Стихотворения

Полежаев Александр

Вот скоро Фотий сам с вас мерку нову снимет,

Нарядит в кофты всех, а лишнее все скинет.

Вот скоро, дайте лишь собрать владыкам ум,

Они вам выкроят уродливый костюм!

Задача им дана, зарылись все в архивы.

В пыли отцы, в поту! Вот как трудолюбивы:

Один забрался в даль под Авраамов век

Совета требовать у матушек Ревекк,

Другой перечитал обряды назореев,

Исчерпал Флавия о древностях евреев,

Иной

всей Греции костюмы перебрал,

Другой славянские уборы отыскал.

Собрали образцы, открыли заседанье

И мнят, какое ж дать поповнам одеянье,

Какое - попадьям, какое - детям их?

Решите же, отцы! Но спор возник у них:

Столь важное для всех, столь чрезвычайно дело

Возможно ль с точностью определить так смело?

Без споров обойтись отцам нельзя никак,

Иначе попадут в грех тяжкий и просак.

О чем же этот спор? Предмет его преважный:

Ходить ли попадьям в материи бумажной,

Иметь ли шелковы на головах платки,

Носить ли на ногах Козловы башмаки?

Чтоб роскошь прекратить, столь чуждую их лицам,

Нельзя ли обратить их к древним власяницам;

А чтоб не тратиться по лавкам, по швеям,

Не дать ли им покров пустынный, сродный нам?

Нет нужды, что они в нем будут как шутихи,

Зато узнает всяк, что это не купчихи,

Не модны барыни, а меж церковных жен.

Беда вам, матушки, дождались перемен!

Но успокойтесь, страх велик лишь издали бывает:

Вас Шаликов своей улыбкой ободряет:

Молчите, говорит, я сам войду в синод,

Представлю свой журнал, и, верно, в новый год

Повеет новая приятная погода

Для вашей участи и моего дохода.

Как ни кроить убор на вас святым отцам,

Не быть портными им, коль мысли я не дам.

1825

НОЧЬ

Умолкло все вокруг меня:

Природа в сладостном покое;

Едва блестит светило дня;

В туманах небо голубое.

Печальной думой удручен,

Я не вкушу отрады ночи

И не сомкнет приятный сон

Слезой увлаженные очи.

Как жаждет капли дождевой

Цветок, увянувший от зноя,

Так жажду, мучимый тоской,

Сего желанного покоя.

Мальвина, радость прежних дней!

Мальвина, друг мой несравненный!

Он жив еще в душе моей,

Твой образ милый, незабвенный.

Так всюду зрю его черты:

В луне задумчивой и томной,

В порыве пламенной мечты,

В виденьях ночи благотворной.

Твоя невидимая тень

Летает тайно надо мною;

Я зрю ее - но зрю, как день

За этой мрачной пеленою...

Я с ней - и от нее далек.

И легкий ветер из долины

Или журчащий ручеек

Мне голос сладостный Мальвины!

Я с ней - и блеска сих очей,

На мне покоившихся страстно,

В сияньи радужных лучей

Ищу в замену я напрасно;

Я с ней - и милые уста

Целую в розе ароматной;

Я с ней и нет - и все мечта,

И пылких чувств обман приятный!

Как светозарная звезда

Мальвина в мире появилась,

Пленила мир - и навсегда

Звездой падучею сокрылась.

Мальвины нет! исчезли с ней

Любви, надежд очарованье,

И скорбной участи моей

Одна отрада - вспоминанье!

<1826>

ПОГРЕБЕНИЕ

Я видел смерти лютой пир

Обряд унылый погребенья:

Младая дева вечный мир

Вкусила в мгле уничтоженья.

Не длинный ряд аюипажёй,

Не черный флер и не кадилы

В толпе придворных и пажей

За ней теснились до могилы.

Ах, нет! Простой дощатый гроб

Несли чредой ее подруги,

И без затейливой услуги

Шел впереди приходский поп.

Семейный круг и в день печали

Убитый горестью жених,

Среди ровесниц молодых,

С слезами гроб сопровождали.

И вот уже духовный врач

Отпел последнюю молитву,

И вот сильнее вопль и плач...

И смерть окончила ловитву!

Звучит протяжно звонкий гвоздь,

Сомкнулась смертная гробница

И предалась, как новый гость,

Земле бесчувственной девица...

Я видел все; в немой тиши

Стоял у пагубного места

И в глубине моей души

Сказал: "Прости, прости, невеста!"

Невольно мною овладел

Какой-то трепет чудной силой,

И я с таинственной могилой

Расстаться долго не хотел.

Мне приходили в это время

На мысль невинные мечты,

И грусти сладостное бремя

Принес я в память красоты.

Я знал ее - она, играя,

Цветок недавно мне дала,

И вдруг, бледнея, увядая,

Как цвет дареный, отцвела.

1826(?)

ЧЕТЫРЕ НАЦИИ

I

Британский лорд

Свободой горд

Он гражданин,

Он верный сын

Родной земли.

Ни короли,

Ни происк пап

Звериных лап

На смельчака

Исподтишка

Не занесут.

Как новый Брут,

Он носит меч,

Чтоб когти сечь.