Стихи (2)
Шрифт:
Вошла к нему хозяйкой в бедный дом.
Здесь называлась Грушею-солдаткой,
Здесь тосковала, плакала украдкой,
Здесь вынянчила четверых с трудом.
Она порой сама недоедала,
Чтоб только детям досыта хватало,
Чтоб сытыми вставали от стола.
Она с утра к соседям уходила,
Бельё стирала и полы скоблила
В чужих домах подёнщину брала.
Она порой сама недосыпала,
Ложилась поздно и чуть свет вставала,
Чтоб только четверым хватало сна.
И выросли хорошие ребята,
И стала им тесна родная хата,
И узок двор, и улица тесна.
Последнего она благословила,
Домой пришла, на скобку дверь закрыла,
Не раздеваясь села в уголок.
Стучали к ней - она не открывала,
До поздней ночи молча горевала
Всё плакала, прижав к лицу платок.
Она с людьми тоской не поделилась.
Никто не видел, как она молилась
За четверых крестьянских сыновей,
Которых не вернуть теперь до дому,
Которым жить на свете по-иному
Не в Хуторянке, а в России всей...
...Она хранила у себя в комоде
Из Ленинграда письма от Володи,
Из Сталинграда письма от Ильи,
Одесские открытки от Андрея
И весточки от Гриши с батареи
Из Севастополя. От всей семьи.
В июньский полдень в тесном сельсовете
По радио - ещё не по газете,
Когда она услышала: "Война!"
Как будто бы по сердцу полоснули,
Как села, так и замерла на стуле,
О сыновьях подумала она.
Пришла домой. Тиха пустая хата.
Наседка квохчет, просят есть цыплята,
Стучит в стекло - не вырвется - пчела.
Четыре мальчика! Четыре сына!
И в этот день ещё одна морщина
У добрых материнских глаз легла.
...Косили хлеб. Она снопы вязала
Без устали. Ей всё казалось мало!
Быстрее надо! Жаль, не те года!
И солнце жгло, и спину ей ломило,
И мать-крестьянка людям говорила:
"Там - сыновья. И хлеб идёт туда".
А сыновья писали реже, реже,
Но штемпеля на письмах были те же:
Одесса, Севастополь, Сталинград
И Ленинград, где старший сын Володя,
Работая на Кировском заводе,
Варил ежи для нарвских баррикад.
Когда подолгу почты не бывало,
Мать старые конверты доставала,
Читала письма, и мечталось ей:
Нет на земле честнее и храбрее,
Нет на земле сильнее и добрее
Взращённых ею молодых парней.
Тревожные в газетах сводки были,
И люди об Одессе говорили,
Как говорят о самом дорогом.
Старушка мать - она за всем следила
Шептала ночью: "Где же наша сила,
Чтоб мы могли расправиться с врагом?"
О, как она бессонными ночами
Хотела повидаться с сыновьями,
Пусть хоть разок, пусть, провожая в бой,
Сказать бойцу напутственное слово.
Она ведь ко всему теперь готова
К любой беде и горести любой.
Но не могло её воображенье
Представить город в грозном окруженье,
Фашистских танков чёрные ряды,
К чужой броне в крови прилипший колос.
Не слышала она Андрея голос:
"Я ранен... мама... пить... воды... воды".
Пришёл конверт. Ещё не открывала,
А сердце матери уже как будто знало...
В углу листка - армейская печать...
Настанет день, Одесса будет наша,
Но прежних строчек: "Добрый день, мамаша!"
Ей никогда уже не получать...
...Глаза устали плакать - стали суше,
Со временем тоска и горе глуше.
Дров запасла - настали холода.
Шаль распустила - варежки связала,
Потом вторые, третьи... Мало, мало!
Побольше бы! Они нужны туда!
Всё не было письма из Ленинграда.
И вдруг она услышала: "Блокада".
Тревожно побежала в сельсовет,
Секретаря знакомого спросила.
Тот пояснил... Опять душа заныла,
Что от Володи писем нет и нет.
Пекла ли хлеб, варила ли картошку,
Всё думала: "Послать бы хоть немножко.
За тыщу вёрст сама бы понесла!"
И стыли щи, не тронутые за день:
Вся в думах о голодном Ленинграде,
Старуха мать обедать не могла.
Она была и днём и ночью с теми,
Кто день и ночь, всегда, в любое время,
Работал, защищая Ленинград,
И выполнял военные заданья
Ценой бессонницы, недоеданья
Любой ценой, как люди говорят...
...Опять скворцы в скворечни прилетели,
И ожил лес под солнышком апреля,
И зашумели вербы у реки...
Из Севастополя прислал письмо Григорий:
"Воюем, мать, на суше - не на море.
Вот как у нас дерутся моряки!"
Она письмо от строчки и до строчки
Пять раз прочла, потом к соседской дочке
Зашла и попросила почитать.
Хоть сотню раз могла она прослушать,
Что пишет сын про море и про сушу
И про своё уменье воевать.
И вдруг за ней пришли из сельсовета.
В руках у председателя газета:
– Смотри-ка, мать, на снимок. Узнаёшь?
Взглянула только: "Сердце, бейся тише!