Стихи и поэмы
Шрифт:
Как мчался состав
по овальной поверхности мира!
Какими снегами
встречала казахская ночь!
Едва запоем -
и привстанем, и глянем с тревогой
друг другу в глаза,
и молчим, ничего не тая...
Все те же ли мы,
и готовы ли вместе в дорогу,
и
далекие манят края?
Как пел пассажир
пятилетье назад, пятилетье!
Геолог он был и разведчик -
скитался везде потому.
Он пел о любви и разлуке:
«Меня дорогая не встретит».
А больше всего - о разлуке...
И все подпевали ему.
Я слышала -
к этим годам и желанья становятся
реже,
и жадность и легкость уходят,
зови не зови...
Но песня за нас отвечает -
вы те же, что были, вы те же!..
И верю я песне,
как верю тебе и любви.
1935
Севастополь
Белый город, синие заливы,
на высоких мачтах - огоньки...
Нет, я буду все-таки счастливой,
многим неудачам вопреки.
Ни потери, ни тоска, ни горе
с милою землей не разлучат,
где такое трепетное море
кропотливо трудится, ворча,
где орлы и планеры летают,
где любому камешку - сиять,
где ничто-ничто не исчезает
и не возвращается опять.
1935
Сиделка
Ночная, горькая больница,
палаты, горе, полутьма...
В сиделках - Жизнь, и ей не спится
и с каждым нянчится сама.
Косынкой повязалась гладко,
и рыжевата, как всегда.
А на груди, поверх халата,
знак Обороны и Труда.
И все, кому она подушки
поправит, в бред и забытье
уносят нежные веснушки
и руки жесткие ее.
И все, кому она прилежно
прохладное подаст питье,
запоминают говор нежный
и руки жесткие ее.
И каждый, костенея, труся,
о смерти зная наперед,
зовет ее к себе:
– Маруся,
Марусенька...
–
И Жизнь идет.
1935
Карадаг
Колеблет зной холмов простор,
земля чадит вечерней мятой.
Орел распластанный, крылатый
висит, качаясь между гор.
И камни, видные едва
со дна прибрежного селенья,
здесь принимают форму льва,
монгола, женщины, оленя...
Бывает - другу укажи
на то, что неприметно даже, -
сама собой заблещет жизнь
и о себе сама расскажет.
Но пусть любимым будет друг,
пусть выбран будет не случайно,
чтоб для него открытой тайной
и сам ты изумился вдруг:
ведь все, что творчеством зовут,
любовь или стихосложенье,
берет начало только тут -
в понятном другу удивленье...
...Вот так и шла я и вела,
указывала на обрывы,
на мыс, как ржавая стрела
летящий в полукруг залива,
на берег в розовых огнях,
на дальний остов теплохода...
И благодарная природа
все рассказала за меня.
1935
«Должно быть, молодости хватает...»
Должно быть, молодости хватает,
душа, наверно, еще легка -
если внезапная наступает
на жажду похожая тоска,
когда становится небо чище,
и тонкая зелень мерцает везде,
и ты пристанища не отыщешь
в любимом городе, полном людей, -
тоска о любви, еще не бывшей,
о не свершенных еще делах,
о друзьях неизвестных, неприходивших,