Стихотворения. Зори. Пьесы
Шрифт:
Клер (входя). Разведчик пришел.
Эреньен. Пусть войдет. (Обращаясь к Эно и Ле Бре.) Я рассказал вам, каково положение вещей здесь у нас, в городе: теперь вы сможете судить о том, что происходит у неприятеля. И вы поймете, что война больше невозможна. (Представляет разведчика Ле Бре и Эно.) Вот один из тех, в ком я уверен. Он знает лучше, чем все мы, настроение обеих армий. (Разведчику.) Расскажите им, что вам удалось узнать. (Ходит
Разведчик. В прошлый вторник ночью мой брат был послан на разведку к передовым постам. Он зашел очень далеко, чтобы узнать, повреждены ли укрепления, подвергшиеся бомбардировке, и можем ли мы сделать вылазку через Римские ворота.
Эреньен (перебивая). Это та вылазка, о которой я вам говорил.
Разведчик (продолжая). Вдруг в темноте его окликает какой-то голос, очень тихо, как бы опасаясь его испугать и обратить в бегство. Быстрый обмен дружелюбными словами. Его спрашивают,- неужели в Оппидомани не найдется решительных людей, которым надоела война?
Эреньен (оживленно). Это было два дня назад, а с тех пор такие разговоры слышатся все чаще.
Разведчик. Брат мой ответил, что Оппидомань защищается, что против этой бойни должны восстать не побежденные, а победители. Тут подходят солдаты и говорят, что осаждающие устали, что дезертирам потерян счет, бунты вспыхивают ежедневно, армия больше не существует, что, если будет продолжаться ужасная эпидемия, опустошающая войска,- осаду придется снять поневоле. Все ждут, что беды, наконец, всей своей тяжестью обрушатся на виновников войны.
Эреньен. Так что же,- после такого доказательства солидарности враждующих кто посмеет сказать, что умы закостенели и поколебать их невозможно?
О, эти первые, несмелые признанья Во мгле ночей, средь ужасов войны, Когда сердца отчаянья полны,- Порывы первые измученной души, Затем ее прозренье, ликованье! Ведь сами звезды в трепетной тиши Ей с вышины внимают чутким слухом.Эно. Право, вы меня удивляете. Увидев скудный луч, проникший в дверную щелку, вы начинаете верить в существование огромного солнца. Ведь с тех пор как началась осада Оппидомани, вам каждый день устраивались западни. Кто же поручится за искренность этих солдат? Кто вам сказал, что Оппидомань раскроет свои ворота врагам, хотя бы и безоружным? Вы верите всему вслепую. Сила, вдохновляющая вас, столь же безумна, сколь она пламенна!
Эреньен. Но истина только в ней: служить истории, довериться великой надежде, охватившей ныне весь мир!
Эно. Итак, вы думаете, что неприятель откажется от победы и согласится на мир без всякой выгоды?
Эреньен. Вы ничего не знаете, а беретесь рассуждать. Бродяги и крестьяне, которых в начале осады выгнали из города и которые живут бог ведает как,- между нами и нашим врагом,- изо дня в день осведомляли
Ле Бре. Вы достойны восхищения! Вас считали навсегда поверженным, а вы с новой силой поднимаетесь для гигантского дела.
Эреньен. Да, мною движет вера, вера, которую примет все человечество. Я вижу в народе себя, я чувствую в народе себя, я умножаюсь в нем, я его сливаю с собой. Армия Опппдомани на моей стороне. Неприятельская армия повинуется Ордэну, моему ученику и приверженцу. Мы оба действовали с воодушевлением. Что нам старая мудрость, осторожная, расчетливая, заключенная в книгах! Она ведь тоже является частью ничтожного, уходящего в прошлое мира; моя же мудрость вступает в мир сегодня. (Разведчику.) Ступай, скажи тем, кто идет на передовые позиции, что я буду с ними. Ты предупредишь Ордэна.
На улице приветственные крики. Разведчик уходит.
(Эно и Ле Бре.) Вы пойдете со мной? Ну, решайте быстрее!
Ле Бре. Конечно.
Эреньен (Эно). А вы?
Эно. Пока начальники живы, нам грозит опасность; пока они вооружены, они будут убивать. Они – реакция, которая придет вслед за вашей победой. Начнем же с их уничтожения.
Эреньен. Они превратятся в ничтожество, в прошлое, в пыль. Итак, идете вы за мной?
Эно. Нет.
Эреньен. Хорошо, мы совершим великие дела без вашего участия…
На улице снова восторженные крики. Эреньен, подойдя к окну, принимает приветствия.
Ле Бре (Эно). Он всегда изумляет меня. Он видит препятствия так же ясно, как мы с тобой. Как же он их надеется преодолеть, на какое он рассчитывает чудо? И кого не увлекла бы, не закружила бы огненная буря его души?
Эно. За этого человека стоят неведомые силы жизни! (После паузы.) Что бы ни было, я с ним!
СЦЕНА ВТОРАЯ
Разрушенный дом. Ночь. Передовые посты. С одной стороны – холмы и окопы, с другой, вдалеке, едва освещенные стены Оппидомани. Ле Бре сидит на груде камней, против него неприятельские солдаты и один офицер. Все время подходят новые безмолвные группы.
Ле Бре. Глава Оппидомани – народ. Правители, судьи, нотабли – в его руках. Они не подозревают неизбежности своего поражения и тешатся призраком власти. Но то, чего хочет Эреньен, сбудется.