Стервятники
Шрифт:
— А теперь рассказывайте. Почему вы больше не командуете гарнизоном Доброй Надежды?
— Говоря откровенно, милорд, я в дьявольски трудном положении. Губернатор Ван де Вельде обвинил меня в преступлении, которое я не совершал. Вы хорошо знаете, как он одержим завистью и ненавистью ко мне, — сказал Шредер, и Камбре осторожно кивнул, не давая никаких иных подтверждений.
— Пожалуйста, продолжайте.
— Десять дней назад жена губернатора была убита в порыве похоти и зверской страсти садовником и палачом Компании.
— Боже! —
— Ван де Вельде ложно обвинил меня в этом подлом убийстве. Я был вынужден бежать на первом попавшемся корабле, иначе меня заключили бы в тюрьму и подвергли пытке. Левеллин предложил мне проезд на Восток, где я собирался участвовать в войне на Африканском Роге между Пресвитером и Великим Моголом.
При упоминании о войне глаза Камбре загорелись, как у гиены, почуявшей кровь на поле битвы; он наклонился вперед. К этому времени ему уже надоело искать неуловимое сокровище Фрэнки Кортни, и другая возможность заполнить трюм богатствами привлекла его внимание. Но он не покажет этому позеру и хвастуну, насколько заинтересован, поэтому он отложил это до другого раза и с чувством и пониманием сказал:
— Можете рассчитывать на мое глубочайшее сочувствие и любую возможную помощь.
В голове у него возникало множество мыслей. Он чувствовал, что Шредер виновен в убийстве, участие в котором так яростно отрицает, но, виновен он или нет, сейчас он беглец и преступник и полностью в руках Канюка.
Канюк помнил, каковы качества Шредера-воина. Отличный подчиненный, особенно если вина в преступлении и кровь на руках делают его полностью зависимым от Камбре. Как беглец и убийца, голландец теперь не будет слишком разборчив и чопорен в вопросах морали.
«Потеряв невинность, второй раз девушка охотней задирает юбки и ложится на сено», — радостно сказал себе Канюк, но крепко и дружески пожал Шредеру руку.
— Можете рассчитывать на меня, друг мой, — сказал он. — Чем я могу вам помочь?
— Я хочу разделить вашу судьбу. Я стану вашим человеком.
— С радостью принимаю вас.
Камбре искренне улыбнулся в рыжие усы. Он только что нашел себе охотничьего пса, возможно, не слишком умного, зато свирепого и совершенно бесстрашного.
— В обмен я попрошу вас об одолжении, — сказал Шредер.
Канюк снял руку с плеча Шредера, и взгляд его стал настороженным. Можно было догадаться, что у такого щедрого дара на оборотной стороне значится немалая цена.
— Одолжение? — переспросил он.
— На борту «Золотого куста» со мной обращались самым неприятным и оскорбительным образом. Один из офицеров, смошенничав, выиграл у меня крупную сумму в «Шанс», а капитан и его люди постоянно оскорбляли меня. В конце концов тот, что меня обманул, вызвал меня на дуэль. На борту
— Продолжайте, пожалуйста.
Подозрения Камбре начали рассеиваться: он понял, к чему идет разговор.
— Я был бы очень благодарен вам и считал себя обязанным, если бы вы согласились быть моим секундантом, милорд.
— И это все, о чем вы меня просите? — Камбре не мог поверить, что отделается так дешево. Он уже начинал видеть, какие выгоды принесет ему все это. Он пообещал Левеллину пятьсот фунтов и отдаст их, но только в том случае, если будет уверен, что сможет вернуть их и получить дополнительную выгоду.
Он взглянул на воды лагуны. Там стоит «Золотой куст», прекрасный военный корабль. Если бы удалось добавить его к своей флотилии, в его руках оказалась бы сила, которой в восточных морях мало что можно противопоставить. Если он с этими двумя кораблями появится у Великого Рога Африки в самый разгар войны, которая, как уверяет Шредер, разворачивается там, какую добычу он сможет взять?
— Для меня честь и удовольствие быть вашим секундантом, — сказал он Шредеру. — Назовите ублюдка, который бросил вам вызов, и я позабочусь, чтобы вы получили немедленное удовлетворение.
Когда вечером Левеллин снова сошел на берег, его сопровождали два офицера и десяток моряков, все вооруженные саблями и пистолями. Камбре встречал их на берегу.
— У меня кошелек, который я пообещал вам, дорогой Кристофер. Пойдемте в мое бедное жилище и выпьем за дружбу и в память о тех веселых днях, которые мы когда-то провели в обществе друг друга. Но прежде всего представьте меня этим джентльменам.
— Мистер Арнольд Фаулер, первый помощник на моем корабле.
Они кивнули друг другу.
— И мой третий помощник Винсент Уинтертон, сын моего патрона виконта Уинтертона.
— А также, как мне сообщили, отличный игрок в «Шанс» и ловкач с костями.
Камбре улыбнулся Винсенту, и молодой человек убрал протянутую руку.
— Прошу прощения, сэр, что вы хотели сказать своим замечанием? — настораживаясь, спросил он.
— Только то, что полковник Шредер просил меня действовать от его имени. Не угодно ли сообщить, кто ваш секундант?
Левеллин быстро вмешался:
— Я имею честь выступить в этой роли.
— Тогда нам многое нужно обсудить, дорогой Кристофер. Прошу следовать за мной, но так как мы будем обсуждать дела мистера Уинтертона, ему лучше оставаться на берегу.
Левеллин прошел за Канюком в его хижину и сел на предложенный стул.
— Немного аквавиты?
Левеллин отрицательно покачал головой.
— Спасибо, нет. Давайте займемся делом.
— Вы всегда были упрямы и несговорчивы. — Канюк поднял кружку и сделал глоток. Потом вытер губы и усы обратной стороной ладони. — Лучший виски на всех островах. Но вот, это вам.