Степан Бандера в поисках Богдана Великого
Шрифт:
У селян, обираемых всеми, у кого было больше оружия, продолжали забирать хлеб и скот, теперь для отправки в союзную Германию. На Украину ринулись изгнанные в 1917 году помещики, которые с помощью карательных отрядов выгребали свою контрибуцию у всех, до кого могли дотянуться. В ответ страна быстро покрылась тысячами партизанских отрядов во главе с местными атаманами, породившими высокую волну народных волнений, переходивших в восстание.
Украинские политические партии вместо того, чтобы объединиться в едином порыве к государственной независимости, как при Богдане Великом, успешно делились на множество групп, с совершенно различными целями, что естественно, добром кончиться не могло.
Против пронемецкого гетманата, думая о скорой победе Антанты в Первой мировой войне, выступил Всеукраинский земский союз во главе с Симоном Петлюрой, которого немцы и скоропадчики называли «пользующимся большой популярностью авантюристом». Петлюра громко потребовал у Скоропадского отдать землю селянам, был тут же арестован гетманцами и ушел в тюрьму со словами:
«Дорога освобождения каждой нации густо кропится кровью, чужой и своей, вражеской и родной. Кровь заканчивает глубокие процессы национальных эмоций, сознания, организационной работы, идеологического творчества, всего того, что нация сознательно и рационально использует для утверждения своего права на государственную жизнь. Кровь, пролитая для этой величественной цели, не засыхает».
В начале ноября 1918 года европейская революция быстро похоронила германскую и австро-венгерскую империи. 11 ноября на Западном фронте было подписано условное перемирие войск победившей Антанты и проигравшей кайзеровской Германии, армии которой быстро покидали Украину.
14 ноября гетман Скоропадский провозгласил бессмысленный Акт федерации, объединявший Украину с Россией после разгрома большевиков, и в тот же день украинская оппозиция создала Директорию, однако, почему-то поставив во главе ее двух врагов, Винниченко и только что освобожденного из тюрьмы Петлюру, добавив к ним еще трех малоизвестных на Днепре политиков, что сразу же сделало ее деятельность совершенно невнятной.
На сторону главного атамана Директории Украинской Народной Республики Симона Петлюры перешли самые боеспособные украинские части – корпус сечевых стрельцов Евгения Коновальца и Серо-жупанная дивизия. Вскоре после подписания Скоропадским непонятного Акта, 14 декабря последние немецкие эшелоны ушли из Киева, увезя с собой и своего гетмана, которому было суждено в апреле 1945 года погибнуть в Берлине под бомбами союзников антигитлеровской коалиции. 19 декабря 1918 года в столицу Украины вошли войска Директории.
Украина находилась в абсолютном хаосе, выдерживая на своих плодородных землях одновременную войну и разбой сразу шести армий – белогвардейской, большевистской, антантовской, польской, украинской и анархистской. Только за один 1919 год великий Киев пять раз переходил из рук в руки. Страной было почти невозможно управлять и укреплять ее суверенитет, атакуемый со всех шести сторон. Симон Петлюра раз за разом пытался совершить это невозможное дело, но золотое время осени 1917 года было бесповоротно упущено.
Сразу же в конце декабря десятки тысяч освобождавших бойцов ушли защищать свои избиваемые дома и села. У Симона Петлюры на всю Украину оставались Корпус сечевых стрельцов полковника Коновальца, Серожупанная дивизия атамана Палия, Запорожский корпус Петра Болбочана, и это было все.
26 декабря 1918 года Директория в Декларации пообещала землю селянам, достойную жизнь рабочим и интеллигентам. Абсолютно правильный и необходимый народу универсал-манифест реализован, конечно, не был.
Политические противники внутри Директории быстро увязли даже не в конкретных технических решениях, так сотрясавших смертельно уставшую Украину от внутренних и внешних проблем, но только в обсуждении будущего ее не конкретного, а значит и нереализуемого счастья. Председатель Директории блокировал ее главного атамана и его петлюровскую парламентскую демократию, навязывая взамен винниченковскую власть Советов депутатов одновременно всех сословий, по-литераторски беспечно думая, что они запросто договорятся между собой о добром ладе для всех.
В Киеве спорили, воюющие армии боролись за города и железные дороги, в селах укреплялись партизаны с бесконечными атаманами, а всей измученной Украиной управляла власть оружия, ставшего убийственным законом.
Председатель Винниченко без перерыва заявлял, что украинская власть будет советской, а главный атаман Петлюра – что национальной, потому что «большевики не признают независимость Украины, ибо это шло бы в разрез с их экономическими интересами», и это была абсолютная правда.
Петлюра сквозь властно-политические тернии создавал боеспособную армию национального освобождения, но ему внимательно вставляли палки в колеса винниченковцы, носившиеся с труднореализуемой идеей социалистической революции. В декабре 1918 года в Одессе высадился шестидесятитысячный французский корпус для блокирования экспорта большевистской революции в и так перевозбужденную Европу. Петлюра настаивал на вполне реальном союзе с Антантой, а Винниченко, хорошо ведая, что творит, уперто требовал автономного союза с ленинской Советской Россией, которая, само собой этого не хотела, потому что сбиралась получить все даром. Литераторские амбиции властного беллетриста опять развеяли пыль очень возможной украинской независимости. «Бачили очі, що купували», – говорил в таких случаях Богдан Великий, блокируя даже саму возможность чего-либо подобного в горячо любимой Гетманщине при своей жизни.
Большевики, очень довольные украинским донельзя провинциальным политическим бедламом, положили кровавый конец киевским разговорам ни о чем реальном. Снова создав украинский фронт, они 12 января 1919 года заняли Чернигов, 19 января – Полтаву, 11 февраля – Кременчуг. На их четко знавшую, что она хочет сторону начали переходить многотысячные партизанские отряды уже знаменитых атаманов Григорьева, Хоменко, Зеленого.
В начале третьего революционного года Украина горела в огненном кольце. С севера наступали интернационально-китайские большевистские отряды, с юга – белогвардейцы Деникина, в Одессе стояли войска Антанты, на западе атаковали Польша и Румыния. Винниченковская Директория так и не объявила войну во всю воевавшей с ней ленинской Советской России, и в который раз попыталась объединиться со вчетверо меньшей, чем УНР, Западно-Украинской Народной Республикой, которая с 1918 года боролась за независимость отдельно от днепровского Киева.
Было, конечно, опять поздно, поздно, поздно.
Созданная после распада Австро-Венгерской империи Западная Украинская Народная Республика, глядя на чудо-юдо Центральной Рады, сразу не рискнула объединиться с братской Украинской Народной Республикой, и это стоило ей политической жизни.
18 октября 1918 года на львовском съезде украинских депутатов австрийского парламента, галичанского и буковинского сеймов, политиков, студентов и духовенства была создана Украинская Национальная Рада. Уже на следующий день она провозгласила Украинское государство на территории Галичины, Буковины и Закарпатья. Через десять дней во Львов приехали незваные представители новоиспеченно-самозванных властей, спешивших «принять» Западную Украину от бывшего австрийского императорского наместника, для включения ее в состав создаваемой Польши.