Стерва

Щербаков Дмитрий Викторович

— Он прав, — вздохнула Маша.

— Значит, так, я ухожу, — продолжал Алексей. — К автомату, Маша, еще есть два запасных рожка. Но стрелять только в случае крайней необходимости!

— Хорошо, что мы лодки надувные затопили, — тихо произнесла Даша.

— Да, хорошо. Еще хорошо, что мы все лодки джигитов испортили и телефонную связь нарушили. Они не скоро выберутся из своего поселка. Но вы все равно должны держать ухо востро, пока я не вернусь.

Пробить «коммерческий рейс» на Москву Алексей сумел. Ему помогло то, что он не скупился, договариваясь с чиновниками авиакомпании.

Потом Алексей нанял грузовик-фургон, на котором доехал до места, где оставил своих девчонок. С ними все было в порядке, никто их не тревожил. Усадив красавиц в фургон, он довез их без приключений до самого аэропорта. В магазине при аэровокзале купил девчонкам еще всяких шмоток. И дал каждой немного денег — на первое время.

— Будь жива, подруга! — сказала Маша Даше, обнимаясь с ней на прощание. — Не попадай больше в такие передряги!

— Да уж не попаду! — заверила Даша. — Ты себя береги… шальная моя. И парня своего… Он у тебя настоящий!

— Это точно! — Мария улыбнулась.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Глава 1

И опять они шли через горы. Переход был долгим, трудным… Спали на камнях, подстелив одеяло, укрывшись вторым и прижавшись друг к другу. Питались одними консервами.

Этих мест Алексей не знал. Не ориентировался, где здесь бьют родники, поэтому питьевую воду приходилось тащить на себе, периодически пополняя ее запасы из случайно обнаруженных источников. Впрочем, сами источники Разор находил довольно ловко.

«Чует он их, что ли?» — недоумевала Маша.

Девушке было тяжело, она устала, однако старалась казаться бодрой и веселой. Она понимала: начнет ныть, капризничать, жаловаться, и Алексей запилит себя, что из-за него она мучается.

В Адлере, после отправки девчонок в Москву, Алексей нанял катер, доставивший их в один из городов соседней кавказской республики. В этом городе они закупили все необходимое для длительного пешего путешествия. Отсюда же они и отправились в поход…

На шестой день Алексей начал узнавать местность.

— Ну, еще сутки-другие, и мы дома! — сказал он Маше.

Девушка вздохнула с облегчением. У нее давно болели бока от спанья на земле, ее давно воротило от однообразного вкуса консервов. Но Маша не жаловалась. «Любовь стоит жертв, — думала она, — тем более таких малых, как эти».

Наконец однажды, взобравшись на вершину горы, господствующей над небольшой долиной, Алексей объявил:

— Ну вот мы и пришли!

Маша недоуменно огляделась.

— Где же твой дом?

— А ты отыщи! — хитро усмехнулся Леша. — Вон там. Попробуй, разгляди его!

Маша долго изучала глазами густо заросшую зеленью долину, но так ничего и не увидела.

— Нет там никакого дома… — разочарованно протянула она.

— Смотри вон туда! — указал рукой Алексей.

Она внимательно посмотрела в указанном направлении и наконец начала различать очертания большого дома, встроенного в скалу, словно слившегося с ней и так удачно замаскированного растительностью, что найти его действительно было нелегко.

— Увидела? — спросил он торжествующе.

— Увидела, — улыбнулась Маша. — Только вид у твоего рыцарского замка совершенно дикий. Сакля какая-то, а не дворец. Впрочем, меня вполне устроит и сакля.

— Подожди! — воскликнул Алексей. — Вот посмотришь, что там внутри, тогда скажешь, сакля это или дворец. Идем!

Хотя казалось, что дом находится достаточно близко, они потратили целый час, прежде чем оказались возле стальных ворот. Алексей постучал.

— Там кто-то живет? — удивилась Мария.

— Конечно, — ответил Алексей. — Махкам, мой друг. И его жена. Я плачу им. Вернее, заплатил заранее, чтобы берегли дом, следили за ним. Что-то они не слышат… Попробую еще раз.

Алексей опять постучал, на этот раз сильнее.

— Кто там? — раздался голос из-за ворот.

— Ну слава Богу, — пробормотал Лешка и крикнул: — Махкам, открывай, это я!

— Алеша, неужто ты?! — В голосе кавказца слышалась радость. Ворота растворились.

Маша увидела молодого горца в национальном костюме. Несмотря на возраст, Махкам выглядел человеком солидным.

— Салям алейкум, — произнес он приветливо.

— Ва алейкум салям! — ответил Алексей. — Рад тебя видеть, Махкам!

Мужчины обнялись.

— Маша, это Махкам! — представил Алексей кавказца. — Махкам, это моя жена, Мария.

Горец слегка поклонился, приложив руку к сердцу.

— Идем в дом, Алеша! — предложил он. — Здесь все в порядке, мы строго соблюдали данное тебе слово.

— Я не сомневался, — улыбнулся Алексей. — Как вы вообще-то тут жили? Нормально?

— Нормально. Только скучновато, — пожаловался Махкам. — Зато войну пересидели. Эти шакалы, враги моего народа, так и не добрались сюда.

— А почему ты сам не пошел воевать? — спросила Мария.

На лице Махкама отразилось недовольство. По его понятиям, женщина не имела права влезать в разговор мужчин, пока к ней не обратятся с вопросом. Поведение Маши являлось грубейшим нарушением горских обычаев. К тому же слова девушки были равносильны обвинению в трусости. Будь Мария горянкой, ее следовало бы наказать. Но она была русской, а Махкам уважал не только свои обычаи, но и чужие. А еще он очень уважал Алешу. Поэтому Махкам сдержал эмоции и мягко пояснил: