Кому-то эта фразаПокажется пошла,Но молодость как фазаРазвития прошла.Беспечные подругиДавно минувших днейУже не столь упруги,Чтоб не сказать сильней.А те, что им на сменуУспели подрасти,Такую ломят цену,Что господи прости.1991
„Конечно, это горько, но…“
Конечно, это горько, ноБессмертье мне не суждено —Оно великим лишь награда.Нет, не воздвигнут мавзолейВо славу памяти моей,Да мне, признаться, и не надо.И
двое строгих часовых,От холода едва живых,Но неподвижных, словно камень,Не будут около меня,Судьбу курсантскую кляня,Стоять с примкнутыми штыками.Мне предстоит иной покой,Я знаю, кажется, какой —Простая гипсовая урнаДа ниша в каменной стене,Пусть непрестижно будет мне,Но в остальном вполне недурно.1981
„Кончался век, XX век…“
Кончался век, XX век,Мело, мело во все пределы,Что характерно, падал снег,Причем, что интересно, белый.Среди заснеженных равнин,Как клякса на листке тетради,Чернел какой-то гражданин,Включенный в текст лишь рифмы ради.Он был беспомощен и малНа фоне мощного пейзажа,Как он на фон его попал,Я сам не представляю даже.Простой советский имярек,Каких в стране у нас немало.Увы, забвению обрекМой мозг его инициалы.Лишенный плоти аноним,Больной фантазии причуда,Диктатом авторским гоним,Брел в никуда из ниоткуда.Вот так и мы — бредем, бредем,А после — раз! — и умираем,Ловя бесстрастный окоемСознанья гаснущего краем.И тот, кто вознесен над всеми,И отмеряет наше время,На этом месте ставит крестИ за другой садится текст.1989
„Кончилось время военных походов…“
Кончилось время военных походов,Мирное время берет свой разбег.Крепни, великая дружба народов,Ельцин и Клинтон — братья навек.Выколем глаз, кто былое помянет,Нам ли сегодня грустить о былом.Клинтон и Ельцин сидят на диване,Ельцин и Клинтон лежат за столом.Клинтон и Ельцин кружат над планетой,Людям земли посылая привет.Есть ли картина прекраснее этой?Этой картины прекраснее нет!Мог ли когда-то об этом мечтать я?Нет, и мечтать я об этом не мог!Ельтон и Клинцин — сиамские братья,Клинцин и Ельтон — наш общий итог.1995
Короткие встречи
Как-то в штрафной Марадону я встретил.Первенства мира был, помню, финал.Я сделал вид, что его не заметил,Он сделал вид, что меня не узнал.Встретил Толстого я как-то за плугом,Оба отделались легким испугом.С Папою Римским тут в лифте столкнулсяПрямо в разгаре рабочего дня.Я отвернулся, и он отвернулся.Я — от смущенья, он — от меня.Мы с Ельциным встречались мало.Все было как-то недосуг,То он пролетом из Непала,То я проездом в Кременчуг.С Николаем встречался я Первым,Петербургом гуляя сырым.Он обычно здоровался первым,А прощался обычно вторым.Встретился с Лайзой я как-то МиннеллиНа Павелецком вокзале у касс.Оба в какой-то момент онемели,Но подошла электричка как раз.С N. встречали мы рассвет.Я-то встретил, он-то нет.На перекрестке встретясь с Пьехой,Не мог поверить я глазам,Махнул рукой — давай, мол, ехай,И Пьеха резко по газам.Почему-то с Вадимом ЖукомОт жены я встречаюсь тайком,Но при этом с женою ХаитаПочему-то встречаюсь открыто.1997
„КПСС антинародной…“
КПСС антинароднойПокажем
орган детородный!1991
„Кто активный? Кто стабильный?..“
Кто активный? Кто стабильный?Кто в любое время дня?Кто всегда такой мобильныйНаготове у меня?Это он, это он,Мой веселый чудозвон.
„Кто из нас не знает Мишку?..“
Кто из нас не знает Мишку?Миша Мишин всем нам мил.Замечательную книжкуНаписал наш Михаил.В зашибенном переплете,Шрифт, бумага — все при ней,Посильней, чем „Фауст“ ГетеИ раз в десять посмешней.Потерявши стыд и совесть,Он во всей предстал красе,Есть рассказы в ней и повесть,Пьесы, очерки, эссе.Пульс эпохи в книге слышен,Слышен гул лихих годин,Молодец, товарищ Мишин,Извиняюсь, господин.Он, мятежный просит бури,Дышит гневом и тоской,В нашей, блин, литературеОн всего один такой.1995
„Куда Россия подевалась?..“
Куда Россия подевалась?Неужто канула во мглу?Вчера ведь только продаваласьНа каждом что ни есть углу.1995
„Куда ушли товарищи мои…“
Куда ушли товарищи мои,Что сердцу были дороги и милы?Одни из них заплыли за буи,А сил назад вернуться не хватило.Другие в неположенных местахКопали от рассвета до заката.Они сложили головы в кустах,Не вняв предупреждению плаката.А третьих бес попутал, говорят.Кого из нас не искушал лукавый?Забыв про все, рванули в левый ряд,Хоть был еще вполне свободен правый.Четвертые — народец удалой,Те никого на свете не боялись,Стояли — руки в боки — под стрелойИ, по всему похоже, достоялись.Ушли друзья в неведомую даль,Наделав напоследок шуму много,Но не скажу, что мне их очень жаль,Ушли и ладно — скатертью дорога.Я на своем остался берегу,Решать свои конкретные задачи.Я здесь стою и не могу иначе,Но за других ручаться не могу.1986
„Лежишь бессонными ночами…“
Лежишь бессонными ночамиИ вспоминаешь со стыдом,Как пил вчера со сволочамиИ приглашал мерзавцев в дом.А завтра те же мизерабли,Хоть повод вроде не даешь,Тебе протягивают грабли,И, что ж вы думаете? Жмешь.1999
Лесная школа
Шел по лесу паренёк,Паренёк кудрявый,И споткнулся о пенёк,О пенёк корявый.И про этот про пенёк,Про пенёк корявыйВсе сказал, что только могПаренёк кудрявый.Раньше этот паренёкГоворил коряво.Научил его пенёкГоворить кудряво.1987
Летающий орел
Летит по воздуху орел,Расправив дерзостные крылья,Его никто не изобрел —Он плод свободного усилья.В пути не ведая преград,Летит вперед,На солнце глядя.Он солнца — братИ ветра — брат,А самых честных правил — дядя.Какая сила в нем и стать,Как от него простором веет!Пусть кто-то учится летать,А он давно уже умеет.Подобно вольному стиху —Могуч и малопредсказуем —Летит он гордо наверху.А мир любуется внизу им.Но что ему презренный мир,Его надежды и страданья…Он одинокий пассажирНа верхней полке мирозданья.1986
