Стихи
Шрифт:
Мне страшно, что вот я умру, а потом,
Любой меня хам потревожит.
Он в полночь поставит на стол без гвоздей
Свечу и хрустальную вазу,
И блюдце раскрутит со сворой гостей,
Чтоб реял мой дух по заказу.
О боже, как тошно сей мир посещать
По зову кликуш всевозможных,
Являться из вечности, чтоб отвечать
На кучу вопросов ничтожных!
Нет, я приготовлю на тысячу лет
Образчики вещих ответов:
–
– Купи лотерейных билетов!
От пошлых вопросов зубами скрипя,
Отвечу из гущей кофейных:
– У цели брюнет ожидает тебя!
– Билетов купи лотерейных!
Подпрыгивай, блюдце! На каждый секрет
Годится любой из ответов:
– У цели тебя ожидает брюнет!
– Купи лотерейных билетов!
Гадальщику волосы дыбом клубя,
Две фразы шепну чародейных:
– У цели брюнет ожидает тебя!
– Билетов купи лотерейных!
Что блюдце! Я стол крутану, табурет,
И взвою в манере поэтов:
– У цели тебя ожидает брюнет!
– Купи лотерейных билетов!
Но как возвращаться потом по верхам
К объятиям вечности братским?
Пусть только посмеет мистический хам
Будить меня зовом дурацким!
Ю.Мориц
– -----
* * *
Черемуха, дай надышаться
На осень, на зиму вперед
Ведь надо на что-то решаться
Все время, всю жизнь напролет!
Загульная! В пьяной раскачке,
Щекой прижимаясь к щеке,
Станцуем свой вальс, как босячки
Средь барышень на пятачке!
Уже приударили скрипочки,
И дух упирается в плоть,
И цыпочки встали на цыпочки
И взяли батисты в щепоть!
Скорей свои кудри-каракули
Роняй же ко мне на плечо,
Чтоб мы танцевали и плакали,
Друг друга обняв горячо.
Нам есть отчего переплакаться
И переплясаться с тобой!
Мы выросли обе из платьица
В простор наготы голубой.
А всюду намеки туманные,
Что будем ... ах, страшно сказать!
Я - черное, буду я черной землицей,
Ты - белая, будешь черемухой виться
И черную землю сосать,
И пьяные, белые, пряные
Цветы на дорожку бросать ...
Черемуха, дай надышаться
На осень, на зиму вперед
Ведь надо на что-то решаться
Все время, всю жизнь напролет!
ПАЯЦ
Он храбрым был. Но притворялся трусом.
Он мудрым был. Но дурака валял.
Кривлялся. Потрафлял жестоким вкусам.
И плоской шуткой с грохотом стрелял.
Козлей козла, ослей осла в загоне,
Слона слоновей - был он в звездный час.
И смачно ржали жеребцы и кони,
В людскую плоть нахально облачась.
Но черный гром ударил в грудь паяца,
И красный шарик разорвался в ней,
И - смерть!.. И больше нечего бояться
И быть ослей осла, козла козлей,
Слона слоновей, полосатей черта,
Бодрей блохи, картонней колпака.
И - счастье!.. быть собой!.. хотя бы мертвым...
Хотя бы после третьего звонка.
x x x
Девять раз я свивала гнездо над землей
из травинок и светлых идей,
а его разоряли мальчишки весной
ох, жестокие игры детей!
Девять раз я свивала гнездо в вышине,
чтоб не зверь не добрался, ни змий,
но тонула в воде и горела в огне
ох, жестокие игры стихий!
Но как только свила я гнездо на земле,
стало легче мне жить и дышать
прекратились набеги жестоких детей,
младших братьев жестоких стихий,
потому что живые, и я в том числе,
не должны своей высью смущать
и будить любопытство жестоких детей,
злую доблесть жестоких стихий!..
Скрипит пружинами сирень,
сырой песок скрипит,
скрипит волна, скрипит ступень,
а скрипка крепко спит ...
Ох, мой птенчик, прекрасно гнездо над землей
из травинок и светлых идей!
Ох, прекрасны жестокие игры стихий
и жестокие игры детей!
Ю.Мориц
– -------
x x x
О смерти думать с уваженьем. Не без дрожи.
Она - внутри, она у каждого своя.
Никто не будет к нам внимательней и строже
И не разделит с нами труд небытия.
Она - не череп, не скрещенье двух костей.
Ты ей обязан вечной жаждой новостей,
Любовных сил, непредсказуемых путей,
И перемен, и сногсшибательных затей.
Она заботится о наших совершенствах
И с этой целью снится после тридцати.
А к сорока - во всех безумствах и блаженствах
Ее стремительность ты должен обрести.
Она - не желтая, не ведьма, не с косой.
Ты ей обязан безупречною красой,
Красой серебряною, голой и босой,
Своей решительно последней полосой.
О смерти думать, как подросток о призванье.
Не примерять ее, как тесное жилье.
Не лезь на кухню к ней, чтоб знать судьбу заране.
И верить в собственные силы как в ее.
ОДУВАНЧИК
Как во сне, в тишине раскаленной,
Оглянувшись на землю родную,