Стихотворения. Рассказы. Пьесы
Шрифт:
Однажды господин К. рекомендовал знакомому купцу некоего человека как человека неподкупного. Прошло две недели, и купец снова пришел к господину К. и спросил его:
— Что ты подразумевал под неподкупностью? Господин К. ответил:
— Когда я говорю, что ты нанял неподкупного, я имею в виду, что ты не сможешь его подкупить.
— Прекрасно, — удрученно заметил купец. — Боюсь только, как бы его не подкупили мои враги.
— А вот об этом я ничего не могу сказать, — равнодушно ответил господин К.
Господин К. ответил на вопрос о родине:
— Вероятно, я имел в виду, что могу жить везде, раз я согласен жить на свете, когда господствует голод. Я признаю, что одно дело голодать самому, а другое — жить, когда господствует голод. В извинение я смею прибавить, что для меня жить на свете, когда господствует голод, если не столь тяжко, как голодать самому, то, во всяком случае, немногим легче. Не так важно для остальных, чтобы я голодал сам; важно то, что я против господства голода.
— Нынче, — сетовал господин К., — бесконечно многие люди открыто похваляются тем, что якобы могут без чьей — либо помощи создавать большие книги. И это повсюду одобряется. Китайский философ Дзун Дзе в зрелом возрасте создал книгу в сто тысяч слов, которая на девять десятых состояла из цитат. Такие книги в наше время уже не будут написаны, для этого нам не хватает смелости. Теперь мысли могут изготовляться только в собственной мастерской, и ленивым прослывет тот, кто не успеет произвести их в должном количестве. И при этом не останется ни одной мысли, которую можно присвоить, и ни одной формулировки, которую можно было бы процитировать. Сколь немногое нужно для этой деятельности! Перо и стопка бумаги — то единственное, что они могут предъявить! И безо всякой помощи, лишь этим жалким инструментом, который умещается в руках, они возводят свои постройки. И большие здания уже не кажутся им такими большими, если некто построил их один без всякой помощи.
Однажды некто спросил господина К., существует ли бог. Господин К. ответил:
— Подумай, изменится ли твое поведение от того, какой ответ ты получишь на этот вопрос. Если оно не изменится, то я могу тебе помочь только тем, что скажу: ты сам дал — ответ — тебе бог нужен.
Господин К. помог одному человеку в беде.
Прошло время, и стало ясно, что тот не испытывает никакой признательности.
Господин К. стал громко жаловаться на неблагодарность этого человека, удивляя этим своих друзей. Они сочли поведение господина К. неделикатным, и сказали они ему:
— Разве не знал ты, что ничего не следует делать в расчете на благодарность? Слишком слаб человек, чтобы уметь быть благодарным.
— А я разве не человек? — спросил господин К. — Почему бы и мне не оказаться настолько слабым, чтобы требовать благодарности? Люди обычно боятся прослыть глупцами, признавая, что по отношению к ним была выказана неблагодарность. А собственно, почему?
Господин К. рассуждал
— Прохожий спросил тихо всхлипывающего мальчика, почему он плачет.
«Я скопил две монетки на кино, — ответил мальчик, — а потом пришел вон тот парень и одну вырвал у меня из рук», — и он указал на видневшуюся в отдалении фигуру.
«Что ж ты не позвал на помощь?» — спросил прохожий.
«Я звал», — ответил мальчик и заплакал громче.
«И никто тебя не услышал?» — допытывался прохожий, ласково погладив его по голове.
«Нет», — прорыдал малыш.
«Значит, громче кричать ты не можешь?» — снова спросил тот.
«Нет», — сказал мальчик и посмотрел на вопрошающего с надеждой, ибо тот улыбался.
«Так давай сюда и вторую», — сказал человек и, отобрав у мальчика последнюю монетку; беззаботно зашагал дальше.
На вопрос о том, как он относится к природе, господин К. ответил:
— Иной раз, выходя из дому, я бы с удовольствием смотрел на деревья. Особенно потому, что изменение их вида в соответствии с временем года и часом дня придает им особую реальность. Ведь нас постепенно начинает сбивать с толку то, что мы видим вокруг себя лишь предметы потребления. Дома и дороги, когда они не жилые и не используемые, делаются пустыми и бессмысленными. Наше общественное устройство позволяет причислить к предметам потребления и людей, а вот деревья для меня, поскольку я не столяр и не плотник, несут в себе нечто успокоительно самодостаточное и независимое от меня. Я надеюсь даже, что и для столяра в них есть нечто не поддающееся использованию.
— Но почему бы, если вам хочется видеть деревья, не выезжать время от времени за город? — спросили его.
Удивленный господин К. ответил:
— Я же сказал, что хочу видеть деревья, выходя из дому. Еще господин К. сказал:
— Мы должны очень осторожно пользоваться природой. Блуждая среди природы без всякого дела, можно легко впасть в лихорадку.
— Я заметил, — сказал господин К., — что многих мы отвращаем от нашего учения тем, что у нас готов ответ на все вопросы. Может быть, нам стоило бы в интересах пропаганды составить список вопросов, которые кажутся нам неразрешимыми?
Господин К. стоял за порядок в человеческих отношениях, а потому почти всю свою жизнь был втянут в борьбу. В один прекрасный день он оказался замешан в весьма неприятном деле, и ему предстояло разыскивать ночью по городу многочисленные места явок, расположенные далеко друг от друга. Чувствуя себя нездоровым, он попросил у одного из друзей пальто. Тот обещал пальто, хотя, чтобы его принести, ему самому пришлось отказаться от условленной встречи.
К вечеру самочувствие господина К. настолько ухудшилось, что ни на какие хождения по городу он не был способен. И все же, несмотря на болезнь и недостаток времени, господин К. приложил все усилия, чтобы со своей стороны не нарушать договоренности, и взял уже не нужное ему пальто точно в назначенный час.