Стерва
Шрифт:
Сегодня я гуляю здесь по той же причине: чтобы, возможно, познакомиться с кем-нибудь. Но в конечно итоге, зачастую, я просто сплю с ними, а перед глазами лицо Саманты, а не лицо той девушки, в которую я вхожу.
– Джереми? – окликает меня сладкоголосая девушка.
Это точно, что сладкоголосая, потому что мне с самого начало понравилось, как она произносит мое имя. Я знаю ее. Мы встречались. Но сейчас, когда блондинка подходит ближе, обнажив маленькие белые зубки, я пытаюсь вспомнить, когда и где с ней общался. Неужели, она одна из тех…? Однако девушка быстро отсеивает мои догадки, сложив руки, облаченные в длинные
– Почему не здороваешься? Я думала, что мы позавтракаем вместе сегодня, но Энджи сказал ты уехал в город, – все это она произносит быстро, не переставая мне улыбаться.
И, конечно же, я вспомнил, кто она! Это высокая, но определенно ниже меня, даже на каблуках, миловидная блондинка с кудрявыми волосами чуть ниже плеч, – Кайя Ривера. Кайя – туристка, остановившаяся в моем отеле в городе Аликанте. Она хотела попасть в Коста-Бланку, но ее фирма не смогла оплатить такую путевку даже не в сезон, поэтому по стечению обстоятельств она оказалась в моем гостиничном комплексе, и тут же меня заприметила. Мы общались несколько дней, когда она спускалась в холл, тем более что девушка приехала отдыхать одна. Всего на пару недель, потому что отпуск у нее ограниченный, ждут на работе, а отпустили ее только зимой и ненадолго. Кайя работает, кажется, в строительной компании, точно вспомнить не могу, но она и обмолвилась-то всего чуть-чуть о своей карьере. И самая важная часть: Кайя – американка! Она из Северной Дакоты. А значит, помимо Энджи, я могу еще с одним человеком говорить на родном английском.
– Ох, прости, я не заметил тебя, – говорю, сам улыбаясь ей, как мальчишка, радостный от неожиданной встречи, – серьезно, я шел и думал… Знаешь, – с заговорщическим тоном я меняю ее направление, указывая на популярнейшую пиццерию в городе, – а почему бы нам вместе не пообедать?
Она подмигивает, потирая ладонями.
– С беконом и перцем? – морщит носом довольно.
– Четыре сыра, – поправляю ее, подсказывая правильный вариант.
– Тоже неплохо, но я бы лучше взяла их традиционную с перцем Чили.
Кайя хватает меня под руку, и пока мы направляемся к пиццерии, она рассказывает в красках, как прошел ее день.
***
– Сегодня заселилась еще одна пожилая пара с собачкой, – уведомляет меня Энджи, мой управляющий из Австралии.
У него весьма интересный акцент.
– С собачкой? – усмехаюсь, поднимая голову от планшета, прекращая обзор новостей.
– Да, – смеется в ответ Энджи. – Она маленькая, огрызается, но почти не лает.
Я довольно киваю, выпрямившись, пряча руки в карманах официальных брюк. Управляющий оглядывает мое лицо.
– Слушай, Джереми, когда в последний раз ты брился?
Машинально достаю руку и ощупываю свою челюсть, заросшую щетиной. Мы с Энджи за полгода сдружились, и он помогает мне проводить рабочие будни без Аарона, которого мне реально очень не хватает.
– Кажется, я начинаю забывать об этом, – с усмешкой говорю ему я, думая о том, что и постричься мне бы не помешало.
Но меня останавливают воспоминания о ее длинных красивых пальцах, которые то и дело запутывались в моих слегка кудрявых кончиках волос, достающих до основания шеи. Эта «шапка» никогда мне не мешала, я любовался ею в зеркале, зная, что Саманта любит мои волосы. Но сейчас, наверное, пора уже расстаться с прошлым. Пора отпустить.
– Кстати, –
Мое сердце принимается учащенно биться. Оно сходит с ума в грудной клетке, отплясывая ирландский национальный танец. Эту почту я завел для переписки с Самантой еще в юношеском возрасте; чтобы мои родители не догадались. Мы общались только через нее. А потом я выходил из того аккаунта, заходя в свой обычный, и никто ни о чем не догадывался. Все письма, все до единого я переместил в созданную мной папку «Никогда не удалять. Важно!». С прошлого января я не получил больше от Сэм ни одной электронной весточки, и вот она пишет сюда. Это она. Я еще не взглянул на экран, но я знаю, о чем говорю, потому что, чтобы не разочаровываться, я защитил этот ящик от рекламы и спама.
Склонившись слегка, замечаю, как Энджи отодвигается в сторону. Ее неизменный ник в строке отправителя. Не успев кликнуть на письмо, я ладонями хватаюсь за края нижней стойки, в надежде выдержать это бешеное сердцебиение и подскочивший до небес пульс. Дышу быстро, выдыхая весь накопившийся гнев за последние месяцы.
– Эй, братан, с тобой же все хорошо, правда? – суетится Энджи и кричит Синтии, нашей горничной, чтобы позаботилась о стакане воды для меня.
Синтия бежит через административную стойку на кухню, а возвращается оттуда уже не одна, а с су-шефом, который и держит стакан с водой. Счастливо засмеявшись, я поднимаю голову.
– Вы что? Я в порядке, ребят, – выпиваю всю воду и с благодарностью отдаю им стекло обратно. – Все нормально, ясно? Я… Да черт возьми, – вновь засмеявшись, опускаю глаза к экрану компьютера и чешу подбородок пальцами, – все просто отлично!
Давно я не испытывал подобных ощущений. Этот прилив адреналина кружит голову, я хочу скорее прочитать, что же Саманта написала мне, и очень надеюсь, что она признается в письме, как скучает по мне, как ей меня не хватает. Почему она мне не позвонила? Да и какая разница?!
– Слушайте, ребят, я бы хотел прочесть важную для меня новость наедине, – говорю им я, взглянув на каждого присутствующего по очереди и растянув губы в улыбке, а тремя секундами позже положив ладонь на плечо Энджи.
Тот, все уяснил еще до того, как я договорил свою просьбу. Он просит всех удалиться жестом руки, и сам покидает холл, оставив меня одного, но прежде посылает мне кривую усмешку.
Присев на вращающееся кресло, я не могу игнорировать тот факт, что у меня дрожат руки, но я все равно кликаю кнопкой мыши на сообщение без темы. От ее лица. А там… ничего. Практически ничего. Лишь одно слово, которое я не знаю, как истолковать – «ты». Что означает это «ты»? Сначала я долго думаю над этим, положив локти на стол и скрестив пальцы вместе. А потом решаю все-таки ответить на это странное письмо. От прежней радости почти ничего не осталось.