рух мог в любую минуту увидеть и атаковать лакомую цель.
Вообще, план был так себе, я прекрасно осознавал его изъяны. Летающему монстру ничего не мешало улететь за сотни километров и просто проигнорировать нашу приманку, он мог найти другую добычу в ближайших А-Зонах. Наконец, он мог схватить небольшого по весу хутах и принести поедать его в гнездо, как сделал это с Гидрой. Но все-таки шансы отвлечь руха имелись, и стоило ими воспользоваться.
Вскоре верхний край обрыва можно было разглядеть невооруженным глазом – мы подошли к финишу. Оставались считанные десятки метров. Как два упрямых муравья-скалолаза, мы вскарабкались на последнюю секцию подъемника и замерли, глядя вниз. Горные сосны и валуны на склонах казались крошечными, а пройденный нами путь – невероятным. Бросало в дрожь от мысли, что спускаться, возможно, придется тем же путем.
— Фонит, — поежился Кай, обнимая ржавую балку. Да, моя система тоже сообщила об А-излучении, пока небольшом, но стабильном. Это означало, что яйцо на месте.
Лезть дальше было рискованно – крылатый исполин мог разглядеть нас из поднебесья. Мы спрятались под самым козырьком утеса, готовясь к решительному броску. Алиса безрезультатно гоняла стаю хутах больше часа, и в ее отрывистых репликах уже звучало отчаяние пополам с раздражением. Солнце клонилось к закату, в запасе оставалось совсем немного времени. Неужели не выйдет?