Стихийный мир. Морской эмир
Шрифт:
– Как ты узнала? – мягко протянул он, не думая отстраняться или спорить. Пытаться меня переубедить.
Сердце зашлось в нервном ритме.
Это правда. Я была права!
– Ты кусал меня? – дрожащим голосом спросила вместо ответа. – Пил мою кровь?
Ежки-дракошки, неужели я произношу это вслух? Неужели спрашиваю именно то, что спрашиваю?
Сициан склонил голову набок, поднял руку и коснулся пряди моих волос, что сейчас, в этом нереальном сне, наконец-то снова стали абсолютно нормальными,
Я сдержала вздох.
Дож убрал прядь мне за ухо, с каким-то маниакальным интересом прослеживая движения собственной руки, пальца, скользнувшего ниже. На шею, где еще пару секунд назад были его губы.
И где я хотела вновь их почувствовать. Несмотря ни на что.
– Я целовал тебя, Саша-а-а, – как-то дико, хищно проговорил он, растягивая слоги моего имени. – Целовал так, как целовать умеют, увы, лишь вампиры.
Я вздрогнула и зажмурилась, когда он целенаправленно провел пальцем по артерии на шее прямо в том месте, где я видела маленькие следы-точки.
Под кожу будто брызнули горячие пузырьки.
– Я видела уже одного вампира на улицах города, – ответила каким-то чужим голосом. – Ты… такой же? Монстр?
Я не открывала глаз, но чувствовала, как дож пожал плечами.
– Меня называют по-разному, Саша. И поверь, «монстр» – не самое красочное прозвище.
Тем временем он наклонился к моей шее и медленно провел языком дорожку, которую только что чертили пальцы.
Я зажмурилась сильнее, словно, если бы открыла глаза, умерла бы на месте.
Или позволила ему делать все, что он пожелает.
Жертва.
Безголосая. Безвольная.
Слабая.
Я дернулась, постаравшись отстраниться, хотя все внутри горело от горячего языка, что выводил жгучие узоры на коже. От рук, которые сжимали мою талию, не давая шевельнуться, убежать. Не позволяя даже думать об этом.
– Хочешь, я расскажу тебе тайну, Саша? – проникновенно промурлыкал тигр, почти не отстраняясь от моих вен. Почти касаясь губами кожи при разговоре.
Я хотела.
Он знал.
– Почти никто во всем мире не в курсе того, о чем теперь знаешь ты.
Я задержала дыхание.
– О том, что я вампир, – добавил он, чтобы все стало совершенно однозначно.
Я резко взглянула ему в глаза, не до конца веря, что теперь обладаю настолько редким знанием.
– Как это может быть? – нахмурилась я.
И ощутила, как Сициан неожиданно опустился в какое-то кресло, появившееся здесь неизвестно откуда. Хотя это ведь был сон… И, судя по всему, появиться здесь могло все что угодно в любой момент.
А потом он просто усадил меня на себя, проводя ладонями по моим бедрам, что оказались по обеим сторонам от его мощного тела.
Я тихо вздохнула, замечая, что одета в прозрачное сиреневое платье, похожее на то, какие у меня были в Хальвейле. Подол распахнулся, задрался почти до основания.
Белья на мне тоже не было. Все так, как и любил Красный дож.
– Если кто-нибудь узнает о моей проклятой сущности, скорее всего начнется война, – продолжал он тем временем, ненавязчиво поглаживая мои ноги и поднимаясь этой вроде бы невинной лаской все выше и выше.
А мне и так уже было достаточно.
Достаточно жарко.
Достаточно остро.
Достаточно громко стучал в ушах пульс, чтобы я с трудом прислушивалась к сказанным им словам.
– Война?
– Вампиры считаются проклятыми во всех империях и государствах мира, – продолжал Сициан, откинувшись назад в кресле. Его черные волосы рассыпались по подголовнику, а взгляд блуждал по моему лицу. – Если станет известно, что Сициан Алатус Райя-нор, последний дракон, аватар из геноса Огненной луны, отмечен скверной, сперва в Огненной империи вспыхнут бунты.
Он говорил мягко и спокойно, словно рассуждал о качестве блюд на минувшем ужине. Но слова становились все страшнее и страшнее.
– Для начала реки крови прольются в нашем государстве, – говорил он. – А затем, когда меня попытаются свергнуть мои же собственные подданные, к нам ринутся соседи. Уничтожить и разорвать нашу империю, лишившуюся правителя, – их давнишняя мечта. Последнее их покушение на меня, как известно, не удалось. Благодаря тебе, Саша. И тем ужаснее для меня, что именно ты стала в этом покушении невольной жертвой.
Его руки замерли, а пальцы впились в меня жестким захватом. Алые глаза начали опасно темнеть, мягкие горячие губы напряглись, превратившись в одну линию.
На Красного дожа было все еще больно смотреть. Но теперь еще и страшно.
По спине прокатилась дрожь.
– Ты знаешь, кто виновен в случившемся? – тихо спросила я, чувствуя инстинктивное желание успокоить, прижаться к нему крепче… И рука сама поднялась, опустившись ему на плечо. Совсем немного не доставая до шевелящейся татуировки.
Она тут же задрала голову, глядя на мои пальцы, выдохнула. Огонь под кожей дожа стал переливаться, словно магма, то и дело становясь то светлее, ярче, то темнее, словно охладевший камень.
Больших усилий мне стоило не отдернуть руку.
Татуировка же распахнула пасть и вытащила язык, протянув его ко мне. И, похоже, намереваясь меня… лизнуть?
Дрожь по позвоночнику усилилась. Я задержала дыхание, не в силах отвести взгляд от этого непонятного колдовства. А потом все же дернулась, потянула кисть на себя, но… не успела.