Стихи и песни, Чарская Лидия Алексеевна

Стихи и песни

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

Письмо из окопа

Пишу вам, родные, из дальних окопов, Из дальних окопов со Бзуры реки. Отсюда на днях выбирались мы снова И с ротой ходили на немца в штыки. Трещали нам в уши его пулеметы, И пела, визжала и выла шрапнель. Да к музыке этой привыкли солдаты За несколько бранных кровавых недель. Горжусь я геройскою нашею ротой, Солдатики смелы и храбры, как львы… О подвигах тех вы, наверно, слыхали Со слов перекатной стоустой молвы?.. Вы, мама, о сыне своем не тоскуйте, Мне как-то легко и отрадно сейчас. Я верю в великое, правое дело… Я верю: Господь наш всецело за нас. Не бойтесь, родная, я ранен немного… Ничтожная рана, совсем пустяки… Ее получил при последней атаке, Когда мы ходили на немца в штыки. Не больно ни капли. В строю я остался… Порадуйтесь лучше: ваш сын награжден: За ту же атаку рукой генерала Отличия орден мне бранный вручен… Георгия

крестик… А вы как живете? — Поклон вам от наших. Все живы пока… Нас милует Общий Незримый Хранитель, Его Пресвятая Благая Рука. Пока до свиданья! До весточки новой… Прошу вас побольше, почаще писать… Жму папочке руку… Целую сестренку… И маму мою, незабвенную мать…

В Карпатах

Алые зори, как пурпур закаты… Горы и скаты, стремнины без дна… Высились в гордом молчаньи Карпаты, В сказочно-тихом молчании сна. Вдруг, словно гром разбудил их стремнины. Дрогнули горы под пушечный вой, И зашумели леса-исполины, И закипел по отрогам их бой… Ожили горы — и влагой кровавой Горные жадно напились снега… Витязи наши, покрытые славой, Встретили дружные рати врага… Русским героям не страшны Карпаты, Вражьи дружины им все нипочем… Львами сражаются наши солдаты Под пулеметным, ружейным огнем. В сердце кипит непрерывное пламя: «Родина… Вера… И знамени честь»… Гордо колышется русское знамя, Птицей несется крылатая весть.— Весть о победе… Снега и закаты! Пропасти, бездны и горные скаты, Тропы, ущелья, вы видите вновь Русскую славу и русскую кровь!

В полевом лазарете

— Сестрица, дайте пить… Мне что-то жжет в груди… Я знаю, это — смерть… Не надо утешений… Что? Молод я? И жизнь вся впереди? Кто это говорит? Сестрица? Без сомнений, Я жить хочу… Зачем напрасно лгать! О, в двадцать лет все кажется прекрасным, О, в двадцать лет жизнь — это благодать… Но я умру… Я ранен ведь… Опасно… Я помню: ночь была. Бродили мы в лесу, Добрались в темноте до топкого болота… Вдруг видим светлую, как солнце, полосу Прожектора… И затаилась рота… И ожил лес… Ружейной трескотней Наполнилась мгновенно вся дубрава… Мне душно… больно… пить! О Боже, Боже мой! Как будто в грудь влита клокочущая лава. Я помню, как сквозь сон, большой отряд мадьяр… Они, как демоны, внезапно налетели… Мы бились храбро все… И вражеских гусар, Хоть было много их, — разбили, одолели… Я помню, как один со знаменем в руках И с саблей наголо стоял, как изваянье… Я ринулся к нему, презрев опасность, страх, И враг упал без крика, без стенанья… Я знамя выхватил, но тотчас был сражен Как будто саблею, наверное не знаю… Потом смешалось все. Какой-то шум и звон… Огонь в груди… И вот, я умираю… Но в сердце благостно, хоть умираю я, Хоть грудь моя вся полымем объята. О, родина любимая моя, Я честно выполнил мой скромный долг солдата…

Молитва Ангелу-Хранителю

Возьми мои руки в пречистые руки, Веди меня, Ангел-Хранитель святой, Туда, где нет горя, страданий и муки, Туда, где царит величавый покой. Крылом твоим белым укрой меня, светлый, Кудрями коснись молодого чела, Веди меня в мир тот желанный, заветный, Куда не проникнет житейская мгла. Где светлые духи Творца прославляют, Где дивные райские песни поют, Где темные мысли, как призраки, тают, Где светлые думы, как грезы, встают.

Два венца

В дни печали, горя и тревог, В дни страданий, стонов, слез горючих, Замени, о, муза, свой венок Ты венком из терниев колючих. Нету места в нем для лавров и для Пусть твои страданьем полны строфы, — Лавры прочь!.. Сам в тернии Христос Распят был над камнями Голгофы…

Озера

Хрустальные воды лазурных озер Хранят в себе все отраженья И леса, и нивы, и рощи, и гор, и рук человека творенья. Хрустальные души детишек живых Не те же ль живые озера? Ничто не пройдет незаметным для них, — Для светлого, детского взора. Они отражают, как в чистых водах, И счастье, и боль, и невзгоду… Храните же в этих хрустальных сердцах Прозрачную, чистую воду!

Песнь

ангелов

Весь смуглый и темный, как южная мгла, С кудрями, как ночь, смоляными, С очами, где радость святая жила, С созвучьями песен святыми — Явился архангел — небесный гонец. И с ним, лучезарный и ясный, В кудрях белокурых такой же певец. Задумчиво-нежный, прекрасный, И дивный, весь в золоте пышных кудрей, В спокойствии кротком, красивом, С искрящимся блеском лучистых очей, Как искрится сталь под огнивом, Слетел вдохновенный ребенок. Он пел С друзьями крылатыми тоже, И громко их гимн над землею звенел «Велик и могуч Ты, о, Боже Всесилен Творец и низин и высот, Небес и земли охранитель… И ярких светил и лазоревых вод И помыслов темных гонитель. Дай петь Тебе славу крылатым певцам, Услышь наше, Боже, моленье… Дай песнями славить Тебя небесам, Земле дай покой и смиренье!»

В старом саду

Я люблю эту тишь полудикого сада, Где березы и липы цветут, Где и тень и покой, аромат и прохлада Обрели неизменный приют. Я люблю говорливой струи трепетанье Серебристых ручьев голубых, Я люблю ветерка молодого дыханье И глаза незабудок живых. И люблю возвращаться я под вечер с нивы Мне знакомой садовой тропой, Когда липы, березы стоят, молчаливы, Когда сумрак царит голубой. И мне чудится, как из живого потока, Извиваясь в студеных струях, Выплывает русалка в мгновение ока И скрывается в темных ветвях. И кивает и манит меня водяница И лепечет: — «Со мною побудь, Ты работала много. Погасла денница И ты можешь теперь отдохнуть. Старый сад так хорош. Много песен я знаю — Жизнь русалок весельем полпа, Целый день я резвлюсь и пою и играю, Ты ж, бедняжка, работать должна!» Но минута… другая… и кончена греза. Нет русалки. Лишь старой соседке своей Шепчет что-то, красиво белеясь, береза Тихим шепотом пышных ветвей…

Песня пастушки

С алой утренней зарею, Лишь забрезжит над горою Розовый восток, Я гоню гусей на волю По увлажненному полю В леса уголок. Там я песни напеваю, Ароматный завиваю Из цветов венок. Солнце сядет за горами И ночными ветерками Дрогнет вечерок — Гуси к дому вереницей Поплетутся. Я за птицей… Кончился денек!

Истина и Счастье

Сказка в стихах

Над сонным городом две женщины стояли… Была одна из них, как солнце, хороша, Огнем надменности глаза её сияли, Из них смотрела гордая душа. И пышное до пят струилось покрывало, Фатой жемчужною был обвит стройный стан. Все в ней не смертную простую обличало, Все говорило за высокий сан. Другая женщина беднягою казалась — В лохмотьях вся, печальна и грустна, Так резко с головы до пяток отличалась От спутницы-красавицы она. Ho взор её сверкал огнем живым и ясным, И в нем сияли ум и мыслей чистота, И светом неземным, суровым, но прекрасным Сияла каждая спокойная черта. И первая из них, поднявшись на пригорок, Взглянула вниз, где город мирно спал, И взор её живой, внимателен и зорок, В одно мгновенье ярче заблистал. — «Я властвую над ним! — надменно прошептала Красавица. — Нет дома, там внизу, Где б щедро я свои дары не рассыпала, И где б не уняла я тяжкую слезу. Я Счастием зовусь. Дары мои могучи. Желанна людям я. Они меня зовут. A ты? Что дашь ты им? С собой несешь ты тучи, Ненастье и грозу… Скажи, зачем ты тут?» «Зовусь я Истиной, — промолвила другая, — Пускай волшебницей ты доброю слывешь И людям всем, как фея молодая, Дары роскошные так щедро раздаешь. Я буду близ тебя и я тебе открою В минуту радостей, довольства и пиров, Что там еще, за той высокою стеною Подачек ждет голодных много ртов. И, ослепленной щедростью своею, Тебе открою я все нужды мира их… Из нас полезней кто? Ты ль добротой твоею С раздачею даров прекрасных и благих — Иль я, убогая, в лохмотиях смиренных, Но зоркая, как день, как сокол с высоты… Без помощи моей всех нужд их сокровенных, Прекрасное дитя, ведь не узнала б ты!»

1 2 3 4