Стихи и Сказки для детей. 5 книга
Шрифт:
И тут мама открыла глаза…
Загудела-засигналила вдали «Скорая помощь».
– Самое страшное – позади, – сказал папа приехавшим врачам.
А девочка поняла, что произошло. Она знала, что мама заболела. И первый раз увидела, как работают маленькие пиявочки-ленточки.
– Ты мне обещал вернуть мою Ленточку, – спросила она.
– Знаешь, дорогая, это уже – невозможно. Её не найти среди других.
– Но ты же её не убьёшь?
Папа постоял, подумал, посмотрел в полные слёз глаза дочки и сказал:
– Конечно нет. Мы сделаем вот что…
Когда уехали врачи «Скорой помощи», слабая мамочка всё ещё лежала на кровати, но теперь она держала за руку свою дочку. Она уже знала, что её лечила Ленточка.
– Скажи спасибо своей Ленточке и её помощницам, – и мама уснула.
А папа и дочка оделись, пошли на пруд и выпустили всех пиявочек – которые лечили маму – в тот пруд, из которого пришла к ним Ленточка.
Когда они отпускали их, девочка сказала: «Спасибо, дорогие мои!».
И пиявочки поплыли. Сытые и довольные. И свободные.
Они не знали, что спасли жизнь человека, что спасли целую семью. Они просто радовались простору, солнышку и чистой воде с её новыми обитателями.
Ленточка знала теперь человеческие слова: «Спасибо, дорогие мои…». Ведь хотя пиявочки и не умеют говорить – но они всё слышат…
А биофабрика животных-целительниц – которые в большинстве случаев приносят себя в жертву ради здоровья других – пополнилась новым сильным поколением деток Ленточки.
Конец
Целебная сила Змея Горыныча Или сказка про Одуванчик
Однажды ранним весенним утром, когда солнечные лучи не подглядывали в комнату сквозь щели между шторами, а смело влезали в распахнутые окна и распластывались на полу, Маруся прибежала на кухню с выпестованным с вечера желанием приготовить салат для папы.
Марусе – четыре года.
Она крайне смышлёный ребёнок. Почти «индиго», только беленькая-беленькая. И ручки, и ножки, и личико, и кудряшки – светлые-светлые над конопатым носом. Из маминого ответа на вопрос: «Что такое индиго?», – она поняла, что это такой оттенок синего цвета, которым помечают всех разумных деток. Маруся слышала, как бабушка сказала, что она – Маруся – «ребёнок индиго». Про детей Маруся знала всё, а вот про индиго – пришлось прояснить.
На кухне выяснилось, что мама уже нарезала салат, но самое главное, что папа – давно дома, и Маруся проспала его приезд.
Папа работал далеко от дома. Вахта – так называлась его работа. Он работал на Севере и уезжал всегда надолго.
Маруся всегда скучала без папы. Вот и мама всегда рядом, и бабуля с дедулей, и игрушек полный дом, и мультики, и Гавчик с Мявчиком, и друзья в детском саду… Но без папы всегда было невесело. А когда папа приезжал, то сразу становилось всё по-другому. Весело становилось.
Наверное, потому, что Маруся была очень похожа на папу. У неё были такие же светлые кудряшки, как у папы, и канапушки, и глаза как у папы – зелёные.
Папа приезжал всегда рано утром, и Маруся всякий раз собиралась его встретить, чтобы показать новые игрушки и рисунки. Но у неё никогда не получалось встать вовремя.
Папа приходил так тихо, как приходит на Новый год Дед Мороз, когда незаметно оставляет под ёлочкой подарки. Папа тоже привозил подарки.
Маруся забиралась к нему на колени, и они вместе их рассматривали.
А ещё она любила рассматривать пуговички на папиных рубашках: маленькие – блестящие или нет – пуговички очень нравились ей.
Мама хлопотала на кухне в фартуке, любовно сшитым дочкой из папиной рубашки с самыми красивыми пуговицами. Рубашек у папы было много, и все они были очень похожи одна на другую, а вот фартука у мамы на кухне не было.
«Женщина на кухне обязательно должна работать в фартуке!», – говорила бабуля.
И Маруся решила, что сошьёт маме подарок – кухонный фартук.
Ну как – сошьёт?
Просто Маруся отрезала у рубашки спинку и рукава, и кое-как пришила две тесёмочки с боков. Фартук получился хороший. Она и сама об этом знала. И бабуле фартук понравился, только её почему-то не похвалили, а совсем наоборот. Ещё и запретили влезать во взрослый гардеробный шкаф.
А там столько интересного: галстуки, шарфы, платки, палантины…
Из палантинов и платков она делала себе палатку. Тогда у неё появлялся свой сказочный мир, окружённый волшебными цветами и птицами.
«Если бы я знала, что папа так любит эту свою рубашку, то, конечно же, взяла бы другую. Но когда у меня такая жажда бурной деятельности – как сказала мама – то нужно эту самую жажду как-то утолить…», – так думала Маруся во время выволочки, но на все вопросы родителей «зачем и почему» упорно молчала.
А по конопатым щекам непрерывно катились слёзы. Но самое главное: столько в её глазах было боли за неоценённый родителями творческий благородный порыв, что упрёки как-то сами по себе стихли, а назавтра мама принесла ей стопку отрезов из давних запасов и старых вещей, сказав: «С этим можешь делать всё, что пожелаешь!».
Но папа сделал ещё лучше: он подарил дочке настоящую детскую швейную машинку. Пускай – игрушечную, но строчит-то она, как настоящая.
А ещё: мама каждый день стала надевать фартук, который, кстати, очень оценили мамины приятельницы. Вот и сейчас мама была в этом фартуке.
2
На разогретом солнечными лучами полу растеклись киселём Гавчик и Мявчик.
Кухонное окно состояло из двух рам, поэтому на полу образовались два солнечных коврика, которые заняли Марусины друзья. Они разнежились до такой степени, что и не подумали встретить её, как обычно. Обычно они бежали ей навстречу, толкаясь и путаясь под ногами.